Коллеги над Геннадием посмеивались и при каждом случае говорили, что у него такой персональный адвокат, что ему не нужно опасаться быть обиженным. Геннадий краснел, смущался, извинялся за жену, что её такой суровой сделала работа судьи. Но тут он кривил душой. Нина всегда была такой.

В их семейных отношениях безусловным лидером была Нина. Мужем она командовала, а он не смел ей возражать. Дома он - типичный "мужчина в фартуке". С работы он приходил раньше жены, по дороге забегал в магазины, научился стряпать, готовил ужин для всей семьи, кормил сыновей, прибирался в квартире. Когда приходила Нина, он суетился вокруг нее, приговаривая: "А вот и наша усталая мамочка пришла с работы". Нина сердилась и требовала, чтобы он не называл её мамочкой. Он покорно соглашался: "Ах извини, забыл, что ты этого не любишь".

После тридцати лет Геннадий стал тайком попивать. Он экономил на хозяйстве, покупал на сэкономленные деньги бутылку "Муската", тщательно прятал её от Нины и потихонечку в течение вечера выпивал. Нина поначалу ничего не замечала. Он старался к ней близко не приближаться, чтобы она не почувствовала запах спиртного. Спали они в разных комнатах. Нина часто засиживалась допоздна с делами, а Геннадию надо было рано вставать, чтобы приготовить всей семье завтрак и отвести в школу младшего сына.

Интимных отношений после рождения второго ребенка у них не было. Инициатором воздержания была Нина. Второго ребенка она не хотела, а забеременев, страшно разозлилась на мужа и обвинила во всем его. "Все, баста! - заявила она ему. - Больше ты ко мне не прикоснешься. Мне этой мышиной возни под одеялом не надо". Геннадий, как всегда, не настаивал, удовлетворялся мастурбацией. У них и раньше сексуальные контакты были очень редкими, так что к полному воздержанию он отнесся спокойно.

Нина все же почувствовала, что от мужа пахнет спиртным, но он отговорился, что забежал к родителям и выпил там. В другой раз сказал, что на кафедре отмечали чей-то день рождения. Но Нина не удовлетворилась такой отговоркой и позвонила коллеге мужа, чтобы выяснить, действительно ли так и было. Узнав, что он её обманул, Нина решительно взяла его за руку и в тот же день привела его в наш медицинский центр. Пить Геннадий бросил, и я не видела их несколько лет.

Потом пришла Нина, и я её с трудом узнала. Она постарела, под глазами лежали темные круги, выглядела глубоко подавленной. Оказалось, что муж ушел от нее. Нина никак не могла понять, что он нашел в той, другой. Она была воспитателем детского сада, и по мнению, Нины, совершенно иного интеллектуального уровня, не пара её мужу, почти кандидату наук.

Она боролась за мужа, как могла. Ходила к заведующей детским садом, клеймила, что та допустила адюльтер, требовала её увольнения. Та пожимала плечами и отвечала, что личная жизнь воспитательниц её не касается, свои обязанности та выполняет хорошо, воспитателей и так не хватает и она не собирается её увольнять.

После этого Нина заявилась к сопернице домой. Та, по-видимому, была мягкой и доброй женщиной. Очевидно, Геннадий нашел в ней то, чего не было в Нине. Она нисколько не растерялась перед Ниной, ходя та поначалу тоже пыталась говорить с ней сурово. "Он хороший, добрый, мы с ним поладили, - отвечала она. - Я ведь его на аркане не тянула, у вас его не украла. А что он вас разлюбил и полюбил меня, так значит, судьба такая. Вы же не можете его к себе цепями приковать. Можете забрать его. Я знаю, что он все равно ко мне вернется".

Во время разговора, пока две женщины решали его судьбу, муж Нины тихо сидел в углу и не вмешивался. Не найдя в сопернице понимания, Нина решила, что с мужем-то она справится, решительно взяла его за руку и сказала: "Все, хватит, погулял и будет. Пошли домой". Но всегда покладистый муж вдруг проявил строптивость и заявил, что никуда не пойдет и останется у любовницы. Нина ушла ни с чем.

