Эти девушки были тоже из этой группы. Они вместе начинали учиться. Теперь по прошествии чуть без малого, двух лет их осталось в группе только восемь. Остальные появлялись откуда-то со стороны.

Эти две девушки были совершенно разными, и поэтому они не вписывались ни между собой, ни в общем коллективе. Но они все равно были из этой семьи.

ГАЛИНА  23 года. Она была стройная и красивая. Роста где-то 1,70м. Правильное красивое, светлое лицо, длинные светлые волосы. Она даже без всякой косметики выглядела на все 100%.

Таких как она  можно, было, видеть либо в рекламе, либо, в голливудских фильмах. Она это прекрасно знала,  и поэтому ей не  надо было толкаться в электричке. По ее желанию почти любой начальник, из их села, счел бы за счастье привезти ее сюда, только чтоб побыть с ней рядом в машине, и часок поговорить в дороге до колледжа. Но она не нуждалась в их услугах.

Ее муж был почти всегда занят. Он был в колхозе агрономом, и с утра до вечера пропадал на работе, а его лучший друг был мелким предпринимателем. У друга было свободное время, и он по  просьбе мужа привозил ее в колледж. Но на дорогу в колледж, в которую он мог вложиться в один час, почему-то уходило гораздо больше. Когда друг возвращался домой через 5 -6- часов. Он объяснял другу, что у него в областном центре  свои дела, да и жену его он прихватывал вроде как по пути. Так как одногрупницы которые раньше жили с Галиной в одной комнате, бросили учебу, к ней в комнату подселили  девушек из других групп.

Галина не пила, не вела бурный образ жизни, но и не училась всерьез. Она прекрасно знала, что на все хватит ее внешности. Она не вливалась по вечерам в коллектив своей группы. Она не могла переносить Вовкиной самоуверенности, хотя он к ней никогда не приставал. Она не выносила отношений, когда люди веселясь, обнимались, пили водку из граненых рюмок, курили, закусывали из одной тарелки, либо с нарезанными овощами, в виде салата, либо с рыбной консервой, которую из трех, четырех банок вываливали в одну глубокую тарелку, и, беря на вилку, иногда роняли, не донося до рта. Эти окурки, лежащие уже не в пепельнице, а по два, три просто не салфетках рядом с хлебом или просто уроненные на стол. Ее раздражало то, что кто-то запросто мог подойти сзади, и обнять ее за плечи. Ей казалось, что эти люди не совсем чистые и не очень воспитанные. Даже Санек, который вроде не пьет, не курит, разговаривает с ней какими-то изысканным литературным языком, но это опять с ней, а с остальными он себя ведет так же, как и они. Он может взять кем-то надкушенный кусок хлеба, и спокойно есть. Так же как и все остальные он может из общей тарелки, таскать вилкой, иногда роняя в подставленную снизу ладонь кусочек консервов или тушенки.  А такие как Леха ее раздражали вдвойне. Когда Санек заходил к ней в комнату и присаживался на краешек ее койки, ее это раздражало, и она делала замечание. Санек с понятием пересаживался на стул.  Но когда они приходили с Вовкой, и Вовка мог полностью увалиться на ее кровать, она была в не себя. А этот Леха вообще не понятно, что.

Но как бы там не было, это тоже была ее семья, и она всех их любила по своему, не смотря на то, что они были, не так воспитаны, как ей бы хотелось. Она удивлялась, глядя на девчонок, как это может быть допустимо, что они прилюдно могут увалиться с парнем в постель, и балуясь, ржать как лошади. И ровно через пять минут стоять с другим, курить, и шептать что-то ему на ушко. А когда Лариса танцевала с Вовкой, обоими руками прижимая его к себе за ягодицы, она вообще была в не себя. Но на утро все менялось. Все были опрятные, простые, скромные и серьезные.

