Когда Лужкову не дали пролететь вертолетом над подмосковными полями, он и вовсе решил, что Кремль готовится к тому, чтобы его основательно “опустить”. Тут еще Кобзону не дали спеть про “Отечество” по первому каналу. “Произвол, произвол…”, - запричитал “крутой” мэр.

Лужков, у которого руки по локоть в крови, заговорил тут о демократии и законности. А еще о морали. А все потому, что Кремль добрался до дел лужковской жены, ворочающей немалыми капиталами под покровительством мужа (маленький такой бизнес — заказ на обустройство стадиона “Лужники” зрительскими креслами). А тут ФСБ еще потревожил столичный общак — этакий пенсионный фонд, который качал деньги для обеспечения достойной старости московской номенклатуры. Ухватили “хвостик” в размере 150 млн. долларов, потянули его и увидели — дергаться стал Лужков.

Кстати, Москву совершенно напрасно считают городом, особым образом заботящимся о пенсионерах. Доплаты к пенсии есть, бесплатный проезд на городском транспорте есть, но все так, да не так. В 1996 году были введены общероссийские льготы для ветеранов труда по оплате коммунальных платежей — пенсионеры могли платить лишь половину того, что должны были оплачивать все остальные. В действительности московская бюрократия 4 года тормозила введение этой льготы, а потом устроила форменное издевательство над стариками. Льготы стали предоставлять только по справкам. Причем, чтобы такая справка была оформлена, в разных инстанциях каждый пенсионер должен был выбить другую справку — о том, что данной льготой в настоящий момент он не пользуется. Миллионы московских пенсионеров гробили здоровье в лужковских собесах и по поводу перерасчета пенсий, в котором каждый чиновник считал своим долгом по-своему трактовать записи в трудовых книжках, максимально сокращая трудовой стаж.

Лужков струсил основательно. Вместо того, чтобы использовать момент для размежевания с “всенародно избранным” и сказать, что теперь Ельцин для него враг № 1, Лужков предпочел говорить о происках Кремля, ФСБ и Администрации президента. Вместо того, чтобы выступить новым спасителем страны (а этого многие совершенно напрасно от этого проходимца и ждали), он сказал, что готов уступить Примакову первенство на выборах президента. Вместо того, чтобы пообещать наказать сегодняшних мучителей народа, заговорил о необходимости гарантий для Ельцина и его семьи после воцарения нового президента.

Одним словом, Лужков праздновал труса. Его опрокинутое лицо в телеэфире свидетельствовало о полном смятении.

А тут еще любимая журналистка лужковской жены Татьяна Цыба, которая по протекции получила в пользование газету “Россия”, дождалась своего часа и вывалила на страницы своего бездарного издания скандальную выдумку — мол, в президентской администрации хотят разделить Москву, выделив из нее кремлевскую сердцевинку — по Садовому кольцу. Эта земля, якобы, должна перейти в федеральное подчинение.

Выдумала Цыба все это — и ну блажить на все лады. Да еще вместе с репортерами ТВЦ жителей столицы смущать — мол, от их столичного сладкого пирога хотят отрезать самое дорогое — землю со всякого рода министерствами, посольствами и гостиницами. А все для чего — чтобы превратить Юрия Михайловича в Бориса Николаевича образца 1986 года.

Стал Лужков всеми обиженным изгоем. Подобным Ельцину-изгою во всем. В том числе и в выдумках о собственном изгойстве. Не говоря уже о прочего рода подлостях.

И все, все оказалось напрасным! Дьяволу нечем было расплатиться за заложенную ему душу. Ни славы, ни чести — все у Лужкова пошло наперекосяк. В начале 2000 года ввиду обрушившегося рейтинга (до 1–2 %) он отказался от бонопартистских планов по захвату Кремля и с трудом удерживал Москву от нападок своих умножающихся в числе и силе оппонентов. Закат Лужкова стал необратим. Он даже дал добро старинным ельцинским структурам “объединений избирателей” — долго подкармливаемых из Кремля и из мэрии в качестве “народных домов” — на сбор подписей в пользу опустившего его Путина.

