Скоро народ перестанет скитаться по пустыне, и в землю обетованную вступит сильный и верный Божий народ. Израильтяне лишатся манны, как выросшие дети лишаются материнского молока. Вместе с другими он будет пахать и сеять, пасти стада и собирать урожай. Они будут рожать детей, строить дома и города.

— О, Боже, сохрани в нас силу веры! — молился он. — Не дай нам вновь стать хныкающими младенцами! Не дай нам возгордиться победами, которые Ты дашь нам. Грехи отцов наших всегда будут перед нами. Если бы только можно было стереть их раз и навсегда, чтобы мы могли предстать пред Тобою чистыми, как Адам и Ева, когда Ты создал их.

Зазвучал шофар[2], созывая народ на собрание.

Настало время идти и получить щедрый дар Божий, который Он приготовил для них.

Надзиратели прошли через стан, провозглашая приказ Иисуса.

— Когда увидите священников левитов, несущих ковчег завета Господа Бога вашего, следуйте за ними. Они поведут вас, поскольку вы не ходили этими путями раньше. Расстояние между вами и ковчегом должно быть около километра, и оно должно быть таким всегда. Не подходите ближе.

Салмон быстро свернул свой шатер, обернул кожей колышки и прикрепил все к своей поклаже. Закинул ее на плечи и встал, ожидая вместе с тысячами других потомков Иуды. Он чувствовал переполнявшую его силу и огромное желание бежать к реке, но продолжал стоять, сдерживая свой пыл.

Ковчег завета пронесли перед ним, и он ощутил восторженный трепет в душе. Священники несли ковчег завета к Иордану. Все колена двинулись за ним на указанном расстоянии. Земля ожила, наполненная движущимся множеством народа, тысячами людей, уверенно идущих вперед, к победе.

Они разбили лагерь у Иордана, и Иисус обратился к народу:

— Очиститесь, ибо завтра Господь явит среди вас великие чудеса Свои.

Мужчины отделились от жен и отстирывали свои одежды. Салмон был среди них. После того как он съел немного манны утром, он постился и не ел ничего. Вечер он провел в шатре, молясь в одиночестве.

С восходом солнца Салмон снова стоял среди многих других израильских воинов, ожидая, когда Иисус провозгласит слова Господни. «Сыны Израилевы, придите и выслушайте слова Господа, Бога вашего!»

Салмон стоял впереди — плечом к плечу со своими родными и двоюродными братьями. Иисус поднял руки и возвысил голос так, что он достигал даже тех, кто стоял дальше всех.

— Придите и выслушайте слова Господа, Бога вашего. Сегодня вы узнаете, что среди вас есть Бог живой. Он прогонит от вас хананеев, и хеттеев, и евеев, и ферезеев, и гергесеев, и аморреев, и иевусеев. Помыслите об этом! Ковчег завета Господа всей земли пойдет перед вами через Иордан! И как только стопы ног священников, несущих ковчег Господа, Владыки всей земли ступят в воду Иордана, вода Иорданская иссякнет, текущая же сверху вода остановится стеною.

Иисус подал знак священникам, несущим ковчег, и они направились к реке.

Салмон вытянул шею, чтобы увидеть чудо. Сердце замерло. Он боялся Бога так же сильно, как и любил. Когда ковчег пронесли мимо Салмона, он задрожал от невыразимого восторга. По телу побежали мурашки. Волосы на голове зашевелились. Облачный столп над скинией, указывавший народу путь, был привычен Салмону с детства. Он видел и огненный столп по ночам. Но он родился уже после исхода из Египта и не видел чудес, произошедших там, и того, как расступились воды Чермного моря, и израильтяне перешли его посуху. Он дрожал в предвкушении того, как Господь проложит путь для Своего народа через стремительный поток Иордана.

Ковчег был уже далеко впереди народа. Было ли это знаком от Бога, означавшим, что Он не нуждается в их защите? Если бы народу было позволено, они бы плотной стеной окружили движущийся ковчег. Но он был там — далеко впереди, его золото блестело на солнце, указывая им путь. Люди совсем притихли, подойдя к реке. Все стояли молча, не двигаясь, в ожидании повеления следовать за ковчегом.

