Я сосредотачиваю всю свою ненависть на одежде, в которой вынуждена идти домой, поскольку лучше уж думать об этом, чем обо всём остальном.

Перед тем как уходить, я останавливаюсь у своего стола. И пока собираю вещи, слышу через дверь голос Эдриана.

– … Да, уборщиков бассейна… Да, я знаю, что они были здесь на прошлой неделе. Я что, вашу мать, заикаюсь? Я что, вашу мать, говорю по-китайски?.. Кто умер и оставил вас распоряжаться ГРЁБАННЫМ графиком уборки бассейна? – мгновение тишины. – Спасибо.

Как только я оказываюсь в безопасности лифта, я начинаю смеяться, пока у меня не выступают слезы.

СохранЁнные черновики: неотправленное

Аккаунт: megatron_unleashed@bmail.com

Всё настолько запуталось.

Понятия не имею, почему пишу тебе. Я же знаю, что ты на самом деле не ты. Я не могу это отправить. Но не знаю, с кем ещё поговорить. Я стараюсь не вспоминать нашу переписку, потому что даже если мне отвечала твоя пиарщица, кто знает, что она тебе рассказывала. Я хочу сказать, что знай он всё то, что я про него говорила, он бы наверняка использовал это против меня. Возможно, это хороший знак.

Мне всё ещё не верится, что это правда. Я чувствую себя как тот рассказчик из «Бойцовского клуба» или тот парень из «Игр разума». Нет, ну в самом деле, как принять то, что тот, с кем ты чувствовала настоящую связь, на самом деле не существует?

Это ведь чокнуться можно. Принять это невозможно.

Так, вероятно, чувствует себя человек, которого разыграли. Просто я никогда не думала, что это случится со мной. Я думала, что слишком умна для этого. Будем реалистами: слишком изолирована от окружающих. Ты взяла и появилась из ниоткуда, застав меня врасплох. Все эти мелочи, моменты, когда Аманда так сильно напоминала мне меня саму, что я возвращалась к тем абзацам и перечитывала их заново, и улыбалась. Иногда даже могла всплакнуть.

Чёрт, я упоминала это раньше? Что если Эдриан узнает об этом?

Чёрт.

Видишь, я до сих пор не могу принять того, что ты и Эдриан – это один человек. Мой мозг просто отказывается это воспринимать.

Более того, я переспала с ним.

Хорошо, не совсем переспала. Мы не спали друг с другом. Секса как такого у нас не было, мы просто… подрочили друг другу в бассейне, полагаю. Что звучит ужасно. Но это не было ужасно. На самом деле это было чертовски замечательно.

Натали, я теряю свой грёбанный рассудок. И это целиком и полностью твоя вина.

Машина Эдриана прибывает на десять минут раньше. Кто бы сомневался.

Я была к этому готова, поэтому выхожу на обочину ещё до того, как его водитель успевает поставить машину на ручник. Я надела простое чёрное вечернее платье с рукавами-крылышками и собрала волосы в незамысловатый пучок, выпустив несколько прядей, чтобы они обрамляли лицо. У меня ещё не было возможности постирать шёлковое бельё, поэтому ему остаётся томиться в комоде, а я надела своё старое.

Он сообщил мне, что будет играть роль моего редактора. Ну ещё бы. Ему ведь нужен повод, чтобы заглядывать мне через плечо и поправлять каждое моё слово.

Он поворачивается ко мне, когда я проскальзываю на сидение рядом с ним, и кивает мне в знак приветствия, а затем утыкается взглядом себе в колени.

Ох. Как бы ни были плохи отношения между нами иногда, эта молчаливая неловкость ещё хуже.

– Ну, – я смотрю на него выжидающе. – Как оно вам?

Он снова бросает на меня взгляд, затем быстро отводит глаза:

– Что?

Я закатываю глаза.

– Вы были так обеспокоены моим внешним видом. В этом платье я выгляжу достаточно успешной?

Это вызывает у него тихий смешок.

– Оно ничего, – говорит он, бросая на меня ещё один быстрый взгляд.

У меня желудок сжимается. Я знала, что поддаваться мимолётной похоти было плохой идеей. Какими бы запутанными ни были отношения между нами, мы как-то умудрялись работать друг с другом. Теперь же наши отношения всегда будут странными, и я не знаю, как вернуть всё обратно.

