— Опа... — Один ноль в его пользу, истинные растаманы люди верующие, им тут не место, просто как дважды два. — А говорил, что накрыло.

— Накрыло! — Подтверждает он. — Всё вокруг как в цветном стереокино, но мозги в порядке. — Показывая мне вырванный стебель, растения отдаленно похожего на одуванчик. — Вот сок из стебля если лизнуть. Приход интересный, всё такое нереальное становится, цветастое и красочное, как нарисованное.

— Нарисованное? — Ощущение нахождения в виртуальности усилилось. Срываю точно такой же цветок, благо рос не далеко и даже вставать не пришлось. — Хмм, и что с ним делать, просто выдавить сок?

— Да, просто выдавить сок на ладонь и лизнуть. — Нахмурившись забирает у меня стебелек, — только это не тот цветок, смотри мой другой. — Для сравнения протягивает мне оба растения. — Видишь, разные они!

— Уверен? — Я не вижу разницы, не считая мелких отличий, это явно один вид местных одуванчиков.

— Разумеется, вот у моего — желтенькое свечение, а у твоего красное, по контуру стебелька. — Тут до приверженца легких наркотиков "доходит", что он сказал. — Джа забери! Ёк, я думал меня накрыло не так сильно. — Срывает два стебля осоки, поднеся к глазам начинает в них всматриваться... — Джа! Точно светится, вот этот. — Тыкая мне, одним из стеблей. — Голубоватым, а вот этот. — Будто прося у меня поддержки: — Фиолетовым.

— Не вижу разницы. — Не стал я обнадеживать растамана.

— Но она есть. — На паренька стало больно смотреть. — Точно могу сказать, сок от "твоего" одуванчика, не вставит, в смысле не вызовет измененное состояние сознания. — Угу, знаем мы эти оправдания, хотя если вспомнить шаманов, те тоже накачивали себя всякой дурью, у некоторых получалось лечить людей, как говорят.

Не смотря на всю нелепость этого разговора, именно абсолютный пофигизм растамана привел меня в чувство. Разве моя жизнь закончилась? Нет. Всего лишь закончился один из её этапов. Возможно и самый незначительный, кто знает. Не прощаясь, оставил, разглядывающего только ему видимые ауры растений, паренька в одиночестве. Хотя, наверное надо было ему сказать "спасибо", но зачем? Все равно не поймет, за что я его благодарю, а объяснять нет никакого желания.

Ну, вот, ну, что случилось? Да, я не знаю где нахожусь, точнее не знаю как из этого места найти родную планету, как и еще сотни людей. Да, меня вырвали из привычного мира. Да, меня лишили привычной жизни. Фактически, у меня отобрали абсолютно всё! Кроме моего тела. Не-е-е-т, если так думать то та депрессия, что на меня навалилась, не пройдет никогда. Надо иначе. С небольшой долей зависти во взгляде обернулся, вот что мне стоит так же, как этот растаман, плюнуть на все что меня окружает и...

Но и так как он нельзя, дурман не выход. Точнее не выход для меня. Иначе надо. Позитивнее. Вот что я по сути потерял? Реально важного? Неинтересную работу? А она мне нужна? Друзей которых у меня нет? Квартиру из которой не выходил несколько лет? Семью? Так я и так один. С такого ракурса посмотреть так ничего страшного и не случилось.

А что приобрел? Не я ли мечтал жить не в том мире? Не я ли ушел с головой в компьютерные игры, выныривая из них только для работы, сна и наполнения желудка? Всё я. Так, что же мне так не хорошо? наверное потому, что никто меня не спросил, а хочу ли я той доли, которой наделили меня боги? Или кто-то другой, кто прячется под вывеской "богов"...

Слайд второй.

Пластины наплечников при ходьбе немного защемляли и натирали кожу, неприятно, а в будущем грозит хорошенькой мозолью. Не говоря уже о том, что случится при попадании, чего либо весомого, по надетой броне. Льняная рубаха, не лучшая подкладка под доспех, о чем я мог сообразить еще в оружейной зале. Все крепки задним умом, я не исключение, надо бы вернутся и вытребовать у оружейника поддоспешник. Но лень и любопытство погнали вперед, благо идти оставалось всего пару десятков шагов.

Местный аналог спортивной арены, приглашал черным створом ворот. Немного правее входа сидел один из смотрителей и лениво кидал камешки, в нарисованную на песке мишень.

— Участвовать или смотреть? — Не поднимая взгляда от песка, осведомляется сидящий. Не стой я один у входа, было бы невозможно определить к кому он обращается.

