Петр Покрышев тоже считал, что «надо изменить боевой порядок, составить звенья из двух или трех пар. Нам возражали:
— Тройки испытаны в Испании и на Халхин-Голе. А парами действуют истребители противника, которых мы успешно бьем. Следовательно, наш боевой порядок оправдывает себя, и менять его нет необходимости.
Это был сильный аргумент, с которым приходилось считаться. Спор могла решить только проверка на практике.
Пробуя действовать парами, мы все больше убеждались, что в паре ведущий чувствует себя увереннее, надежнее осуществляется взаимодействие между ведущим и ведомым. Наш опыт был невелик, но, безусловно, интересен. Казалось бы, он должен был привлечь к себе внимание. Но этого не случилось. Опыт не распространился за пределы полка, от него отмахнулись, как от «ненужного» новшества…».
На самом деле к осознанию эффективности действия парами пришли не только в 7- м ИАПе. В ходе боевых действий эту тактику достаточно широко использовали почти во всех истребительных полках, в частности в 25-м и 49-м ИАП. В чем Федор Иванович Шинкаренко был прав, так это в том, что на официальном уровне от этого новшества предпочли просто отмахнуться. Так полковник Парвов в своем отчете после войны утверждал, что наиболее целесообразным строем является звено в квадрате размером 30x30 м, расстояние между звеньями 100–200 м в зависимости от поставленной задачи. Правоту Шинкаренко и других боевых командиров подтвердил лишь опыт Великой Отечественной, оплаченный немалыми жертвами.
Между тем, финское контрнаступление вскоре захлебнулось, и в 16 часов финны получили приказ отходить на исходные позиции, хотя этот приказ лишь подтвердил существующее положение вещей. Ряд понесших тяжелые потери частей начали отход гораздо раньше. Отход противника сопровождался штурмовыми ударами советских истребителей. Так, 2-я эскадрилья 68-го ИАП после сопровождения бомбардировщиков в район в Вийпури в 14:.40 атаковала до батальона пехоты в районе деревни Ойнала. Около 15:30 в общей сложности 12 И-16 из состава 7-го ИАП штурмовали войска противника в районе Уусистта — Хиетанен, а шесть И-15оис — позиции противника рядом с Хатаялахти. А вот летчикам 25-го ИАП не повезло. Несмотря на все старания, ни в одном из вылетов наземного противника они так и не обнаружили.
В целом советские истребители своими активными действиями сорвали замыслы финского командования использовать для поддержки контрнаступления крупные силы ударной авиации. С другой стороны, как и 19 декабря, постоянное патрулирование в воздухе достаточно больших групп истребителей не спасло от тяжелых потерь действующие на фронте бомбардировщики, что вновь продемонстрировало очевидные недостатки в организации прикрытия. В течение дня только 44-й СБАП потерял четыре СБ, ещё один подбитый бомбардировщик сел на своей территории, не вернулись из боевого вылета и два СБ из состава 24-го СБАП.
Хотя воздушные бои с истребителями закончились для финнов достаточно успешно, все же финской стороне пришлось сделать и некоторые не слишком приятные выводы. Совершенно очевидным стал тот факт, что в условиях активной деятельности советских истребителей использование днем самолетов взаимодействия с наземными частями из 1-го авиаполка (LeR 1) приведет к выбиванию последних в кратчайшие сроки. В тот же день было принято решение применять их только в ночное время или в плохих метеоусловиях. Это решение ударило в первую очередь по качеству авиаразведки. Поскольку совсем отказаться от ведения воздушной разведки днем было невозможно, её возложили на экипажи LLv 24.
Дали финны свою оценку и действиям советских истребителей. В своем очередном докладе от 28 декабря командир 2-го авиаполка (LeR 2) ВВС Финляндии подполковник Р.Лоренц писал: «И-16 очень маневренные. На части из них видели неубирающиеся лыжи, при этом они изрядно напоминают «Фоккеры»…
Русские патрули при ясной погоде действуют на высотах свыше 5000 м. В облачную погоду они встречаются так же выше облаков…». В докладе отмечалось также, умелое использование советскими истребителями атак со стороны солнца, и в этой связи рекомендовалось, например, использовать темные целлулоидные пластины для наблюдения за солнечной стороной.
