- Нет, - в голосе Лейды прозвучало удивление, и Лиссиукоризненно качнула головой.

- Об этом сплетничают третий день подряд. Надо же хотябы ради любопытства слушать то, что говорят другие люди. Крикс, ты нерасскажешь нам подробности этой истории?..

- Я знаю не так много, - предупредил"дан-Энрикс", пытаясь вспомнить разговоры, слышанные накануне вОрдене. Естественно, во всех услышанных им версиях симпатии рассказчиковоказывались на стороне лорда Ирема. У Крикса было свое собственное мнение наэтот счет, но сейчас он решил придерживаться фактов.

- Ну… Как вам, наверное, известно, Хоббарды - давниевассалы Дарнторнов. Мессер Ирем как-то раз беседовал с Лан-Дареном и сделалпару замечаний о молокососах, которые цепляют перевязь и шпоры, не успевпобывать ни в одном сражении. Ульфину Хоббарду, который был при этом разговоре,меньше месяца назад исполнилось семнадцать лет, после чего он прошел своеПосвящение. И на войне он раньше не бывал… ну, одним словом, он решил, чтоИрем намекает на него. Он никому ни слова не сказал, а вечером явился в"Черный дрозд" с тремя свидетелями и сказал, что вызывает коадъюторана поединок. Ирем в это время ужинал и, говорят, сначала очень удивился. Онсказал: не помню, чтобы я чем-нибудь оскорбил вас лично и этих троих господ.Хоббард почти дословно повторил ему все то, что слышал во дворце, а после этогоспросил, не хочет ли сэр Ирем взять свои слова назад. Мне кажется, вполневозможно было решить дело миром. Но сэр Ирем… в общем, он сказал: "То,что у вас хватило глупости принять все это на свой счет и явиться ко мне свашим нелепым вызовом - лучшее доказательство того, как опрометчиво возводить врыцарское звание подобных сопляков". Такого Хоббард, разумеется, стерпетьне мог. Его свидетели потребовали у мессера Ирема назвать условия будущегопоединка. А коадъютор только рассмеялся и сказал, что все зависит от того, какименно они намерены с ним драться - вместе или по отдельности. - Крикспомолчал, и сделав над собой усилие, признал - Мне кажется, что он нарочновыводил их из себя. Они как раз повздорили с Дарнторном на Совете, и, думаю,сэр Ирем просто захотел на ком-то отыграться. Он ведь не мог не понимать, чтони один нормальный человек не сможет без конца терпеть его издевки. Хотя,разумеется, со стороны Ульфина Хоббарда было ужасно глупо затевать в трактиредраку.

Лисси рассмеялась.

- "Глупо" - это еще слабо сказано! По-моему,когда через неделю после Посвящения тебя макают головой в подливку, можно сразубросать мысль о рыцарстве и уходить к Безмолвным Братьям.

Лейда тоже прыснула но, посмотрев на огорченное лицо"дан-Энрикса", послала ему виноватую улыбку.

- Лучше бы сэр Ирем обошелся так не с этим Ульфином, ас лордом Дарнторном, - заметила она. "Дан-Энриксу" эта идеяпоказалась исключительно разумной. Глава Круга лордов не внушал ему никакойсимпатии, зато оруженосец коадъютора испытывал к невольное сочувствие взлосчастному мессеру Хоббарду. Когда-то, только начиная свою службу сэру Ирему,Крикс сам не мог отделаться от мысли, что любой нормальный человек, имеющийхотя бы каплю самоуважения, в первый же день общения с его сеньором страстновозжелал бы вызвать рыцаря на поединок. Или просто потихоньку придушить, покатот спит.

Лейда Гефэйр между тем задумчиво заметила:

- А все-таки, будь я на месте этого Ульифина Хоббарда,я никогда не стала бы вести себя так безрассудно. Да и вообще, я не могу себепредставить, чтобы какая-то девушка так разозлилась из-за нескольких случайныхслов, которые к тому же были сказаны не ей. Но почему-то как раз те, ктопоступает так, как Хоббард, потом называют женщин слабовольными и не способнымидержать себя в руках.

- Я никогда не думал ничего подобного, - заверил Рикс.Лейда внимательно посмотрела на него.

- Я знаю. Лисси как-то рассказала мне, как вы с ней вшутку фехтовали в Гобеленном зале. Скажи, "дан-Энрикс": если бы ты недолжен был отправиться с мессером Иремом в Каларию, ты… мог бы научить менявладеть мечом?