Словно отвечая на мои мысли, он нажимает на кнопку, поднимающую разделительное стекло.

– Думаю, мы должны обсудить тот инцидент.

Инцидент. Я ухмыляюсь.

– Вы уверены, что нам стоит обсуждать это здесь? Тут могут быть жучки.

Эдриан закатывает глаза, но хотя бы улыбается слегка.

– Не хочу тебя расстраивать, но думаю, что все уже и так в курсе.

– О, чёрт! Вы полагаете? – я откидываюсь на сидении. – Уверена, ни один хоть сколько-нибудь зрячий человек не должен был ничего заподозрить.

– Дело не столько в этом, сколько в том, что ты не предупредила меня о том, что ты крикунья, – он не смотрит на меня сейчас, но проводит большим пальцем по подушечке каждого пальца снова и снова, и снова, это что-то вроде нервного тика. – В бассейнах обычно бывает эхо, знаешь ли.

В насмешку я расширяю глаза:

– Думаете, то были крики…

Он бросает на меня кислый взгляд:

– Перестань. Я пытаюсь быть серьёзным.

Что ж, это что-то новенькое.

– А, ну хорошо, – я прочищаю горло. – Раз уж мы говорим серьёзно, то я прошу прощения. Я не должна была позволять происходившему эскалировать.

Я и правда не знаю, что сейчас несу, просто чувствую, что должна что-то сказать.

– Ты просишь прощения? Меган… – он вздыхает. – Я спровоцировал тебя. Это было не по-взрослому. Я не думал, что всё так закончится, конечно же, иначе бы остановился. Но именно я всё начал. В этом нет сомнений.

– Не надо выглядеть из-за этого таким напуганным.

– Я не напуган, – настаивает он. – Но это не то, что было между нами раньше. Это другое. Я пересёк черту.

Я недоверчиво смеюсь.

– Серьёзно? Серьёзно? Именно сейчас вы решили отрастить совесть? Только потому, что был вовлечён ваш член?

У него дёргается челюсть.

– Есть что-то ещё, что ты хотела бы обсудить, Меган?

Быть не может, чтобы он говорил серьёзно. Неужели он настолько наивен? Он что, и правда думает, что до того, как мы украдкой подрочили друг другу в бассейне, в наших отношениях было хоть что-то здоровое?

Твою мать, он ещё более оторван от реальности, чем я думала.

– Да. Нет. Извините, – я складываю руки на груди. Нет смысла пытаться объяснить ему это. – Спасибо за заботу, конечно, но вы не воспользовались мной. Я буквально засунула вашу руку себе между ног. У меня было странное настроение.

Можно это и так назвать.

Теперь он раздражён. Я тоже. Хотелось бы мне, чтобы он не начинал этого разговора. Всё было бы просто прекрасно, притворись мы, что ничего не было. Впредь я-то уж точно не собираюсь поддаваться этим порывам. Даже если он выглядит совершенно умопомрачительно в этом костюме. Теперь, когда я знаю, что именно скрывается под ним, это перестало быть просто дразнящим обещанием.

– Ты встретишься с моим PR-менеджером, Карой, – внезапно говорит он после долгой паузы. – Ясное дело, теперь она будет играть роль твоего PR-менеджера. Вряд ли это будет иметь значение, просто позволь ей вести разговор, когда придёт время.

Не знаю, что это значит, но мне совершенно точно не нравится, как это звучит.

– Кара, да? – я скрещиваю руки. – Ну конечно. Я и забыла о Каре.

Он посылает мне предупреждающий взгляд, но я игнорирую его. Понятия не имею, почему одна мысль об этой женщине практически вызывает у меня крапивницу. Может быть потому, что сама идея, что Эдриан, каким бы ни был повод, стал бы обращаться к кому-либо за советом или полагаться на чей-либо опыт, кажется мне безумной. Всё это время я разговаривала с кирпичной стеной, но всё, что нужно было сделать этой Каре – это внести предложение, и он сразу начал носиться по всему городу и продумывать сложные схемы.

Я просто смешна. Главным образом потому, что, глядя на его руку, лежащую сейчас на его колене, я не могу не думать о том, как ощущались его пальцы, когда он прикасался ко мне.