Залетайкин выдохнул, придя к выводу, что от жары ему весь диалог послышался, и попытался улыбнуться.

- Какие у него параметры?

На вопросе зависла уже женщина.

- Ну, уж явно не девяносто-шестьдесят-девяносто, он у меня еще маленький!

Тут снова хлопает дверь, и в помещение, тяжело дыша, вваливается Владлен Илларионович, таща за собой плод ночного творчества Залетайкина и утреннего – Алмазова.

- Что это такое? – заорал он, тыча пальцем в лозунг. Тот как раз упирался в слово «священник».

Павел спал с лица и как-то весь съежился.

- Идиоты, кретины, долбоебы, да я вас… да вы у меня… Выебу! Обоих!

Тут уже и Альберт струхнул, таким разгневанным начальник никогда не был!

- Если сегодня вы не продадите хотя бы шесть гробов – получите аванс! Причем натурой! Друг от друга! – шеф протащил креативную вывеску через весь зал, хлопая дверью в свой кабинет.

- Так что там с моим Тигром? – подала голос удивленная женщина.

- Он сдох! – на автомате ответил Альберт, прикидывая в уме, что можно считать авансом, выданным натурой? Павел у него головку лизнет или чуть надкусит?

Женщина ушла, напоследок громко хлопнув дверью.

- Это ты во всем виноват! – Залетайкин подлетел к Альберту, хватая того за галстук и резко дергая. Парень не удержал равновесия и завалился вперед, подгребая под себя Павла.

Удар о пол получился сильным. Павел застонал, приложившись затылком о плитку, но рук не разжал. Альберту повезло больше. Он уютно расположился на теплом теле, чуть подвигав бедрами, устраиваясь поудобнее.

- Ты что делаешь? – рыкнул Залетайкин, покрываясь ярким румянцем.

- Хочу получить аванс, - тихо проговорил Альберт, пристально глядя на губы парня.

- Ммм… Он должен быть обоюдным! – Павел задергался, стараясь скинуть с себя тяжелую ношу.

Дверь снова хлопнула, впуская в здание двух девушек из бухгалтерии: Валентину и Галину.

- Ой, мальчики, а вы тоже… ну, того…

- Нет! – заорал Альберт, вскакивая с Залетайкина. То, что его брюки красноречиво оттопыривались, вежливо прокашлял ему Павел, отводя глаза.

- Черт! – Альберт быстро побежал в сторону туалета, а в спину ему раздавался заливистый смех сотрудниц похоронного бюро.

Успокоившись и придя более-менее в норму, парень выглянул за дверь.

- Я продал два гроба! – гордо заявил Залетайкин, ехидно смотря в глаза сопернику.

Альберт заскрипел зубами и поспешил к молодому мужчине, появившемуся в дверях.

- Добро пожаловать! Я обслужу вас по высшему разряду! Какой гроб вам нужен? – говорил он, чуть ли не начав кланяться.

- Мне бы…

- Конечно, если вы приобретете вон тот товар с шелковой обивкой, на второй я вам лично выпишу скидку! Два процента!

- Но мне…

- Какой вы привередливый. Ладно, три, но это мое последнее предложение!

- Я хочу…

- Слушайте, вы меня по миру пустите. Банка с растворителем бесплатно!

- Простите…

- Да что вы еще хотите? – не выдержал Альберт, смотря в глаза смутившегося парня.

- Можно у вас в туалет сходить? Остальные магазины еще закрыты, а мне очень нужно…

Залетайкин повалился лицом на стол, громко икая.

- Да, конечно, проходите… А вам точно гроб не нужен? – с надеждой произнес Альберт.

- Вроде молод еще…

- Это не показатель! Когда вы бегаете, у вас бывает одышка? А после секса сразу засыпаете? Иногда тошнит по утрам?

Молодой человек неуверенно кивнул, глядя на вожделенную дверь.

- У вас бывает повышенное сердцебиение? На работе быстро устаете?

- Да куплю я у вас гроб! – заорал парень, метнувшись к двери с буквой «М».

Альберт живо оформил покупку, подмигнув ошарашенному Залетайкину.

Через пятнадцать минут неожиданный покупатель стал обладателем самого дорогого товара в этом здании.

- Ничего себе, сходил в туалет… - пробормотал тот, отсчитывая купюры.

К вечеру парни продали семь гробов и поймали полный разочарования взгляд начальника. Но Залетайкин вел со счетом четыре-три, с воодушевлением тыкая тетрадью в лицо Алмазова.

- У нас еще шесть дней, и твоя задница будет в моем распоряжении! – глухо произнес Альберт, закрывая магазин.

- Эм, задница? – глаза Павла увеличились в размерах.

- Теперь простым минетом ты не отделаешься!

Глава 3

- Сука, да я тебя дважды убью! – заорал Алмазов, отряхивая руки от обжигающего кофе, которым его облил Залетайкин (случайно). Рубашка была облагорожена красивым коричневым пятном прямо таки огромных размеров.

- Как это? – смутился Павел, пряча за спиной уже пустую кружку.