- Тебя?.. - от изумления Крикс даже позабыл обэтикете.

Он невольно покосился на тонкие руки Лейды, с узкимиладонями и длинными, тонкими пальцами. Крикс попытался представить, как онасожмет этой ладонью рукоять меча, и ему сделалось не по себе. Но говорить обэтом было не вполне уместно, и «дан-Энрикс» задал девушке единственный вопрос,пришедший ему в голову:

- Почему я?

- Я бы могла учиться фехтовать вместе с Элиссив, ноотец на это никогда не согласится. Он считает, женщине не подобает браться заоружие. Однажды я спросила у него: почему, в таком случае, наследниц вкоролевских семьях учат обращению с мечом?.. И он не смог ответить. Но мнекажется, что ни один человек, будь он королем или простолюдином, не сможетчувствовать себя по-настоящему свободным, пока он не в силах защитить себя. Даи других, если на то пошло… Так что, ты согласился бы меня учить?

- Я мог бы попытаться. Но, боюсь, у нас бы ничего невышло. Я ведь сам ничего толком не умею, - извиняющимся тоном сказал Рикс.

- Ну конечно! - перебила Лисси, закатив глаза. - Неслушай его, Лей. Лорд Ирем хвалит его всякий раз, когда беседует с отцом.

Крикс вскинул изумленный взгляд на Лисси.

- Мессер Ирем?.. Хвалит?..

- Что тебя так удивляет?.. Например, позавчера онговорил отцу, что у него никогда раньше не бывало такого способного ученика.

Кровь бросилась "дан-Энриксу" в лицо. Онвспомнил о довольно редких, и, по сути, бесконечно унизительных урокахфехтования, которые время от времени давал ему сэр Ирем, и решительно ответил:

- Лисси, ты, наверное, что-нибудь путаешь. Когда мы сним сражались в прошлый раз, я смог достать его всего два раза. За все полторачаса.

- Ха! Ну, тогда все понятно. Ты не думал, сколькочеловек бы вовсе не смогли его достать? - резонно возразила Лисси. - Можешьбыть уверен, он тобой доволен. Я собственными ушами слышала, как Ирем говорил,что у тебя прекрасный глазомер и твердая рука.

- Вот, значит, как?.. А мне он говорит: "Почти нехуже, чем обычно", - отозвался уязвленный Крикс, довольно узнаваемоизобразив скучающие интонации мессера Ирема.

Лейда Гефэйр опустила голову, пряча невольную улыбку,тогда как Элиссив беззастенчиво расхохоталась.

Они проболтали таким образом не меньше двух часов, и,возвращаясь в Адельстан, южанин чувствовал себя до неприличия счастливым. Лейдаявно не стремилась выходить за Альверина. И вдобавок она попросила его научитьее владеть оружием. Если бы не отъезд в Каларию, они бы виделись довольно часто,и тогда – как знать?..

На дворе стоял конец апреля, небо над столицей былопасмурным и серым, но южанину хотелось рассмеяться в голос, или на глазах увсех пройтись по лужам на руках, или немедленно совершить что-нибудь еще болеебезумное. Казалось, если этого не сделать, то бурлившее в нем торжествопопросту разорвет его на мелкие куски.

- Подай мне полотенце.

Крикс перевел взгляд на коадъютора и озадаченнонахмурился, пытаясь уяснить, чего тот хочет от него и почему не в состоянииоставить его наедине с собственными мыслями хотя бы на минуту. Рыцарь возвелочи горе и плеснул в лицо южанину полную пригоршню воды. Крикс изумленновздрогнул, ощущая, как холодные щекочущие струи пробираются ему за шиворот.

- Полотенце, Рикс, - напомнил Ирем.

Несмотря на серьезное лицо, серые глаза коадъюторасмотрели с нескрываемой веселостью, как будто бы он знал или, во всяком случае,догадывался, о чем так глубоко задумался его оруженосец. По лицу рыцаря и егопо короткой светлой бороде текла вода, волосы надо лбом тоже были влажными.Досадуя на самого себя, Крикс подал лорду полотенце, которое держал в руках, и,выйдя из шатра, привычным жестом вылил воду из таза на примятую траву. И толькопотом сообразил, что для начала следовало бы умыться самому. Зная по опыту, чтов следующие часы у него вряд ли выдастся хотя бы четверть часа времени, чтобысбегать к протекавшему в пятидесяти шагах от их лагеря ручью, Крикс понял, чтопридется обойтись тем умыванием, которое устроил ему калариец.