- Быстро домой… - шепчу ей. - Буду наказывать твою попочку…
Делаем так, слипнувшись, несколько шагов к подъезду. От возбуждения и какого-то феноменального внутреннего удовлетворения и спокойствия голова идет кругом. Я улыбаюсь ей в волосы, скользя по ним губами.
Но не может быть так круто слишком долго.
И прямо перед нами тормозит тачка Карины.
Мне хочется провалиться сейчас под землю с моей Аварией. Потому, что я чувствую страх. Может быть, впервые в такой ситуации. Мне страшно, что я не разрулю сейчас достаточно убедительно для нее, и всё испорчу.
- Послушай… - шепчу я, пока Карина выходит из тачки. - Только мне сейчас верь. Выглядеть все будет некрасиво, но…
- Здравствуй, Артур.
- Привет, Карина, - сжимаю Аварию крепче.
- Не представишь нас с девушкой?
Зависаю. Как я должен их представить? Я даже имени-то ее не знаю!
- Плохо ориентируюсь в статусах. Не могу найти для тебя подходящий.
- Ну, тогда я сама… - протягивает руку Аварии. - Карина, девушка Арчи.
Напрягается в моих руках. Протягивает руку.
- Бывшая девушка, - поправляю я.
- Яна. Девушка настоящая.
И меня отпускает от уверенности в ее голосе.
Их руки падают после легкого касания, имитирующего рукопожатие.
Яна, значит! - мои губы касаются ее затылка, и я глубоко вздыхаю. - Яна...
Конечно, Яна!! Ни одно другое имя ей совершенно не подходит! Разве что, Авария…
- Арчи? - требовательно смотрит на меня Карина.
- Давай без сцен? Все же понятно.
- Конечно, без сцен, Арчи, - холодно улыбается она. - Сколько их было «настоящих»? Переживем и эту.
- Не верь ей… - шепчу я Аварии.
Нет, Карина говорит правда, вообще-то. Но не в этой ситуации. Сейчас все по-другому. Поэтому, я тоже не вру.
- Приятного времяпрепровождения. Надоест — звони.
Ретируется в тачку. По газам. И…
Разворачиваю Аварию к себе. Она внимательно смотрит в мои глаза.
- Она — обиженная женщина.
- Чем ты ее обидел?
- Я никогда с ней не «притворялся» так, как с тобой. И ни с кем другим - тоже.
- Будем считать, что признание в любви принято, - снисходительно кивает она.
- Тогда хочу услышать ответное.
- Ты - отличный «притворщик».
- Пойдёт...
- Какая разница, с кем притворяться?… - встряхиваю ее, пытаясь поймать взгляд. - Какая разница?! Ты что говоришь?… Зачем ты так говоришь? Ты же врешь мне сейчас, да?
Отрицательно крутит головой, закрывая глаза.
- Ты врешь мне!! - ору я на нее.
Как это может быть правдой?
Открывает глаза, приближая свои к моим, и медленно, смакуя:
- Я с ним трахалась. Было круто.
Моя ладонь летит. Я бью наотмашь. Запечатывая ей рот. Отлетает. Сползает с дивана в угол и садится там, обнимая себя руками и закрывая глаза. И словно исчезает.
Тишина…
Из ее носа бежит кровь.
Мне мерзко. Мне плохо за этот удар. Я обещал ей, что больше никто… Но я не чувствую вины. Я бы ударил снова, если бы она так повторила это.
Не могу ее больше видеть.
- Пошла на*уй отсюда.
Не двигается.
- Пошла на*уй отсюда, я сказал!!!
Медленно поднимается, опираясь спиной на стену. Забирает свой телефон. Я вижу, как ее шатает. Она придерживается рукой за спинку кресла.
Идет в коридор не коротким путем, мимо меня, а через кухню. Боится, что ударю еще раз. От этого всего так мерзко, что начинает тошнить.
Я слышу, как она обувается.
Нужно открыть дверь?
А с чего вдруг?! С чего вдруг я должен отдать ее кому-то?
Да, я должен выкинуть ее отсюда!
Но ведь так я накажу не ее, не его, а себя! А за что?!?
Мой мир рушится, и осколки с грохотом падают, раздирая и царапая все у меня внутри. Мне хочется орать, и я прикусываю изнутри щеки. Сейчас она выйдет отсюда. И…
Дальше только серый непроницаемый гул.
Выхожу в коридор.
Я ломаю себя, да. Это больно. Невыносимо.
