Председатель Дрезден сделала паузу, как будто ожидала аплодисментов. Но аудитория больше не была уверена, что это допустимо, и ее слова встретили молчанием. Она повела бровью и продолжила:

— Мы надеемся, что это воспоминание послужит путеводной звездой, ведущей вас через бурные воды жизни. Но не забывайте об опасности. — Она заглянула в глаза каждому из нас. Когда ее взгляд упал на меня, я через свой комбинезон почувствовала холод металлического кресла подо мной. — Некоторые из вас могут воспринять будущее как должное. У вас может появиться искушение расслабиться, разгуляться, даже преступить закон. В общем, вы можете счесть себя неуязвимыми. Это не так.

Она резко вышла из-за трибуны. Может, у нее не было намерения сделать это движение угрожающим, но из-за него мои руки стали влажными от пота.

— Воспоминание, которое вы скоро получите, это только фрагмент вашего будущего. Он не расскажет вам все. Не делайте ошибку, полагая, что оно защитит вас от законов физики. Оно не даст вам иммунитета перед директивами КомА. Если вы прыгнете со скалы, вы пострадаете. Будучи парализованы ниже пояса вы все еще будете способны совершать научные прорывы. Если вы нарушите законы КомА, вы будете помещены в тюрьму. Вы все еще сможете стать известным певцом, но вы будете записывать вашу музыку из удобных стен вашей тюремной камеры.

Комната всколыхнулась, а Мариса и я обменялись взглядами. Не то чтобы Председатель Дрезден сказала нам что-то новое. Мы всегда знали, что наши воспоминания — это всего лишь мимолетный взгляд в наше будущее, но я никогда до этого не слышала, чтобы это формулировали настолько зловеще.

— С другой стороны, все вы, несомненно, слышали слухи о тех, кто смог изменить свое будущее. Я скажу вам так: не тратьте впустую свое время. От судьбы не уйдешь. Все мы знаем притчу о мужчине, который отправился обратно в прошлое, чтобы спасти утонувшую жену. Он смог вытащить ее из воды. Но на следующий день она упала с лестницы и все равно умерла.

Председатель выдержала минутную паузу. А после улыбнулась.

— Но давайте не будем заканчивать на чем-то негативном. Ваше яркое, блестящее будущее приближается. Через несколько минут каждого из вас отведут в отдельную комнату. Откройте ваше сознание, как вас учили, и воспоминание придет к вам. Когда это произойдет, вы пойдете к операционистам, и вам в запястье имплантируют черный чип. Пожалуйста, свяжитесь с АВоБ через два дня. Люди по-разному реагируют на свои воспоминания о будущем, и мы хотим убедиться, что все проходит… гладко.

Глава Агентства повернулась, чтобы уйти, но потом замерла.

— Если вы станете одним из тех редких индивидов, которые не получают воспоминание, пожалуйста, свяжитесь с Отделом Отсутствия Воспоминания для дальнейшего урегулирования. Это все. Удачи.

В комнату вошли охранники в темно-синих с белым униформах, и я вытерла свои руки о штанины. Быть такого не может, чтобы мое воспоминание не пришло. Я не могу даже рассматривать такую возможность. Я слишком долго ждала этого дня. Я хочу это воспоминание. Мне оно необходимо.

Я произнесла короткую молитву Судьбе. «Пожалуйста, пусть у меня будет замечательное воспоминание. Пусть сегодня будет первый день всей дальнейшей жизни — хорошей жизни, счастливой».

Один из охранников назвал мое имя. Мариса сжала мою руку, и я в последний раз заглянула ей в глаза. Встав, я вышла из комнаты вслед за охранником. Он отвел меня туда, где меня ждала моя судьба, где мое настоящее и будущее встретятся.

Кто бы мог подумать, что Судьба живет в стеклянной коробке? Пол был сделан из темных плит, настолько отполированных, что я могла увидеть свое отражение, а толстое оконное стекло выступало в качестве стены в передней части комнаты. Тонкие белые простыни покрывали остальные три стены ― чья-то жалкая попытка придать комнате уединенности.