— Смотреть, пока смотреть.

— Первые ряды или повыше?

— Повыше, хочу насладится архитектурой. — Не скрываю издевки. Не нравятся мне эти смотрители с первого самого взгляда, все скопом, кроме оружейника.

— Прямо до второй развилки. Там направо, сразу по лестнице вверх, дальше не заблудишься. — Ноль эмоций на мою явную провокацию, полное равнодушие.

— Эй НеПиСь, встал бы когда с человеком разговариваешь!

— Ты четвертый, кто меня так называет. — Смотритель заглядывает мне в глаза. — Кажется это оскорбление? Или я не прав?

— Какой продвинутый НеПиСь, надо же. — Полностью проигнорирую заданный вопрос, и намеренно сапогом шаркнув по мишени, переступаю порог.

Да, я нарывался, настроение было ужасное. Хотелось то дать кому-то в морду, то забиться в дальний угол и повизгивать от ужаса, надеется, что никто не найдет. Трястись от страха не хотелось, совсем, это ТАМ был трусливым служащим, а тут, я тот кого потерял в себе десять лет назад. Всплыла присказка из далекой юности: "Я Мужчина. Я Воин. Я Сила."

Стиснув зубы я шел по темному коридору. Взгляд смотрителя напугал меня до дрожи в коленях. Как то он по особенному посмотрел, я так не умею. Поправка, пока не умею! Почему, только тут я осознал, насколько был трусом ТАМ? Впрочем над этим можно подумать и попозже, дорога до верхних ярусов колизея оказалась недолгой.

Амфитеатр арены не поражал воображение ни размером ни изысками зодчества, посыпанная песком сцена, размером с цирковую, плюс пара десятков рядов скамей, для зрителей. Снаружи здание казалось намного массивнее и выглядело более внушающим. От деревенского цирка шапито, местный коллизией отличался только двойными воротами выходов на арену, расположившихся друг напротив друга и мощной стальной решеткой, отделяющей зрительские места от сцены. Даже с моего, предпоследнего яруса, было видно, решетка солидная, по первому впечатлению, способна выдержать буйствующего слона, вздумай тот бросаться на её прутья.

Прежде чем сесть на скамью, я разоблачился, сложив доспех на соседнее сиденье и придавив его секирой. Спасибо оружейнику, за науку и нотации, а то наверняка бы запутался в завязочках, крючках и замочках доспеха. Тем временем левые ворота открылись, выпустив на песок арены первое действующее лицо. Это был один из "наших", явно только что из арсенала. У вышедшего был стиль, он не стал ничего изобретать, и оделся почти в стандартное обмундирование монгольских воинов времен Чингисхана. Только кожаный доспех заменил кольчугой. Надо сказать, что подобный выбор очень гармонировал, с его раскосыми глазами, черными как смоль волосами и слегка кривыми ногами поединщика. Лошади ему только не хватало и вперед на картинку, в учебник по истории, в раздел: татаро-монгольское иго. Но лошадей тут нет, не только на острове, а вообще во всем мире, так что данный образ никогда не станет завершенным.

Вторые ворота неспешно отворили створ. Сперва даже не разглядел, противников "монгола", а когда рассмотрел не поверил. Белки! Точно белки, пушистые, хвостатые, только немного больше обычных, полметра в длину, если не мерить хвост. Пять белок на воина в кольчуге, со щитом и с саблей. Меня забавляла данная ситуация, правда не долго. Пока белки всем скопом не накинулись на черноволосого. Зубки и коготки у этих тварей вполне соответствовали их размеру, а ловкость и прыгучесть поражали. Не прошло и полминуты, как воин получил не меньше полудюжины глубоких укусов, в незащищенные доспехом места, а количество порезов от когтей, не поддавалось подсчету. Парня убивали, еще пара минут подобного "боя" и он банально истечет кровью. Как это не кощунственно звучит, но вполне взрослого мужчину убивало пять белок переростков! Расскажи кто-нибудь не поверил бы. Но поединщик родился под счастливой звездой. Две белки уклоняясь от широкого сабельного взмаха столкнулись в прыжке, сбили с лап третью и весь этот шерстяной клубок скатился прямо под ноги воину. А тот принял пожалуй самое правильное решение, он коленом придавил всех трех белок сразу и не обращая внимания на укусы двух оставшихся, откинул саблю. Вытащил из-за голенища нож и перерезал запутавшихся и временно беззащитных зверей. Оставшиеся белки прожили не долго, по очереди их загнали к решетке и перебили. Левые ворота опять открылись и выпустили поединщика с арены.