Несмотря на запредельную по финским меркам концентрацию своих ВВС в районе проведения контрнаступления, никакой реальной помощи своим сухопутным войскам финская авиация оказать не смогла. Высокая активность советской истребительной авиации, прежде всего летчиков И-16 59-й авиабригады, предопределила исход и «воздушного контрнаступления» — финская ударная авиация свернула свою деятельность после первых же вылетов, поскольку стало ясно, что продолжение налетов приведет к тяжелейшим потерям среди атакующих самолетов при сомнительных результатах атак. Непонятно, почему финны не прикрывали ударные самолеты истребителями.
При этом действия финских истребителей не оказали практически никакого влияния на ситуацию на земле и в воздухе. Несмотря на довольно внушительный список заявленных побед 23 декабря — финны считали, что на счету их лётчиков 13 сбитых и четыре поврежденных — было очевидно, что, даже стянув на узкий участок фронта почти все силы истребителей, добиться хотя бы временного паритета, не говоря уже о господстве в воздухе, финны не могут. Иными словами, активная борьба даже за локальное господство в воздухе над ими же выбранным участком оказалась финским истребителям просто «не по зубам».
После 23 декабря до конца месяца встреч с авиацией противника летчики И-16 59-й авиабригады больше не имели, хотя 24 декабря очередную победу на счет авиабригады добавили пилоты трех И-15бис из состава 7-го ИАП.
Достаточно интенсивная боевая деятельность и большие нагрузки на личный состав привели к тому, что уже к 25 декабря летчики и особенно техсостав 59-й авиабригады «ощущали некоторую утомленность», но продолжали летать и работать достаточно интенсивно. Например, 23 декабря, И-16 из 25-го ИАП совершили 76 вылетов, (все истребители 7-го ИАП — 104), 24-го числа — 39 (45), 25-го — 57 (90), 26-го — 37 (47), а 27-го — 42 (12). К концу декабря из-за продолжавшей сохраняться по прежнему нехватки технического состава постепенно стала сдавать техника. Если 23 декабря в 25-м истребительном авиаполку из 32 И-16, находившихся в его боевом составе, неисправны были только четыре, то к 27 декабря их стало уже восемь.
В конце декабря на базе правофланговых частей 7-й армии была создана 13-я армия под командованием комкора В.Д.Грендаля. 27 декабря были сформированы ВВС 13-й армии, которые возглавил полковник Ф.П.Полынин. Для ВВС новой армии из состава 59-й авиабригады был выделен 68-й ИАП, имевший в своем составе на 31 декабря 51 И-16 с двигателями М-25 (почти все 5-го типа), из которых исправны были только 39. Кроме того, 4-я эскадрилья полка, которой командовал капитан Т.И.Кочетков, была' передана в 25-й ИАП, принявший её 1 января. Взамен убывшей эскадрильи 68-й истребительный полк получил из 7-го ИАП 2-ю эскадрилью капитана Постауша, летавшую на И-15бис.
Даже наличие лыж при посадке на снег отнюдь не гарантировало от аварий. На снимке И-16 тип 10 после капотирования.
22-летний старший сержант Пентти Теодор Тилли (вверху) и 21-летний сержант Лаури Вильгельм Ниссинен (внизу) стали одними из самых результативных летчиков в бою 23 декабря 1939 г, записав на свои счета в общей сложности три достоверных и одну предположительную победы над И-16. Оба летчика за время Зимней войны успели стать асами, но если Ниссинен после этого успешно провоевал еще почти четыре года, записав на свой счет в общей сложности 30 1/3 победы, то блестяще начавшаяся военная карьера Тилли оборвалась примерно на шестидесятом вылете, менее чем месяц спустя после этого боя.