Клемент злобно уставился на нее.

Сэнди оделась и, не сказав ни слова, вышла из квартиры. Клемент все время думал о ста тысячах долларов. Интересно, заплатит ему Кэролайн Уайлдер или нет? По телефону он сказал ей:

— Сделаем так. Вы даете мне сто тысяч, или я передаю копам записную книжку судьи Гая. А в ней его рукой записаны инициалы вашей фирмы… «Уайлдер, Салтан и Файн». Как только я получаю от вас деньги, то сразу же вырываю из книжки страницы, на которых напротив вашей фамилии указаны суммы денег и даты. Ну, что вы на это скажете?

Она ничего не сказала — тотчас повесила трубку. Кэролайн Уайлдер адвокат, ее так просто на пушку не возьмешь. Интересно, что она предпримет? Выслушала, а затем положила трубку.

Сэнди вернулась через пару часов. Включила телевизор и покосилась на Клемента. Но тот глазел в окно, а на нее даже не взглянул. Лучи заходящего солнца посеребрили стеклянный купол башни комплекса «Ренессанс». Клемент напряженно думал, время от времени покачивая головой. Наконец он сказал себе: «Придурок, ты слишком много думаешь, оттого-то все твои неприятности. Неужели нельзя получить денежки быстрее и проще? Вставить в рот ствол револьвера и сказать: „Жизнь или кошелек?“ Черт побери, это же древнейший способ отъема денег во всем мире. Забираешь добычу — и гуляй себе. Если Кэролайн заартачится, раздвинуть ей ноги, трахнуть, а потом дать понюхать ствол „вальтера“. Вот черт, совсем забыл, что я от него избавился! Но ничего, найду что-нибудь другое.

Кстати, пора запастись кое-чем для встречи с албанцем. Надо прикупить все необходимое в каком-нибудь негритянском баре. Например, у Маркуса Свитона… Хотя нет, от Мистера Свити сейчас лучше держаться подальше. Нет, у него пока лучше не показываться».

Прошлый раз Свити на него наорал, и Клемент уже не знал, можно ли ему довериться. И потом, в последнее время он крепко подсел на наркоту; вполне может и заложить старого дружка. Да и кому в наши дни можно доверять?

Клемент посмотрел на свернувшуюся калачиком на диване Сэнди. Девушка смотрела фильм с Майклом Дугласом. «Вот добрая душа», — подумал он. Клемент сказал ей, что, пока она смотрит телевизор, он закажет им ужин.

Ужинали они в столовой. Ели стейки по-деревенски, в сухарях, с густой подливой, и запивали пивом «Миллер». За окном быстро темнело. Зажглись уличные фонари. Это было любимое время суток для Клемента.

— Отлично, — произнес он. — А теперь, Сэнди, я весь внимание. Расскажи-ка мне об албанцах.

— Хорошо, — ответила Сэнди. — Знаешь, где находится Италия? Так вот, Албания где-то рядом.

«Боже, — подумал Клемент. — Но я сам на это напросился».

— Да? — Он подобрал с тарелки остатки соуса и притворился, будто внимательно слушает.

— В Албании живут албанцы. По-моему, они парни крутые. С ними шутки плохи. Они не хотели жить ни под турками, ни под коммунистами, ни под кем. Так что многие из них сбежали к нам.

— А почему с ними шутки плохи?

— Как говорит Скендер, если ты, например, оскорбил его брата, значит, ты оскорбил его. В этих вопросах они очень щепетильные. Предположим, муж-албанец избивает свою жену. Она жалуется на него своему отцу. Тогда отец подкарауливает своего зятя и убивает его.

— Правда, что ли? — удивился Клемент.

— И тогда начинается кровная месть — брат зятя убивает тестя, отца жены его брата. Иногда они вызывают подмогу из Югославии. А там парни еще круче. И тут начинается настоящая бойня. Убивают даже посторонних людей.

— И где в основном живут американские албанцы? — спросил Клемент. — В Детройте или Восточном Теннесси?

— Больше всего их осело в Хамтремке, — ответила Сэнди. — Там они перемешались с поляками. Часть албанцев живет в пригороде, в Фармингтон-Хиллз. Там их скопилось больше всего. Несмотря на то что живут они у нас давно, они живут по своим обычаям. Скендер говорит, это называется «беса».

— Как?

— Беса. Ну, вроде клятвы. Иногда он называет его просто «обычай».