Иногда, сидя на занятиях она думала. Неужели вот эти опрятные, скромные, внимательно слушающие преподавателя, и записывающие конспекты, соблюдающие такую тишину, что пролетающая муха, издает звук вертолета. Неужели это те же люди, которых она видела вчера во время их попойки.  В перерывах между парами они вели себя настолько пристойно, что если бы она их не знала, она бы никогда не поверила, что там вечером они устраивают такой бедлам. И не смотря на то, что она не очень вписывалась в их компанию, ее любили, хотя частенько между собой посмеивались.

 Как-то Наталка спросила у Ларисы.

- Слышь  Ларик, а как же она с мужем ребенка сделала, и вообще в постели в перчатках за х.. берется?

Лариса закатилась смехом.

- Нет, Наталка она его аккуратненько вилочкой и в рот.

- Да-а-а, но все-таки интересно.

ИННА в сравнении с Галкой была полная противоположность, хотя она тоже не пила, и не курила.

Она была из простой сельской семьи, которая по жизненному и культурному уровню, была далеко ниже среднего. Ее никогда не баловали ни шмотками, ни пряниками. Окончив школу, ей пришлось пробивать дорогу самой.  В школе она училась не плохо, но родители не считали нужным, учить ее дальше, а без родительской помощи на очном делать нечего. И вот она сама выбила в колхозе направление на заочную учебу. Нравилось ей учиться или нет, она сама не знала. Но знала точно, что надо получить диплом, получить неплохое место на работе, и выйти  удачно замуж. А удачно, это не значит, что за начальника. С начальником можно спать, и иметь выгоду, а удачно можно выйти хоть за водителя, хоть за тракториста, хоть за скотника, лишь бы поменьше пил, тащил в дом побольше и к ней и к детям относился с любовью, А остальное она сама устроит, не так как жила сама, и детки ее будут в шоколаде. Хотя она не пила, ей было приемлемо все то, что не приемлемо Галине.

Инна была ниже среднего женского роста, слегка пышненькая, с черными густыми чуть выше плеч волосами. Сказать, что красавица, нет, но и сказать, что урод, тоже нет.

Походка у нее была легкая и уверенная, лицо приятное, но прыщики, которые выдавали нехватку мужчин, его портили, хотя с мужчинами у нее проблем не было.  Ей было 19, с мужчинами она начала общаться в прямом смысле  с 15 лет, но прыщички почему-то не покидали ее личика. В кампании она вела себя открыто, даже развязно. Все, что здесь происходило, ее не удивляло, и не раздражало. Она видела попойки гораздо хуже и грязней. Она пила не спиртные напитки и ела так же как остальные. Если кто ни будь садил ее на колени, она не упрямилась, а вела себя игриво и вызывающе. Она очень хотела лидировать, без разницы в чем, но у нее это не очень получалось.    Тогда она старалась на тихоря договориться с парнем, И считала, что она уже выше других потому, что она раньше других переспала с этим парнем. Потом так же переспит с другим, и назло всем, в конце концов, постарается переспать со всеми парнями с заочного отделения. Это и будет ее победа, ее первенство. Она в отличие от Галины могла позволить парню, не только сидеть па своей кровати, она свободно могла пользоваться чужими вещами. Когда на выходные все разъезжались по домам, она переодевалась в чужие шикарные шмотки и ехала в город. Она не понимала, почему девчонки сторонятся ее. Ладно, Галину, эту недотрогу и чистюлю, но я ведь такая же, как они? Почему Лариса, Ирка и Наталка меж собой как родные, они даже к чужим девчонкам относятся лучше, хотя с ней обращаются нормально, приглашают в гости, но все равно чего то  не хватает, чего то нет. Она не  понимала чего и сердилась на . Но по своему их любила  и парней, и девушек, даже Галку.

На эту сессию у нее было запланировано одно дельце. Вроде бы как всем назло и в то же время, если это получится, то она действительно окажется в лидерах.