— Вижу, ты разговорчивый — может, мне поможешь?

— Что надо делать? Где копать?

— Я собираю материал про оборотней. Вот и помоги. Может, что слышал или даже видел…

— Про оборотней? Заданьице… — протянул паренек. — Тебя как зовут?

— Иванна. А тебя как?

— Ростислав, а прозвище у меня Ругон.

— Ну давай, колись, Ростик, что у вас происходит странного, таинственного, связанного с оборотничеством.

— Чего-чего?

— Что же ты, такой разговорчивый, сразу сник? Может, забоялся чего-то?

— Да ничего я не боюсь. Не знаю, что рассказывать. Учусь я в колледже в Чернигове, сюда приезжаю бабку с дедом навестить, ребят повидать. Ладно, поеду с ребятами потолкую — может, они мне что расскажут интересного. Потом приеду. Ты где остановилась?

— У вдовы Шабалкиной… Может, будет проще, если я тебе компанию составлю?

— Как хочешь… Цепляйся сзади, за меня крепко держись, и не хнычь, не жалуйся, что слишком быстро еду.

— Люблю езду с ветерком, — беспечно сказала девушка.

Только Иванна пристроилась на заднем сиденье, как мотоцикл рванул вперед, и она инстинктивно крепко схватилась за водителя. Мотоцикл понесся с неимоверной скоростью по узкой улочке, проезжая часть которой вся была в рытвинах, словно после минометного обстрела. Ростик вел мотоцикл виртуозно, ухитряясь объезжать на скорости большие ямы, поэтому то и дело казалось, что они вот-вот столкнутся с деревом, а в следующую секунду влетят в забор, сарай, дом, дровяник. Иванна от страха закрыла глаза, будто надеялась, что так будет безопаснее. Минут через десять, которые показались ей бесконечными, мотоцикл остановился, и она открыла глаза. От пережитого она не сразу пришла в себя, вникла в окружающую обстановку.

Они находились в зоне вырубки. Длинные ровные стволы, уже лишенные ветвей и сучьев, напоминая громадные карандаши, громоздились живописной горкой, а на них отдыхали трое подростков лет шестнадцати-семнадцати.

— Прискакали! Можешь меня отпустить, но если тебе понравилось… — До ее сознания пробился ехидный голос Ростика, и тут она поняла, что все еще крепко прижимается к юноше. Она поспешно отстранилась и соскользнула с мотоцикла.

— Что за телка? — спросил веснушчатый курносый парень с насмешливыми карими глазами, крепкого телосложения, рассматривая ее. По повадкам было ясно, что он лидер этой троицы.

— Я не телка, а журналистка, — строго сказала Иванна.

— Точно — журналистка, Сидор, — подтвердил Ростик. — Собирает информацию про оборотней. Живет у Шабалкиной.

— Напишите про меня! — неожиданно тоненько взвизгнул полный круглолицый парнишка в черной «косухе», вытянувшись во весь свой небольшой рост и скрючив пальцы. — Я оборотень! Сейчас превращусь в волка — спасайся кто может! Журналистку не трону!

— Не смешно, — сдержанно сказала Иванна. — Неумно.

— Перестань, Леший. Это тебе не Танька, — одернул парня Сидор.

— За оборотней гонорар полагается? — подал голос третий парень, неприметной внешности: низкорослый, черноволосый, черноокий, с короткой аккуратной стрижкой и с чересчур бледным лицом.

— Обязательно! Если информация будет того стоить, — туманно пообещала Иванна. — Рассказывай!

— А чего рассказывать? Сама все увидишь, если захочешь. Б одиннадцать выйдешь из дома, сразу за колодцем увидишь тропинку в сторону леса. По ней пойдешь, никуда не сворачивая, а там все увидишь…

— Что именно?

— Все увидишь… что хочешь. Ругон, — обратился он к Ростику, — есть тема — перетереть надо. Оставайся. А журналистку в село Сидор отвезет. Только смотри, много не болтай, а то она такое напишет, что мама не горюй.

Иванна поняла, что ошиблась, — лидером в этой компании был не крупный Сидор, а этот почти хрупкий мальчик.

— Меня зовут Иванна, а тебя как? — спросила девушка.

— Вольф, — коротко ответил парень, повернулся к ней спиной и отошел в сторону, увлекая за собой Ростислава.

— Вольф в переводе с немецкого означает «волк», — вполголоса произнесла девушка и обратилась к Сидору, послушно взявшему велосипед и ожидавшему, пока она строится на раме. — Странное прозвище у вашего товарища — Вольф! Он что — немец?

— Нет. А прозвище как прозвище. Тебя к вдове отвезти?

— Еще рано, да и странная она какая-то.

— Да, с придурью… Это все замечают. Так куда тебя оставить? А то у меня есть еще дела.

— Все здесь деловые, как я погляжу… К школе подвези.

Когда они ехали, Сидор вдруг стал скучным и немногословным, отделывался односложными ответами на все ее вопросы, так что разговора не получилось, да и ехать на раме велосипеда было крайне неудобно, но зато безопаснее, чем с Ростиком на мотоцикле.