В 1999–2000 Россия имела шансы на избавление от ельцинизма. Для этого ей надо было сосредоточиться, напрячь душевные силы, чтобы не пропустить во власть политических двойников Ельцина — прежде всего, Лужкова. И Россия нашла в себе эти силы. Не бог весть из какого источника почерпнула их, но все-таки…

Угробил репутацию Лужкова журналист Доренко, спущенный с цепи Березовским и его околокремлевским кланом. И подобрал-то Доренко сюжеты, которые лежали на поверхности, а шуму было — на всю Россию. Вот как сработала информация, которая доселе оставалась под спудом.

Началось все как-то скромно — с комментариев сообщений зарубежной прессы о том, что Лужков купил скаковую лошадь для себя и двух пони для своих детей. На это Лужков оскорбился, а жена его сказала, что не найдется такая лошадь, которая смогла бы долго вынести тело ее мужа. Действительно, почти стокилограммовый вес “человека в кепке” не очень годится для седока. Который, к тому же, может пройти под конским брюхом не изгибая позвоночника, а вот запрыгнуть ей на спину в состоянии только с какой-нибудь подставки. Лужков с тех пор очень обиделся на Доренко. Но главные обиды были впереди.

Начались показы лужковских восторгов по поводу Ельцина в 1996 и встык — наглые антиельцинские фразы (впрочем, достаточно аккуратные) в 1999. “Лицемер” — это определение Доренко прилепил к Лужкову намертво.

Потом началась история с коммерческими проектами жены Лужкова г-жи Батуриной. Ситуация балансировала на грани уголовного дела, которое замяли только после полного “отжатия” впитавшейся зловонной жижи из вытащенного на свет грязного белья четы Лужковых. А могли бы и посадить. Инициаторы просто не стали загонять Лужкова в угол (еще переворот устроит!), да еще — вскрытия более масштабных безобразий побоялись (как бы самих не посадили!).

Жена Лужкова потом объявила, что будет баллотироваться в депутаты в Калмыкии. Президент Кирсан ей благоволил за то, что ее фирма “Интерэко” была основным подрядчиком при реализации авантюрного проекта строительства “Сити-чез” — воплощенной мечты советского периода о Нью-Васюках. Услуга калмыцкому хану оказалась настолько емкой, что он не только подарил Елене Батуриной скакуна (жена Лужкова, как оказалось, разбирается не только в строительстве, но и в лошадях, и возглавляет ассоциацию конного спорта), но решил еще подарить ей и депутатский мандат — вместе с депутатской неприкосновенностью (“Мир за неделю”, № 4, 1999). Подарок, правда, не состоялся. Дорогу Батуриной перебежала диктор ОРТ от Березовского и калмыцкой внешностью. Как ни старались убрать дамочку с дороги наездницы, не вышло. Не стала Батурина депутатом.

Потом Доренко взял за жабры Гусинского с его “Мостом” и с особняками в Испании. Доренко обнаружил целую улицу “мостовиков”. А потом была рассказана история про “человека, никогда не видевшего море” — про статую Церетели, за которую скульптору и его другу Лужкову были выделены земельные участки в Испании. Все в оплату транспортировки статуи, которая якобы обошлась в миллион долларов. Грабанули бюджет тихого испанского городка, а документы изничтожили. Городок же, имевший несчастье выбрать вороватого мэра — коллегу Лужкова, расплатился земельными участками.

Как только сведения об этом просочились в прессу, Лужков поспешил отказаться от своего участка. Втихую одних борзых щенков заменили другими.

Наконец, гвоздем программы Доренко стала история с “Мабетэксом”, который потратил почти миллион долларов на строительство и оснащение больницы в многострадальном Буденновске, а также выполнял заказ Лужкова на ремонт зала заседаний правительства Москвы и кабинетов членов этого правительства. Лужков при этом отрекся от “Мабетэкса”, сказав, что к этой фирме не имеет никакого отношения. А глава фирмы обиделся — вся его благотворительность была украдена, приписана Лужковым себе. приписал себе. Это был конец репутации Лужкова.

Международную репутацию Лужкова Доренко ликвидировал методичной разработкой темы с убийством совладельца гостиницы “Рэдисон-славянская” Пола Тэйтума. Из крайне сомнительного дела с массой неясностей Доренко смог выжать максимум пропагандистского эффекта. Московским властям было брошено обвинение — убили и ограбили (забрали себе гостиницу), отдали все на откуп своему чеченскому побратиму Джабраилову. Подействовало без промаха. Кто захочет теперь знаться с потенциальным заказчиком убийства американского бизнесмена?