Поднимаясь по лестнице, Клемент спросил Скендера, не он ли застрелил тех двух парней. Однако тот, либо не услышав вопроса, либо не желая на него отвечать, произнес:

— Да, я по-прежнему живу на первом этаже.

— Тогда почему мы поднимаемся на второй? — удивленно спросила Сэнди.

— Подожди, увидишь, — ответил Скендер.

Клемент не мог себе представить, чтобы такой щуплый мошенник мог кого-то убить.

Албанец торжественно, словно совершая священный ритуал, отпер входную дверь и, пропуская гостей в свою квартиру, отступил в сторону.

Квартира оказалась огромной. Клемент, увидев в ней для себя очень много нового, был поражен. Ему показалось, что он попал на выставку вещей, и почти не ошибся.

— Это все для моей невесты, — обнажив белые зубы с золотыми коронками, с гордостью произнес Скендер и, сняв с головы ковбойскую шляпу, обвел рукой комнату. — Гарнитур в средиземноморском стиле из магазина на Джо Кампо-авеню.

Только сейчас Клемент смог присмотреться к нему. Росточком албанец явно не вышел — где-то метр шестьдесят пять, — и весил он килограммов шестьдесят. Выше его делала прическа.

Скендер показал им свою спальню, вторую спальню — тут Клемент не удержался и легонько ткнул в спину Сэнди большим пальцем, розово-зеленую ванную, полностью оборудованную кухню, огромный холодильник с морозилкой для льда, в которой по такому случаю охлаждалось две бутылки сливовицы…

Квартира произвела на Сэнди неизгладимое впечатление.

— О, как у тебя здесь мило, — заметила она.

Клемент не спешил. Он спокойно взирал на Сэнди, пока та обходила комнату за комнатой, трогая статуэтки животных и светильники с плафонами, по форме напоминавшие тюльпаны, разглядывала покрытые чехлами раскладные кресла… В конце концов девушка так расчувствовалась, что у нее на глазах выступили слезы.

Скендер вошел в гостиную с тремя стопками сливовицы и поставил их на столик. Клемент продолжал называть Сэнди сестренкой.

— Я вижу, тебе здесь нравится, — сказал он. — Как тебе спальня? Черт возьми, да он все предусмотрел. То, как он обставил свое гнездышко, говорит о его тонком вкусе.

Попробовав сливовицу, Клемент заявил:

— Крепкая штука! То, что доктор прописал! — Спустя некоторое время он заставил Скендера открыть вторую бутылку. Нельзя сказать, чтобы фруктовая водка ему очень понравилась, просто он хотел, чтобы албанец захмелел и потерял бдительность. Когда во второй бутылке осталось на донышке, он вдруг сказал: — А теперь, Скенни, расскажи нам о своей потайной комнате. Надеюсь, ты предусмотрел ее не для того, чтобы запирать там мою сестренку, если она вдруг вздумает дуться или капризничать…

Сэнди облегченно перевела дух.

Это был самый чистый подвал из тех, которые когда-либо видел Клемент. В нем размещались изолированные друг от друга гаражи для всех двенадцати жильцов дома. Здесь же стояла большая отопительная печь, похожая на пароходную топку. Под потолком проходили алюминиевые трубы, стены из шлакоблоков были окрашены светло-зеленой краской…

— А теперь смотрите внимательно, — сказал Скендер.

Можно было подумать, что Клемент намеревался смотреть куда-то еще.

Скендер дотянулся рукой до металлической коробочки, похожей на распределительный щиток, прикрепленной высоко на стене рядом с печью, открыл ее и щелкнул выключателем. Над головой Клемента раздался звук заработавшего двигателя, затем — металлический скрежет, и перед его глазами бетонная стена стала раздвигаться.

Комнатка за ней была примерно три на четыре метра.

— Уму непостижимо, — входя в нее, удивленно произнес Клемент.

Первое, что он увидел в потайной комнате, был напольный сейф, на котором стоял телефонный аппарат. Рядом лежал телефонный справочник. Здесь также находились небольшой встроенный холодильник, на котором примостилась двухконфорочная плитка, на полке — проигрыватель, полдюжины обтянутых брезентом складных кресел, сложенные в стопку спальные мешки, стол со стоявшей на нем сахарницей. На стене висели три гравюры. На одной — белые деревенские домики на фоне моря, на второй — Иисус Христос, на третьей были написаны слова на каком-то непонятном языке. За дверью-гармошкой находилась комнатка с унитазом, умывальником и стеллажами, на которых хранились консервы.