Дома она настраивала против отца сыновей, но это ей не удалось. Оказалось, что Геннадий видится с ними ежедневно, он все им объяснил. Ребята, хотя и не все поняли, но все же согласились с ним. Они любили его, отец ими занимался гораздо больше матери и обещал, что они будут по-прежнему видеться, пока Нина на работе. У матери никогда не было для них времени, они её почти не видели. Ее сурового характера сыновья побаивались, своими секретами делились только с отцом.

Нина ходила и к матери Геннадия, но не нашла в ней сочувствия. Свекровь её всегда недолюбливала и высказала Нине в глаза, что до сих пор удивляется, как её сын так долго терпел её ужасный характер. Геннадий уже познакомил её с любовницей, и свекровь без обиняков заявила Нине, что та больше подходит её сыну, она хорошая хозяйка, ласковая и спокойная женщина, и её сын наконец-то нашел свое счастье, у него будет нормальная семья. "А ты его совсем затюкала, - заявила она Нине. - Ты же не баба, а вылитый мужик в юбке. Такие, как ты, раньше были комиссаршами в кожаных куртках и к расстрелу приговаривали. Ты и есть комиссарша, только без пистолета. Тебя все, как огня боятся - больше всех других судей выносишь обвинительных приговоров. И Гена с тобой прожил, как будто ты его приговорила к тюремному заключению, только решеток у вас на окнах не хватало".

Около года они прожили врозь. Нина надеялась, что со временем муж одумается и вернется. Но он не вернулся и сам подал заявление на развод. В районном суде Нину все знали и по её просьбе судья, которая занималась их бракоразводным процессом, каждый раз давала им большой срок для примирения. Три раза она откладывала решение, а на четвертый раз Геннадий пришел вместе со своей любовницей. Она была на седьмом месяце беременности, плакала, просила судью понять её, как женщину, и та приняла решение о разводе.

Когда все средства были исчерпаны, Нина почувствовала себя опустошенной, усталой, никому не нужной. Геннадий женился на своей любовнице. Их сыновья большую часть времени проводили в новой семье отца, они даже катали вдвоем коляску, когда родилась их сводная сестренка, помогали новой жене отца по хозяйству, бегали в магазин. На выходные они оставались у них ночевать, сказав, что поехали к бабушке. Нина знала, что они её обманывают, но даже не протестовала. Из неё как-то разом ушли все её силы. Она стала вялой, ко всему безразличной.

Нина пыталась анализировать, почему она так страдает. Горячей любви между ними не было с самого начала. Вышла замуж она в 25 лет, больше из рациональных соображений - решила, что пора уже, засиделась в невестах. Секс её не привлекал, да у них много лет уже не было интимных отношений. Как личность, Геннадий её тоже не вдохновлял. Но разом разрушился весь её жизненный стереотип. Она, обличитель других неверных жен и мужей, сама оказалась в роли обманутой. Угнетали её и бытовые проблемы. Хотя её сыновья были вполне самостоятельными мальчиками, но теперь приходилось самой ходить в магазин, убирать квартиру, готовить. Домашнюю работу Нина терпеть не могла, но дело было все же не в этом.

Она потеряла и мужа, и сыновья от неё отдалились. В матери она тоже не нашла сочувствия. Ее мать, спокойная, мягкая женщина, всегда про себя осуждала Нину. Она промучилась с её отцом, страдая от его характера, и огорчалась, видя в дочери его черты. "Но ведь он мужчина, а ты женщина. Помягче надо было быть, доченька", - укоряла она Нину. Нина, которая не плакала с детских лет, после таких слов матери расплакалась.

Прошло несколько месяцев, а состояние Нины все ухудшалось. На работе она была рассеянной, часто задумывалась, отвечала невпопад, подолгу сидела, застыв и глядя в одну точку, не засыпала без снотворного, стала постоянно принимать транквилизаторы. Потом вспомнила обо мне и пришла на консультацию. После лечения состояние Нины выровнялось, но прежней она уже не стала. Она даже стала как-то мягче. Нашла контакт с сыновьями, у них теперь отношения стали лучше, чем до развода. Она даже нашла в себе силы сходить в новую семью Геннадия, но уже не для того, чтобы упрекать его и настаивать на возвращении, а чтобы поближе узнать его новую жену, предложила им денег, так как её сыновья много времени проводят у них, питаются за их счет, но Геннадий с женой отказались.