В-29 (сер. №45-21822) из состава 344-й эскадрильи 98-й бомбардировочной авиагруппы, Йокота, Япония, зима 1951 – 1952 гг. В ходе боевого вылета в ночь на 29 января 1952 г. был серьёзно повреждён зенитным огнём, в результате чего уже при возвращении на самолёте загорелся один из двигателей. Поскольку бортовая система пожаротушения не справилась с возгоранием, то командир экипажа капитан Раймонд М.Ладженесси приказал покинуть самолёт, который разбился в восьми километрах западнее Йокогамы.

RB-29 (сер. №44-61727) из состава 91-й эскадрильи стратегической разведки 55-го стратегического разведывательного авиакрыла. Экипаж самолёта под командованием капитана Нормана Э.Эндерсона выполнил 64 боевых вылета в ходе войны в Корее, но в ночь на 3 июля 1952 г. самолёт бьи сбит над Синыйджу, причём, как считают сами американцы (возможно на основе данных своей службы радиоперехвата), этот успех принадлежит заместителю командира 351-го ИАП майору А.М.Карелину.

В-29 (сер. №44-62166, борт. «FUJIGMO») из состава 93-й эскадрильи 19-й бомбардировочной авиагруппы, авиабаза Кадена, о. Окинава, Япония, лето 1952 г. Самолёт получил боевые повреждения в ходе боевого вылета в ночь на 22 июля 1952 г. Командир экипажа капитан Лерой И Ашенбреннер принял решение приземлиться на ближайшем южнокорейском аэродроме, но при заходе на посадку самолёт взорвался в воздухе северо-восточнее местечка Ошо-о. Весь экипаж погиб.

МиГ-15бис (сер. №109025) из состава 351-го ИАП. На этом самолёте в ночь на 10 июня 1952 г. заместитель командира 351-го ИАП капитан А.М.Карелин сбил два и повредил один В- 29. Аэродром Аныпань, лето 1952 г. Ранее на этом самолёте летал командир 196-го ИАП полковник Е.Г.Пепеляев.

МиГ-15бис майора А.М.Карелина из состава 351-го ИАП. Аэродром Аныпань, декабрь 1952 г.

МиГ-15бис командира эскадрильи 535-го ИАП, входившего в состав 32-й ИАД, капитана КИ.Сёмы. Аэродром Аньдун, ноябрь – декабрь 1952 г.

МиГ-15бис старшего лейтенанта Ж.С.Исхангалиева из состава 351-го ИАП ИАД Аэродром Аныпань, декабрь 1952 г.

МиГ-15бис замполита 351-го ИАП капитана И.П.Голышевского, записавшего на свой счёт в ночь 11 января 1953 г. один сбитый и один подбитый В-29. Аэродром Аныпань, зима 1952 – 1953 гг.

[1] С июля по октябрь 1951 г. 55 членов экипажей В-29 были убиты или пропали без вести, ещё 12 – тяжело ранены. Около сотни авиаторов искупались в море после прыжков с парашютами из горящих бомбардировщиков, причём некоторым из них пришлось болтаться в море около суток или даже более того. В ходе проведённого в штабе авиабазы Итадзуки совещания с участием командования 15-го оперативного авиационного объединения и руководства Бомбардировочного Командования (БАК) выяснилась полнейшая бесперспективность использования для непосредственного сопровождения групп четырёхмоторных бомбардировщиков практически любого количества «Тандерджетов» и «Метеоров». Пилоты этих машин не только не могли помочь своим подопечным, но были вынуждены сами сражаться за собственные жизни. В сложившейся обстановке единственным вариантом действий в случае решения о продолжении дневных налётов силами БАК было резкое реличение количества эскадрилий «Сейбров». В ходе совещания были озвучены и потребные цифры новых истребителей, составлявшие, по подсчётам штаба БАК, три – четыре авиагруппы! Эта заявка вызвала ужас у Ванденберга, заявившего, что только подготовка пилотов истребителей до требуемого уровня займёт не менее полрода! Правда, Ванденберг «утешил» командование бомбардировочной авиации, сообщив, что к концу года к 4-й авиагруппе «Сейбров» присоединиться 51-я. На это глава БАК бригадный генерал Джозеф У.Келли пессимистично ответил, что «к тому времени, когда они прибудут на ТВД, прикрывать уже будет по существу некого, так как ещё две недели таких рейдов, и на Кадэне и Ёкоте останутся только штабы и обслуживающий персонал…». В результате Джозеф У.Келли сообщил генералу ЛеМею, возглавлявшему Стратегическое Авиационное Командование, что не имеет смысла «применять больше бомбардировщики В-29 в дневных налётах… Аэродромы и другие цели… в настоящее время эффективно атакуются в ночное время с применением системы SHORAN. Истребители, использовавшиеся для сопровождения бомбардировщиков, более выгодно применять для выполнения других задач.»

