– О! Мини опять в моде!
– Грустно…
– Чего грустно-то?
– Напоминает о возрасте…
– Да брось! Нам, бабам, столько лет, насколько у нас наглости хватит!
– Париж, Париж! Да видала я ваш Париж… Ни тебе снега. Ни тебе Красной площади… И вообще, я не умею готовить лягушек!
– В смысле?
– Она боится ностальгии.
– Шевелись, ребята, ходите, словно у вас жопы свинцовые.
– Дадут в этом доме, наконец, ужин? Или голодными спать пойдем? Ирка, Катька, забыли, что ли, тумбы толстожопые?
– Не ругайся.
– А кто ругается? Я так разговариваю, уж извини, по-другому не умею. Мы, балетные, – люди простые, хорошим манерам не научены, пишем с ошибками, считаем с трудом…
– У нее такой характер, что ей трудно угодить…
– Жены, которым легко угодить, редко становятся бывшими.
– А тебе в его поведении ничего не показалось странным?
– Вот ты меня удивляешь! Вот умеешь глупость сморозить! Ты вспомни Филиппа: он же весь – одна сплошная странность!
4 СЕЗОН
Чистый воздух не должны портить плохие соседи.
– Тетя Таня!
– Какая я тебе тетя?! Ты сам уже вон какой дядя.
– Положи немедленно эскимо, мы тебя через год на тачке возить будем.
– Мать, может, проверить ее на глисты? Вдруг у нее солитер завелся?
– Скажите, а чем она сейчас занимается?
– Выходит замуж. Всегда. Это у нее профессия такая. Рита выходит замуж, причем, крайне удачно. Каждый следующий муж оказывается богаче предыдущего.
– А вот и нет, тебя на экране выше пояса показывают, а то, на чем ты сидишь, никого не волнует, пусть хоть семьдесят пятого размера будет.
– Как семьдесят пятого? У меня сорок четвертый!
– Так я про старость говорю, после тридцати у всех задницу разносит!
– Вы расист?
– Нет, но негров не люблю…
– Так это неправильно, вы не любите африканцев, другой не выносит азиатов, третий евреев, а кое-кому не по душе геи и лесбиянки.
– Все, все люди, сделавшие хоть что-то в области искусства, все были из наших! Чайковский, Меркьюри, Нуриев…
– Ерунда, между прочим, еще есть Плисецкая!
– Ты какая-то наивная. Ты из региона что ли?
– Почти. Я долгое время в Париже жила.
– Да. Та еще дыра. Ну ничего, в Москве быстро пообтешишься.
– Какая муха ее укусила?
– Не обращай внимания.
– Климакс начинается, вот за что баб не люблю. Вечно у них гормональные проблемы. То раз в месяц бесятся, на всех кидаются, потом беременеют и людей вокруг со свету сживают, а затем у них климакс начинается. Нет, хуже баб – только обезьяны!
– А я, между прочим, буду выпускать духи.
– Ты? Зачем? Разве мало духов выпускают без тебя?
– Хорошая лошадь, спокойная, а уж умная, сто очков собаке даст! Чего не скачете?
– Простите, как ее завести?
– Просто. Сожмите коленями бока, вперед пойдет…
– И жила она, как чернослив…
– ????
– В смысле – в шоколаде…
– А я за талию не боюсь!
– Тебе и не надо.
– Почему?
– Нельзя лишиться того, чего нет, талии, например. И потом, какая разница, какой у тебя объем самого узкого места на теле – сто два или сто три сантиметра!
– Значит, признаешь, что угрожал ей?
– Слушай, полковник, ты что, никогда не говоришь своей бабе: «замолчи, а то убью насмерть»?
– У вас климакс?
– Нет, конечно! Я нахожусь в самом цветущем возрасте!
– Кактус Алонго цветет за пару дней до кончины…
– У меня сегодня первое свидание с мужчиной моей мечты.
– Милочка, чаще всего мужчинам лучше оставаться мечтой….
– Дашенька! А ваш муж где?
– Который?
– Их много?
– Было четыре, и все убежали, мать человек с причудами. Вот видите гроб? Она в нем спит.
– Она?! Работала домработницей?!
– Да она шваброй готова была быть, лишь бы богатого мужика зацепить!
– Эту машину я одолжила. А себе хочу новую купить.
– новую? И какой марки?
– Ну такую… серебристую!
– Душечка, по-моему, ты объелась, и торт ударил тебе в мозг! Кстати, в подростковом возрасте очень вредно употреблять столько жирной, сладкой пищи…
– Дурак, глиста в скафандре!
– Сосисина, промсарделина…
Как? Метель? В декабре? Вот уж неожиданная напасть, простите, но все снегоуборочные машины сломаны, к апрелю обязательно починим!
– Борис – творческая личность. Его вообще не интересуют деньги.
– Это потому, что их у него нет.
– Послушай, нельзя ли оставить меня в покое хотя бы вечером?
– Ты и днем ничего не делаешь…
– Что давать?
– Ешь с удовольствием!
– Но я терпеть не могу геркулес!
– Искусство требует жертв! Начинай.
Можно вывезти девушку из деревни, но нельзя деревню вывести из девушки.
– Ты посмел ударить женщину!
– Мусик, есть дамы, а есть бляди. Полина была из разряда последних.
– Прекрати! Хоть раз в жизни подумай о себе! Генка сто кило весит! Ничего с ним не случится, если один раз не поест. Если хочешь знать, ему вообще надо месяц голодать!
– Гена не толстый, он крупный…
– Это ж как Вы надоели своим подчиненным, что они даже на путевку на Таити разорились? Купили лучший тур, пятизвездочный отель, три недели по системе «все включено», восемь экскурсий, крокодиловая ферма…
– Только крокодилов мне не хватает…
– Давай, давай, Таиланд ждет. Фрукты, цветы, море, девочки… Оттянись по полной программе…
– Знаешь, Дарья, как тебя зовут у меня в отделе?
– Нет…
– ПДН.
– Это что такое?
– Постоянно действующее несчастье.
– Витя…
– Отвяжись! Дел полно! Мне за зарплату работать надо, не то что некоторым, которые не знают, куда доллары девать, и от скуки везде лезут.