Пока Клемент оглядывался, Скендер включил проигрыватель, Донна Саммер запела один своих последних хитов в стиле диско.

— Бог ты мой! — никак не отреагировав на музыку, воскликнул Клемент. — Скенни, ты решил поиграть в строителя или в самом деле собираешься здесь прятаться?

— Извини, — улыбнувшись, произнес албанец. — Что ты сказал?

— Слыхал я, что итальяшки из мафии, когда прячутся от врагов, ложатся на дно. А вот о вас, албанцах, я ничего не слыхал.

— Наверное, потому, что ты слишком много читаешь, — с ехидцей в голосе заметила Сэнди.

Клемент ухмыльнулся. «Сэнди слишком многое себе позволяет, — подумал он, — совсем от рук отбилась. Ну что ж, мы с ней после посчитаемся».

Хотя он часто говорил ей, что на жизнь надо смотреть с улыбкой, на этот раз она явно переборщила.

— Совсем не смешно, — резко сказал Клемент.

— Хочешь, чтобы я ушла? — спросила Сэнди.

— Нет. Зачем же. Мы не хотим, чтобы ты уходила. Правда, Скенни?

Скендер тем временем присел возле сейфа, открыл его, тот оказался даже не запертым, и положил в него конверт с целлофановым «окошечком».

«Ничего себе — открывает сейф прямо у нас на глазах, — подумал Клемент. — Ну и фрукт! Жаль, что нельзя никому рассказать — к примеру, Свити. Вот он бы посмеялся, ниггер долбаный…»

— Послушай, зятек, — чувствуя, как греет его сливовая самогонка вперемешку с бурбоном, произнес Клемент. — А что у тебя в этом железном ящике? Кстати, совсем неплохая музыка. У тебя отличный вкус.

— Там у меня немного денег и кое-какие вещицы, — ответил албанец.

Он достал из сейфа автоматический пистолет и протянул его Клементу. Тот замер от неожиданности, затем взял оружие. Заметив, что Сэнди на него пристально смотрит, Клемент стрельнул на нее злыми глазами.

— Браунинг, — заметил он.

— Да. А вот еще один, чешский, калибра семь шестьдесят пять. Вон тот, маленький, — маузер. Рядом… кажется, «смит-и-вессон». А этот… Этот даже не знаю.

Доставая оружие, Скендер клал его на пол рядом с сейфом. Клемент извлек из браунинга обойму, осмотрел ее и вставил обратно.

— Они у тебя все заряжены? — спросил он албанца.

— Да, конечно, — ответил тот.

— А что там у тебя еще?

— Оружия больше нет. Только деньги.

— Сколько?

Скендер поднял на Клемента глаза, застыл в нерешительности, а затем быстро поправил сползавшую с его головы ковбойскую шляпу.

— На прошлой неделе я положил немного, — сказал он. — Думаю, что сейчас в сейфе… долларов четыреста. Может, чуть больше.

— На сколько больше?

— Может, на пятьдесят.

Клемент нахмурился.

— Так ты хранишь деньги в банке?

Скендер опять не ответил.

— Он об этом никому не рассказывает, — сказала Сэнди.

— На сберегательном сертификате, — наконец произнес Скендер.

Он достал конверт, открыл его и достал розовый листок — депозитную квитанцию.

— У меня на счете сорок тысяч триста сорок три доллара.

— Значит, твои сорок штук на сертификате? — уточнил Клемент.

— Да, конечно.

— А я думал, что ты банкам не доверяешь.

Скендер перевел взгляд на Клемента.

— Нет, я банкам верю. Когда нуждаюсь в деньгах, они мне одалживают.

Клемент зло посмотрел на Сэнди.

— Да выруби ты это козлиное блеянье!

Девушка от неожиданности вздрогнула и оторопела. Клемент быстрым шагом подошел к проигрывателю и, царапая иглой по пластинке, отбросил звукосниматель в сторону.

— Твое диско все мозги задолбало.

В комнате стало совсем тихо.

— Мне кажется, кому-то нужно успокоиться и не капризничать, как избалованному сосунку, — сказала Сэнди. — Спокойнее будешь — дольше проживешь.