— Ничего себе! Как же я о них раньше не слышал?

— Скендер говорит: мол, если убьют моего брата, а я за его смерть не отомщу, то я после этого никто. Что он никогда… как бы это выразиться… не сможет появиться в компании своих сородичей.

— Вот как он говорит?

— Послушай, эти парни не шутят. Когда у них начинается кровная месть, они все прячутся, кто хочет остаться в живых. Поэтому четыре года назад Скендер и сделал для себя потайную комнату.

— По-моему, он просто навешал тебе лапшу на уши, — ткнув вилкой в мясо, произнес Клемент.

— Нет, правда, — широко раскрыв глаза, возразила Сэнди. — Я видела эту комнату. Она находится на первом этаже за стеной из шлакобетона. В ней даже двери нет.

— Двери нет? А как же он туда попадает?

— Он нажимает на кнопку над камином, раздается тихий шум мотора, и эта стенка медленно-медленно отодвигается наполовину. В комнате есть сейф, в котором лежит сорок тысяч долларов.

— Он тебе их показывал?

— Нет. Он говорил, что деньги там.

— Ага, — задумчиво произнес Клемент. — Хорошо. Ну а если та комната потайная, то зачем он тебя в нее заводил?

Сэнди молча поднялась из-за стола и прошла на кухню. Вернулась она с сумочкой.

— Вчера вечером я пыталась рассказать тебе, где я была. Но ты меня и слушать не захотел. Все о чем-то думал. Кто я для тебя? Так, ничего важного не представляю. А теперь взгляни на это.

Девушка достала из сумочки обтянутую синим бархатом маленькую шкатулку и поставила ее на стол рядом со стаканом Клемента. В колечке, лежавшем на бархатной подушечке, всеми цветами радуги играл бриллиант.

— Скендер хочет на мне жениться.

Клемент прожевал мясо, проглотил его и, выпив пива, откинулся на спинку стула.

— Сколько оно стоит? — взяв кольцо с бриллиантом, спросил он.

— Почти четыре тысячи.

— Ерунда.

— А ты что, эксперт по бриллиантам? Я его уже оценила. Ты думаешь, почему я вчера уезжала? Колечко стоит три тысячи семьсот пятьдесят долларов плюс налог.

— Так, он сделал тебе предложение?.. И что ты ему ответила?

— Я сказала, что мне надо получить согласие брата.

Перед уходом Клемент открыл шкаф и забрал из него зеленую спортивную куртку в розовую полоску от Лили Пулитцер. Спустившись в вестибюль, он положил куртку на стол перед Томасом Эдисоном и сказал ему:

— Привет, Том. Это тебе от меня. На тот случай, если мы с тобой больше не увидимся.

Консьерж, видевший прошлым летом эту куртку на Деле Уимзе, пристально посмотрел на Клемента.

— Вы от нас съезжаете? — спросил он.

— Да, пора уезжать. А то здесь как в аквариуме — такое чувство, что за тобой постоянно следят.

— Спасибо за подарок, но я даже не знаю, смогу ли я его принять.

— Бери, не стесняйся, — сказал Клемент. — Это тебе за то, что давал ездить на твоей машине и за то, что ты просто хороший малый. Знаешь, что я тебе скажу? У меня были друзья-белые, но ни на одного из них я не мог положиться, как на тебя. Вот увидишь: как наденешь курточку, все девчонки так и начнут облизываться на тебя.

Было почти восемь часов, и Томас Эдисон уже собирался домой. За столом рядом с ним стоял его сменщик. Они смотрели Клементу вслед. Тот вошел в кабину лифта. Как только двери лифта за ним закрылись, Томас Эдисон спросил своего сменщика:

— Что он мне сказал?

— Сам знаешь. Ох, парень, и нарвешься ты с ним!

Томас Эдисон достал из кармана визитку, которую оставил ему негр-полицейский по имени Уэнделл Робинсон, снял телефонную трубку и набрал номер седьмого подразделения.

— Тот ублюдок южанин, которого вы ищете, сидит в синем «меркурии-монтего», старой такой развалюхе… Что?.. Подожди, приятель, не спеши. Я буду отвечать на твои вопросы по очереди.

Реймонд вышел из бара Свити и направился к стоявшему рядом дому 2925, в окнах которого на первом этаже горел тусклый свет. Его крыльцо было не освещено. Лейтенант позвонил. Дверь открыл чернокожий мужчина в бархатном халате.