Она будет сражаться с любым существом, ожидающим ее внутри стен дома. До смерти, если это понадобиться, чтобы защитить тех, кто ей дорог.

— Помогите! Пожалуйста!

Брию била дрожь на руках дяди. Она не разделяла его панику или отчаяние, что было странно, учитывая, что она была той, кто умирала.

— Мой король, прошу тебя. Спасти ее!

А что, если она не хотела, чтобы ее спасали? Правда, нападение убийц на их ковен было и неожиданным и ужасным, но оно также было… удачливым. По крайней мере, для нее.

Ее веки, дрожа, поднялись, и Брия разглядела очертания крошечной охранной будки, укомплектованной тремя громадными мужчинами. Один прижимал телефон к уху, а двое других пытались успокоить дядю, который кричал не на охранников, а в объектив камеры, которая была установлена слева от кованых ворот.

Будто короля вампиров будет заботить смерть одного жалкого дампира.

— Она не исцеляется! — Кровь, теплая и липкая, текла из раны на горле Брии. Она была порезана лезвием убийцы, вероятно, с магией Сортиари. Иначе она могла бы исцелиться. — Она истечет кровью в считанные минуты. Мой ковен твой, если ты спасешь ее. Ты получишь мою верность здесь и сейчас!

Позволь мне истечь кровью. Я хочу умереть.

До того, как лезвие истребителя пронзило ее плоть, Брия чувствовала себя по-настоящему живой. Нет большей чести, чем умереть, защищая других. Разве не так поступил ее отец? Он умер, защищая свою семью от резни Сортиари. Дядя приказал ей уйти от драки, велел бежать и прятаться. Но она отказалась скрываться, пока члены их ковена падали от лезвий убийц. Всю свою жизнь она была защищена. Под опекой. Птичка в клетке, ставшая пленницей ради собственной защиты. Вынужденная сбегать под покровом ночи и урывать любой клочок свободы, который могла найти. Она прожила целую жизнь за несколько часов сегодня вечером, вначале, когда бежала по городу, а позже, когда била и колола нападавших. Никто не пал от изящного лезвия меча, но она отдала себя всю. И ее доблесть будет вознаграждена блаженной смертью.

Свобода.

Мир Брии размылся, и ее мысли поплыли. Скрежет металла резанул уши, и дядя бросился вперед, сжимая ее в объятиях. Если повезет, охранники короля вампиров выпроводят их прочь. Она хотела сделать собственное заявление. Попросить дядю отпустить ее. Ей не было больно. Напротив, она ничего не чувствовала.

Я хочу этого. Слова формировались на ее языке, но губы отказывались двигаться. Я больше не могу жить этой жизнью.

Дядя споткнулся, и глаза Брии открылись. Дом был настолько большой, что мог быть музеем. Он возвышался над ней затененный и предчувствующий серый свет рассвета. Распахнулась высокая дверь, и взгляд Брии остановился на женщине с длинными волосами пшеничного цвета и блестящими золотыми глазами. Беспокойство омрачило лоб женщины, когда она проводила дядю Брии в дом.

Нет! кричал разум девушки. Выгоните нас. Я не хочу спасения.

— Пожалуйста, отведите меня к королю! — панический крик ее дяди зазвенел в ушах Брии.

— Клэр, отойди.

Глубокий, командный голос громко отозвался эхом в большом фойе.

Этот мощный голос был услышан с раздраженным вздохом.

— Не бесись, Михаил. Разве ты не видишь, что им нужна помощь?

Брия не нуждалась в помощи. В ее мире все было в порядке.

Женщина, должно быть, была королевой вампиров. Только пара короля имела бы смелость говорить с ним таким наглым образом. Брия восхищалась огнем в голосе Клэр, бесстрашием, которое та излучала в тоне. Брия всегда хотела быть такой женщиной: яростной и властной.

— Клэр, подожди меня наверху. — Казалось, что король не был слишком доволен огнем своей пары. Брия задрожала от холода в его голосе. Он был мужчиной, которому подчинялись.

— Черта с два я это сделаю. — На мгновение Брия пожелала держаться за жизнь. Только бы послушать, как разыгрывается эта борьба за власть. — Посмотри на них, Михаил. Это не ловушка и не трюк. Она истекает кровью, замарала весь твой мраморный пол. Если ты не сделаешь что-нибудь, чтобы помочь им, тогда это сделаю я.