Но… если она сделала так… то, наверное, тоже… от точно такой же боли. Я не могу поверить ни в какую другую версию.
И поэтому нам придется перетерпеть это всё.
Накинув куртку, она делает шаг в сторону от двери, пропуская меня к ней, отводит стеклянный взгляд.
- Я не открою, - хриплю дрожащим голосом. - Вернись в комнату. Ничего там не было про «трахалась». Только - «пока смерть не разлучит нас».
И я схаваю это всё. Я это всё, бл*ть, схаваю!
Закрывает лицо руками. Съезжает по стене.
- Вернись в комнату. Я не буду трогать тебя. И заходить туда не буду.
Молча проходит мимо меня.
А я остаюсь в коридоре. Сажусь на ее место у стены.
Я, бл*ть, рыдаю, да. Внутри у себя рыдаю. Я не понимаю, что происходит, зачем и почему.
И у меня больше нет сил выяснять.
Наверное, вот так вот взрослеют мужчины, когда вынуждены принять то, что принять невозможно, и жить с этим дальше. Не заливая, не разрушая, не заё*ывая происходящее телками, алкоголем, куражами. Надо как-то жить дальше. И сделать так, чтобы она тоже смогла жить дальше. Со мной.
Нет, я всё так же не могу и не хочу ее видеть, прикасаться, разговаривать. Но мы — целое. И… придется. Придется как-то это все переварить.
Я набираю Тери и прошу, чтобы он прислал ребят вывезти все железо из моих домашних складов. Как можно быстрее, да.
Ребята справляются быстро.
Комната. Не такая большая, как у ее «бабули», но вполне себе подойдет под мастерскую. Только вот… запах мазута. И все стены перепачканы… Да и обои неподходящие. Темные вертикальные полосы.
Достаю из кладовки свой спальник с кариматом. Поживу пока здесь...
Заказываю на сайте обои. Выбираю для нее с континентами и старинными кораблями, красивые - рифленые, бежевые…
Я никогда не клеил обои сам, но мне нужно чем-то заниматься в этом осознанном заточении. И три дня, не торопясь, я преображаю комнату. Стараюсь не думать ни о чем. Мы не пересекаемся с ней. Но я слышу ее иногда.
Иногда звонит мой телефон.
И сейчас звонит. Маруся.
- Привет, мелочь…
- Арчи, привет. Ты обещал сводить меня в кино.
- Обязательно свожу.
- А вы… помирились с Яной?
- Мы помиримся, - мой голос не так уверен в этом, как я. - Не волнуйся.
- А заберите меня на Рождество? - умоляюще.
- Не буду обещать. Но если смогу…
- Арчи, а мама сказала, что вы разведетесь! — начинает реветь.
- Мама бредит.
- Слово мужика?
- Да. Даю слово...
Комната готова. Проветриваю. Прячу лампочку под плафон.
Закрываю глаза, пытаясь вспомнить - что там было в ее мастерской. Захожу на сайт магазина «Художник», выбираю несколько мольбертов, полотен, плотного картона… Краски, кисти, пастель… Спускаю на это последние деньги, что есть на карте.
Это фигня. Заработаю еще.
Заказываю нормальную елку, гирлянды, игрушки. Наряжаю в ее комнате. Все расставляю по местам. Происходящее - как медитация. Нам нужно начать разговаривать. Завтра Рождество… И я пытаюсь набраться выдержки, спокойствия и силы во всех этих бытовых маленьких делах.
Мне чего-то не хватает здесь, и я достаю из кладовой когда-то давным-давно купленное, но так ни разу и не использованное, кресло-мешок, разрываю упаковочный полиэтилен.
Полосатое, с каким то ярким африканским принтом.
Вот теперь все на своих местах…
Ну, что? Осталось презентовать подарок.
Ухожу в душ. Потом пью чай. Мне сложно, и да - я тяну время.
Вдох поглубже…
Останавливаюсь перед аркой.
Дышу.
Делаю шаг внутрь. Она спит, обняв подушку. Присаживаюсь перед ней. Губа немного опухшая.
Мне очень жаль…
Я глажу ее большим пальцем. Дергается, тут же просыпаясь и недоверчиво отстраняясь от меня. Мы смотрим друг другу в глаза.
- Привет, моя Аварийная… - хмурюсь я.
Ресницы медленно хлопают.
- Завтра Рождество… Я хочу сделать тебе подарок. Пойдем.
Неуверенно поднимается, натягивает штаны, поправляет футболку. Недоверчиво и хмуро поглядывает на меня.