Священники дошли до берега Иордана. Не раздумывая, они вошли прямо в разлившийся Иордан. В тот же миг раздала громкий звук, которого Салмон никогда раньше не слышал. Волосы встали дыбом, когда он увидел, как вода отступила, и облако пара с шипением поднялось вверх. Священники донесли ковчег завета Господа до середины реки и остановились там. Золотой ковчег сверкал в лучах утреннего солнца.

Весь народ последовал за ним.

Когда народ перешел реку, Иисус объявил, что Господь повелел ему избрать двенадцать человек: по одному из каждого колена. Как глава колена Иудина, Халев провозгласил имя мужчины, который будет представлять это колено. Иедидиа вышел вперед. Его легко было заметить: он был выше и сильнее других. Мужчины похлопывали его по спине, расступаясь и пропуская вперед. Он встал перед Халевом, и тот возложил руки на его плечи, тихо поговорил с ним и отпустил. Иедидиа побежал и присоединился к остальным одиннадцати избранным представителям колен, стоящим перед Иисусом.

— Идите на середину Иордана, где стоит ковчег завета Господа, Бога вашего, — повелел Иисус двенадцати избранным из колен Израилевых. — Каждый возьмите по камню со дна реки перед ковчегом и принесите их на плече — двенадцать камней по числу колен Израилевых. Из этих камней мы построим памятник. Когда спросят у вас в последующие времена сыны ваши — «Что значат эти камни?», вы ответите им: «Они поставлены в память того, что вода Иордана расступились перед ковчегом завета Господа, когда он переходил через Иордан». Таким образом, камни эти будут памятником для сынов Израилевых навек.

Иисус и двенадцать избранных вернулись в русло реки.

Раав услышала крик и подбежала к окну. Выглянув, она увидела воинов, бежавших по дороге.

«Они идут! Они идут! Израильтяне направляются к реке!» На восточном берегу облако пыли висело над множеством людей, направлявшихся к реке, но внимание Раав привлекло нечто впереди них, оно ярко сверкало и отбрасывало солнечные блики! Был ли это ковчег завета, о котором она слышала?

С раскрытым ртом она наблюдала, как два столба пара взметнулись вверх и отступили от маленьких фигурок, вступавших в реку. Вся она затрепетала от охвативших ее чувств. Страх. Восторг. Благоговение. Она плакала и смеялась одновременно. Сердце бешено колотилось. Она так далеко высунулась из окна, что чуть не выпала. Чудо. Она видела чудо!

— Как могуществен этот Бог! — воскликнула Раав.

Пар поднимался и собирался в облако над рекой. Охваченные паникой хананеяне кричали и бежали к стенам города, как стадо напуганных животных. Ей послышалось или на самом деле прозвучала труба из бараньего рога? Воинство Израиля переходило Иордан. Тысячи и тысячи людей растянулись по равнинам Моава. Их было так много, как звезд на небе. Они передвигались быстро, но в строгом порядке.

Раав, вытянув шею, посмотрела в сторону пальмовой рощи.

— Давай, отец, торопись. Ну, где же ты?

Крестьяне и рабочие бежали к Иерихону. Она хлопнула руками по подоконнику, пытаясь усмирить свое нетерпение. Наконец она увидела отца. Мать шла следом, и оба с трудом тащили тяжелые мешки с вещами.

— Оставьте все! — кричала Раав. — Идите налегке!

Кричать было бесполезно. Они не услышат ее в оглушительном шуме бегущих к воротам насмерть перепуганных горожан. Она неистово замахала руками. Отец заметил ее, но ничего не бросил. Уставшая мать уронила свою тяжелую ношу на землю, но не оставила ее, а поволокла за собой.

— Бегите! — яростно жестикулировала Раав. — Здесь есть все, что вам необходимо!

Они с трудом брели, упорно стараясь сохранить свое имущество. Раав выругалась от отчаяния. Толпа протискивалась в ворота. Кто-то пронзительно визжал. Кто-то, наверное, упал, и теперь его топтали. Все шумели, как стадо диких животных, те, кто был посильнее, кулаками прокладывали себе дорогу через толпу, раздавая тумаки направо и налево.