Детство давно кончилось, а его кумиры все еще здесь, они остаются с нами. Выбор произвольный, для каждого свой, но если он из советского прошлого — то это выбор непременно путаный, как путаным был наш мир шестидесятых и семидесятых годов, только наполовину состоявший из обязательных по школьной программе отважных пионеров и несгибаемых комсомольцев: Мальчиша-Кибальчиша, Васька Трубачева, Неуловимых Мстителей и каких-нибудь персонажей прозы Алексина для послушного юношества. Пустоты этого иногда симпатичного, но все же вполне формального и во многом фальшивого мира заполняли герои иностранных романов и рассказов Дюма, Стивенсона, Конан Дойла и др., дозволявшихся к переводу советской пропагандой. Об остальном приходилось только догадываться, остальное было (иногда по не вполне понятным и сейчас причинам) изъято, выхолощено из нашего счастливого детства. Посторонним книгам Иэна Флеминга и Карла Мая, Пьера Сувестра и Марселя Аллена, Брема Стокера и Джонстона Маккалли доступ в неокрепшие умы советской детворы и молодежи строго воспрещался. Еще бы: таинственным и стопроцентно враждебным агентом 007 как жупелом империалистической угрозы пугали в газетных фельетонах, порочного Дракулу считали запретным символом упадка буржуазной морали. Другим повезло чуть больше: они смогли попасть если не на полку книжного шкафа, так хотя бы на киноэкран. Романтический разбойник Зорро получил физиономию Алена Делона, а преступный гений Фантомас милостью Луи де Фюнеса и Жана Маре стал стопроцентно комическим персонажем. Вождю апачей Виннету дозволили заняться покорением мальчишеских душ на пространстве от Калининграда до Владивостока только после того, как соцсодружество во главе с Гойко Митичем отыскало ответ на западногерманские вестерны с участием Пьера Бриса и Лекса Баркера. О знакомстве с литературными источниками и историческими прототипами даже мечтать не приходилось: нравственные ориентиры тех злодеев и героев, которые по любой логике обязаны были превратиться в кумиров нашего детства, но в силу особенностей советского мировоззрения так кумирами и не стали, оказывались почему-то неподходящими.

По сути дела, все одинокие бойцы этой великолепной пятерки мировой массовой культуры — Джеймс Бонд, Фантомас, Дракула, Зорро, Виннету — заняты решением лишь одного принципиального вопроса. Уже не первое десятилетие, уже в которой по счету своей реинкарнации они выясняют соотношение добра и зла вокруг нас. И в каждой книге об их приключениях, в каждом фильме об их победах и поражениях, в каждом их подвиге и в каждой их трагедии правду от вымысла, фантазию от реальности, сказку от были отличает не степень концентрации зла, а скромные возможности добра. Это только кажется, что герои запрещенных когда-то книг и персонажи недосмотренных в ту пору фильмов — из нашего детства. Взрослая жизнь просто иначе ставит все те же вечные детские вопросы.

Иэн Ланкастер Флеминг с большим основанием, чем Гюстав Флобер об Эмме Бовари, мог бы сказать: «Джеймс Бонд — это я». Во многом писатель лепил героя по своему образу и подобию, во всяком случае по подобию человека, каким видел себя в мечтах. Параллели в биографиях автора и его персонажа напрашиваются. Оба они — и Флеминг, и Бонд — шотландцы. Правда, Бонд, судя по его родовому гербу, аристократического происхождения, тогда как Флеминг, родившийся в 1908 году в Лондоне, по марксистской классификации принадлежал к крупной буржуазии. Его дед был банкиром в лондонском Сити. Латинский девиз Orbis not sufficit на гербе Бондов (The World Is Not Enough, «И целого мира мало») превратился в название девятнадцатого фильма киноэпопеи о знаменитом супершпионе.

Бонд рано потерял родителей, погибших в горах, его воспитала тетка. Отец Флеминга, майор Валентайн Флеминг, командир подразделения оксфордширских гусар, а в прежней мирной жизни — член британского парламента от консервативной партии, погиб на фронте Первой мировой во Франции в 1917 году. Некролог о смерти майора опубликовала газета Times. Флеминг отправил своего героя учиться в Итон, где сам провел юность и где воспитывался также его старший брат, впоследствии известный в Англии журналист. Оба они, и Иэн Флеминг, и Джеймс Бонд, — превосходные спортсмены. Флеминг удостоился нескольких школьных и университетских призов по легкой атлетике, а Бонд, неизменно демонстрирующий великолепную физическую подготовку, еще в ранней юности «впервые в истории частных школ Англии» организовал секцию борьбы дзюдо.