В результате ко времени принятия решения о переходе на ночные действия, с учётом имевшегося на тот момент количества оснащённых аппаратурными элементами системы SHORAN бомбардировщиков, американцы могли выполнять не более 10 – 12 вылетов каждую ночь. Поэтому на ближайшее время главной задачей, по мнению главы БАК генерала Джо У.Келли, было возможно скорейшее оснащение самолётов строевых частей необходимой аппаратурой системы SHORAN и отработка экипажами нового способа ведения боевых действий. Это предложение было поддержано Главнокомандующим FEAF генералом Отто П.Уэйлендом и в конечном итоге Ванденбергом, имевшим жёсткое указание Белого Дома «не принимать никаких решений, способствующих расширению масштабов боевых действий».

[2] Надо заметить, что политическая обстановка в мире в рассматриваемое время продолжала накаляться. В частности, в Индокитае французам, несмотря на всё возраставшую американскую помощь, становилось всё тяжелее. Не радовали и сводки с Корейского фронта, на который неудержимым потоком шли китайские подкрепления и советское вооружение. В результате в Белом Доме и Пентагоне постепенно начали склоняться к варианту применения тактического ядерного оружия сначала в Корее, а затем и в Индокитае. Одновременно американское рроводство пыталось просчитать возможные ответные ходы Советского Союза и Китая. Согласно предсказаниям аналитиков, практически во всех слраях следовало ожидать эскалации конфликтов с дальнейшим перерастанием в Третью Мировую войну, а потому вариант замены на корейском ТВД устаревших В-29 более совершенными бомбардировщиками В-36 и В-47 даже не рассматривался участниками совещания. Что касается В-50, то их высотно-скоростные характеристики и оборонительные возможности мало отличались от последних модификаций В-29. Не многого приходилось ожидать и от гигантских В-36. Как отмечалось в статье «Уроке воздушных боёв в Корее», опубликованной в №4/1952 г. журнала «US NAVY Institute Proceedings», «МиГ15 является фактически смертоносным оружием против наших теперешних бомбардировщиков стратегической авиации. Очевидно, что наши военно-воздушные силы совершили серьёзный просчёт, решив после окончания Второй Мировой войны продолжать производство В-50 и В-36, вместо того, чтобы в первую очередь заняться развитиемреактивных машин стратегического назначения.». Реактивных В-47 было в то время было не так уж много в составе Стратегического Авиационного Командования, поскольку эти бомбардировщики нового поколения только в 1951 г. начали поступать на вооружение строевых частей и потому даже не были толком освоены лётно-техническим составом. С учётом продолжавшей накаляться международной обстановки, их берегли на случай начала Третьей Мировой войны.

[3] Вывод из боевых действий соединений этих бомбардировщиков очень смахивал на поражение, а в это время в Панмыньчжоне уже велись переговоры об условиях заключения перемирия, в ходе которых обеими сторонами любой успех или неудача, как своя, так и чужая, использовались для укрепления своих позиций.