Я опустилась в кресло с откидывающейся спинкой. Сиденье и спинка состояли из ряда цилиндрических подушек толщиной в шесть дюймов. Скорее стильное, чем удобное. Я надвинула хитроумное металлическое устройство себе на голову. Оно было похоже на защитную экипировку, которую мы носили в течение занятий на Основах Физической культуры, с узкими полосками и хорошей вентиляцией, и было подключено к машине, расположенной на столе.

Охранник ткнул на машине несколько кнопок. На его бейдже было написано «Уильям», и он казался молодым, едва старше меня. Цвет его волос был самым красивым, который я когда-либо видела ― насыщенный красновато-коричневый с проблесками золота. Был соблазн спросить его, в какой салон он ходит, но он застегнул что-то наподобие перчаток и вставил в машину маленький металлический чип.

Я сделала неуверенный вдох. Компьютерный чип, который запишет мое воспоминание. Тот, который позднее будет вживлен мне под кожу.

― Не волнуйся, ― сказал он. ― Это безболезненно, я обещаю.

Я облизала губы.

― Как ты получил эту работу? Ты видел это в своем воспоминании о будущем?

Он усмехнулся.

― Не-а. Будущий я ― заботящийся о детях родитель с вареньем в волосах и целым выводком детей. Но воспоминание моей девушки показало ее главой АВоБ через тридцать лет. В настоящее время она личный помощник Председателя, и я думаю, они решили вести себя мило со мной на случай, если она решит выйти за меня замуж.

Он потянулся под стол и достал поднос со средствами для медитации.

― Что бы ты хотела? Свечу, белый шум, ароматические масла?

Я посмотрела на свечку, наполовину растекшуюся по подносу. Как много воспоминаний вызвал этот капающий воск? Меня беспокоила мысль, что я как будто разделяю что-то личное с этими безликими людьми. Зеленая бутылка с ароматическим маслом заставила меня вспомнить о моих предках, живших до Бума и дышавших неочищенным воздухом.

― Что в качестве белого шума? ― спросила я.

― Птичий щебет.

Серьезно? Это расслабляет людей? Обилие писка вызывает у меня желание ударить саму себя электрическим током.

― Наверно, я проигнорирую их все.

Уильям нахмурился.

― Ты уверена? Большинству людей требуется что-нибудь, что поможет достигнуть достаточного состояния открытости.

― Я успешно прошла курс Основ Медитации. И я практиковалась каждое утро в течение последних шести месяцев.

Он пожал плечами и отрегулировал приспособление у меня на голове.

― Ладно. Открой свое сознание и сконцентрируйся на получении твоего воспоминания. Я буду неподалеку, приглядывая за тобой. Удачи.

Прежде чем я успела что-нибудь сказать, он вышел из комнаты, оставив дверь открытой.

Дверь не затворена, не закрыта на ключ, не перегорожена решеткой. Она открыта. Дверь, сделанная из стекла, широко распахнута. Как мой разум. Как мое будущее.

Напор чего-то непонятного пошел через меня. Я ощущала его везде ― в пальцах на ногах и в локтях. За ушами. В кончике носа. Какого черта? Это облегчение? Стресс? Ожидание?

Я заерзала на подушках, и моя концентрация улетучилась. Что, если мое воспоминание не придет? Может, следовало выбрать свечу. Во мне поднималась паника, и я вонзила ногти в ладони. Нет. Нельзя об этом думать. Нужно сосредоточиться.

Хорошо. Что еще бывает открытым? Необъятное голубое небо, расстилающееся над полями. Овощные консервы, которые открывает для ужина кухонный комбайн. Распахнутое окно в жаркий летний день.

Воспоминание из будущего, которое проникает в мой податливый, открытый разум. Откройся. Откройся. Откройся.

Я снова почувствовало это нечто, на этот раз сильнее. Вот это да. Это не мои эмоции ― это мое воспоминание. Мое воспоминание. ОТКРОЙСЯ.

Я иду по вестибюлю. Пол покрыт зеленым линолеумом, компьютерные мониторы вмонтированы в плитку. Осветительные стены светятся так ярко, что я могу разобрать одинокий след от обуви на полу. Едкий запах антисептика обжигает мой нос.

Я повернула за угол и обогнула раздробленные осколки керамического горшка. Земляная дорожка вела подобно хлебным крошкам к сломанному стеблю и оторванным зеленым листам. Я прошла по идентичному коридору. И еще по одному. И еще.