Нет! Конечно, она восхищалась огнем королевы, но Брия не хотела от нее никаких благодеяний. Не тогда, когда она была так близка к тому, чтобы оставить этот несчастный мир.

Тишина растянулась между ними, и дядя Брии крепче прижал ее к груди, его собственное дыхание было учащенным, а сердце бешено стучало от ужаса. Он будет оплакивать ее, но, в конце концов, ее смерть будет лучше для всех. Она будет свободна от его защиты, а он — от необходимости защищать ее.

— Клэр, я никому не смогу помочь, если буду беспокоиться о твоей безопасности. — Если бы Брия не умирала, она бы упала в обморок от королевской галантности. Вот бы мужчина ее так любил! — Так что отойди, дорогая, сделай мне одолжение.

— Помоги ей, Михаил, и успокоишь меня.

Королева вампиров, очевидно, была женщиной, которая не знала проигрыша. Брия была восхищена ею.

— Есть только один способ помочь ей, — ответил король.

— Да. И солнце встанет меньше чем через час. Давай не будет тратить время впустую, поднимем ее наверх и приступим к работе.

Затем снова последовала тишина, и Брию понесли дальше в темноту. Ее дядя издал вздох, слишком облегченный для ее душевного спокойствия. Однако это не имело значения. Она быстро угасала. Она теряла ощущения в конечностях, и холод смерти окутывал ее кожу. Это не продлиться долго. Ее тело переворачивали, когда кто-то помогал ее дяде снять одежду с плеч и спины, но Брия едва чувствовала это. Они могли отнести ее наверх, но это не изменит того факта, что ее сердце должно было ударить в последний раз. Кровь больше не текла из раны в горле. Пришло время отпустить это одинокое существование раз и навсегда.

Слава богам.

Перед глазами Брии стало темно, когда ее сердце стало едва биться в груди. Так близко. Так близко к темной бездне, что звала ее. Во рту стало сухо, и язык прилип к небу. Ее бесчувственная рука дернулась, и ей удалось схватить королеву за руку. Они должны позволить ей умереть.

— П-пожалуйста… — Слово умерло на ее языке, и мягкая улыбка изогнула губы, когда она оказалась на крае в бесконечную тьму.

Смерть была безболезненной. Огонь, который пронесся по венам Брии, был не совсем огнем. Крик вырвался из ее горла, когда ее накрыло ощущение, будто она горела изнутри. Что с ней происходит?

— Постарайся сохранять спокойствие, Брия. Ты уже почти прошла худшую часть.

Как долго она была в таком состоянии? Голос, который тихо говорил рядом с ее ухом, принадлежал Михаилу, королю вампиров. Она вспомнила властный голос, и она успокоилась, так как воспоминания о том, что произошло, вернулись к ней.

Королева. Она поручила королю помочь им. Это не могло быть возможным, не так ли?

Воспоминания кружились в голове Брии, видения жизней, которые были уничтожены много веков назад. Дампиры в их ковене шептали о легендах Коллективной вампирской памяти. Она всегда думала, что это миф…

Запах достиг ее ноздрей, перегружая чувства. Искусственный свет лампы рядом с кроватью почти ослепил ее, и буйство цвета закрутилось перед глазами. Сила, отличная от всего, что она когда-либо знала, захлестнула ее, когда Брия попыталась сделать резкий вдох. Ее легкие отказывались набирать воздух, а звук собственного сердцебиения теперь не раздавался из груди.

Как и любое чувство внутри себя. Пустая, бездонная пропасть открылась внутри Брии, и она схватилась за грудь, будто каким-то образом могла заполнить пустоту. Боги. Король вампиров обратил ее!

Не ее бездушность, не атака ее чувств, или не ее прошлая изоляция и одиночество беспокоили Брию в связи с ее переходом и вновь обретенной силой. Это было больше, чем она могла себе представить. Больше, чем когда-либо надеялась ощутить. Конечно, теперь дядя не будет держать ее взаперти внутри комплекса. Не тогда, когда она стала такой сильной. Такой абсолютно способной позаботиться о себе. Она не обрела свободу через смерть. Вместо этого она была освобождена в своем перерождении.