В школе, как и предполагала Иванна, оказался Иван Леонтьевич, явно не спешивший домой. Он расположился за столом, на котором прибавились стопка книг, настольная лампа и наполовину полный стакан чая. Учитель был не один, а с тинейджером лет пятнадцати, излишне полным, круглолицым, с почти обязательными здесь веснушками, с прической ежиком. На нем была болоньевая курточка, а в целом он чем-то напоминал мультяшного персонажа Винни-Пуха. Парнишка с интересом уставился на вечернюю гостью.

— Добрый вечер. Извините, но это опять я, — сказала Иванна, заметив, что на лице учителя промелькнуло недовольство.

— Вижу, что не оборотень.

— Очень удачная шутка.

— Не обижайтесь — бываю не очень приветлив, когда отвлекают.

— Думаю, к вам в село не часто приезжают журналисты из столицы.

— В поисках оборотня — вы первая.

— Я не ищу оборотней, а собираю материал о них.

— И при этом не верите в их существование.

— Это вас задело?

— Нет. Вот я пишу статью в исторический журнал и верю в то, о чем пишу.

— Ого! Интересно, какую тему вы решили осветить?

— Я думаю, что вы не за этим сюда пришли. Спрашивайте.

— И уходите. Не так ли?

— Извините, но мы попусту треплем языками уже уйму времени. А оно самое дорогое, что есть у человека. Извините меня за немного резкие слова, — сказал учитель и обратился к юноше: — Егорка, наш разговор продолжим завтра, когда я освобожусь после уроков, — видишь, у меня гости.

— Хорошо, Иван Леонтьевич. До свидания!

Мальчик взял какую-то книгу из стопки на столе и быстро вышел из класса, мельком взглянув на Иванну. Та перехватила его взгляд — внимательный и настороженный, никак не вяжущийся с обликом Винни-Пуха.

— Ваш ученик? — спросила Иванна, когда они остались вдвоем.

— Бывший — у нас только начальная школа. Большой любитель истории.

Девушке показалось, что в его голосе послышалась ирония. Она проделала в уме вычисления.

— Выходит, вы здесь работаете не менее пяти лет. Вы не местный — я угадала?

— Живу и работаю здесь уже семь лет. Так что вас интересует?

— Как ваша жена относится к поздним возвращениям домой?

— Это имеет какое-то отношение к оборотням? Хорошо. Я разведен, квартиру в Житомире оставил бывшей жене и дочке и перебрался сюда. Снимаю комнату, а здесь после занятий самое спокойное место для работы. Учительской пег — поэтому работаю в классе. Удовлетворены?

— Давайте мириться. Я прошу прощения за то, что нарушила ваш покой, но времени у меня мало, и его постоянно не хватает, как вы верно подметили, а вы, по-моему, не все мне рассказали. Вы про Дениса Барановского, которого покусал волк в сороковых годах, слышали?

— Эту историю слышал, но очень давно, подробностей не помню.

— А другие подобные истории?

— Извините, Иванна, но у вас отсутствует системный подход к этому вопросу.

— Что вы хотите этим сказать?

— Возвращаемся к моему вопросу — верите ли вы в оборотничество? Ведь я неспроста об этом спросил — чтобы узнать, насколько вам знакома эта тема.

— Так, кое-что слышала, сказки — преданья старины глубокой. А вы сами верите, что человек может оборачиваться в волка?

— В некоторой мере — да. Давайте сделаем небольшой экскурс в историю и начнем издалека. Сейчас все больше историков отвергают норманнское, скандинавское происхождение первых киевских князей — Олега, Игоря Рюриковича, а склоняются к тому, что они были выходцами из племени ругов, русов, обитавших на острове Руян в Северном, Варяжском море. Варяги, по этой теории, вне зависимости от их национальной принадлежности, были наемниками, которых нанимали для защиты и нападения. У скандинавов тотемом был медведь, у поморских славян — сокол. Кстати, имя Рюрик, которое носил основатель династии Рюриковичей, обозначает «сокол». Известно, что у норманнов были воины-берсерки, наводившие ужас на врагов; они вступали в бой с оголенными торсами, а в сражении не обращали внимания на боль, раны, и только смерть могла их вырвать из рядов бойцов. Берсерк означает «медвежья шкура», «воин-медведь». А у варягов, среди которых были не только скандинавы, но и поморские славяне, были известны ульфосемноры, или ульфхет-нары, улофы, что означает «волчья шкура», «воин-волк». Они использовали магическую силу волков, сражались, применяя тактику стаи. Их тотемное животное — волк. В пантеоне божеств восточных славян известен бог оборотничества — Хорс. Из некоторых древних источников следует, что этому божеству даже приносились человеческие жертвы, чего почти не делали славяне в отношении более могущественных божеств: Перуна — бога войны, Велеса — бога плодородия. В летописи «Повесть временных лет» имеется упоминание лишь об одном случае человеческого жертвоприношения, хотя думаю, что таких случаев было много. Ведь достаточно вспомнить о древнем обычае славян — в случае смерти мужа его жена добровольно уходила из жизни. А если мужчина не был женат, то эту участь добровольно выбирала для себя одна из девушек. Что это, как не одна из форм человеческого жертвоприношения?