Агент 007 был недолго женат на титулованной особе — графине Трейси ди Виченцо. Флеминг на протяжении многих лет оставался любовником виконтессы Ротермир, супруги газетного магната Эдмонда Хармсуорта, виконта Ротермира. В конце концов леди Ротермир вышла замуж за Флеминга. И именно этот факт, по словам писателя, побудил его заняться сочинением шпионских романов. Как он сам признался, романы о Бонде стали следствием «шока от женитьбы в 43 года». Брак Флеминга оказался на редкость удачным, чего не скажешь о супружестве Бонда, жена которого погибла через несколько минут экранного времени после свадьбы. Леди Энн Ротермир-Флеминг была очаровательной светской дамой, хозяйкой блестящего лондонского салона, который посещали знаменитости политического и литературного мира. Чтобы изменить судьбу, леди Ромермир пришлось пренебречь многими светскими правилами: с виконтом Хармсуортом она разводилась, уже будучи беременной от Флеминга. Любопытно, что супруга ни в грош не ставила литературное творчество Флеминга, называя его романы «жуткими триллерами». В фильме «Завтра никогда не умирает» эпизод с бывшей возлюбленной Бонда Пэрис Карвер, женой газетного магната, убитой агентами мужа, навеян биографией Флеминга. Образ Пэрис в исполнении Тери Хэтчер оказался приближенным к облику элегантной леди Ротермир.

После пребывания в Итоне, Флеминг поступил в знаменитую британскую военную академию в Сандхерсте, однако интерес к военному делу у него вскоре пропал, и молодой человек оставил учебу, не получив офицерского звания. Commander Бонд иногда облачается в военный мундир — в трех фильмах он появляется в форме морского офицера («Живешь только дважды», «Шпион, который меня любил» и «Завтра никогда не умирает»). Коммандер — воинское звание в британских ВМС и полиции, соответствующее чину подполковника сухопутных войск. Разведчик Бонд пошел по стопам своего создателя, ведь в годы Второй мировой войны Флеминг служил в военно-морской разведке в том же чине. Его служба проходила в штабе начальника разведки британских ВМС контр-адмирала Джона Годфри, которого литературные критики считают одним из прототипов М, шефа Джеймса Бонда. Имя своего начальника Бонд раскрывает в тринадцатой книге серии, «Человек с золотым пистолетом», — вице-адмирал в отставке Майлз Мессерви. В военной форме М предстает перед зрителем еще реже, чем его секретный подчиненный, только однажды — в пятой серии эпопеи, «Живешь только дважды». Кстати, традиция обозначать главу британской разведки одной-единственной буквой восходит к ее основателю сэру Мэнсфилду Каммингу, всегда подписывавшемуся буквой C (Camming). Можно ли считать совпадением, что и Камминг был флотским офицером и тоже в чине коммандера?

Конечно, в биографиях писателя и его героя не все совпадает. Оставив военную карьеру, Флеминг продолжил образование в Европе, в университетах Мюнхена и Женевы, где изучал иностранные языки. Бонда трудно назвать журналистом, тогда как Флеминг много лет проработал репортером. После неудачной попытки устроиться в министерство иностранных дел в 1933 году по протекции матери он поступил на работу в информационное агентство Reuters с жалованьем 300 фунтов стерлингов в год. Флеминга, который неплохо говорил по-русски, отправили в командировку в Советский Союз, где проходил показательный процесс над шестью британскими инженерами Metropolitan Wickers Electrical Company, обвиненными в шпионаже. Присутствуя в зале суда, Флеминг писал репортажи о ходе процесса. В 1939 году он вновь отправился в Москву, на этот раз в качестве корреспондента Times, сопровождавшего британскую торговую делегацию. Забавно, что после отъезда Флеминга из Советского Союза газета «Правда» назвала его английским шпионом. Биографы Флеминга расходятся в оценках того, соответствовало ли это действительности. Вскоре после возвращения Флеминга в Лондон разразилась Вторая мировая война, и его призвали в военно-морскую разведку. Флеминг участвовал в эвакуации из Тираны албанского короля Зогу, руководил операцией по розыску секретных лабораторий, где немцы вели работу над ракетами «Фау». В 1942 году коммандера Флеминга пригласили помочь американским союзникам сформулировать концепцию деятельности Управления стратегических служб (военная разведка). После выполнения задания его наградили именным пистолетом с гравировкой «За особые заслуги». В одном из романов Флеминг упоминает о том, что в годы Второй мировой войны Джеймс Бонд (кстати, частенько вспоминающий о своем прошлом боевого офицера) служил в отделе «А», занимавшемся сотрудничеством с американской разведкой.