Мне кажется, мужчины даже выдохнули. Похоже, они всерьез думали, что я псих.

— Откуда ты, Алекс?

— Из России.

— Из России? Ты моряк? Почему ты один?

— Я не моряк, меня случайно нашли пираты. Я турист, — выкрутился я. – А вы откуда?

— Мы австралийские рыбаки. Отплыли дальше нужного, и вот… Попались. Уже месяц здесь.

— Месяц? – вот черт. Месяц гнить в этой темной дыре? Куда я попал…

— Да, пираты никак не могут договориться с нашими властями.

Ага, если Хаким узнает, что я здесь, то договориться-то он точно сможет. Но мне потом не поздоровится. Не знаю даже, останусь ли я жив в этом случае. Ладно, будем решать проблемы по мере поступления. У меня болела каждая частичка моего тела, и ужасно хотелось спать.

— Ноа, а врача здесь нет? – спросил я, не особо надеясь на результат.

— Ну, судя по тому, что я видел, как пираты общаются с местным населением, шамана какого-нибудь позвать они смогут. Но тебе повезло, Джек учился на медика целых три курса.— А почему бросил? – без интереса сказал я.

— Потому что, — отрезал сам Джек, подошел ко мне и стал беззастенчиво прощупывать кости на предмет вывихов и переломов. Затем он спросил меня о симптомах, что именно произошло, и покачал головой:

— Как ты выжил, не понятно, да еще и ничего не сломал. У тебя сотрясение. Может около недели поболит голова. Гематомы, ушибы. Ничего серьезного. Тебе повезло.

— Здорово, — только и произнес я, проваливаясь в сон. Хоть какая-то хорошая новость.

***

Следующие несколько дней меня не трогали. Я приходил в себя, ушибы заживали, гематомы сходили. Кормили ужасно – какие-то черствые лепешки и вода. Правда, пару раз дали апельсины и манго. Я все больше сожалел о своей глупости, но старался держаться. Может быть, всему виной мое тотальное невезение? Я поближе познакомился со своими невольными «сокамерниками». Ноа, не смотря на все произошедшее, сохранял жизнерадостность. Джек, напротив, был отъявленным пессимистом. Даже мне было далеко до него. Через пять дней нас всех вытащили на палубу. С непривычки я долго не мог привыкнуть к яркому свету и слепо щурился. Зато когда привык смог разглядеть лучше австралийцев. На их лицах ясно читалась усталость и тревога. Не смотря на то, что они моряки и проводили много времени под безжалостным солнцем, цвет их кожи был бледным. До меня им, конечно, далеко, но все же месяц в заключении не прошел даром. А еще у них была четкая сеточка морщинок из-за постоянного пребывания на свежем воздухе.

— Это и есть пленники? – услышал я мужской голос. – Они ужасно выглядят.

В этом я и не сомневался, но пока не понятно, хорошо это или плохо. Я украдкой взглянул на мужчину, рассматривающего нас. Ничего особенного. Азиатских кровей, просто одет. Я задержался на его татуировках на руках. Красочные, ассиметричные. Вот черт… Да он из якудзы. Опять же, спасибо моему соседу-полиглоту по общежитию. Как-то он рассказал мне длинную историю о татуировках в клане Якудза. Блин, кого только не встретишь по жизни. Мужчина тем временем подошел ко мне, разглядывал мою разукрашенную ссадинами и синяками физиономию, и спросил у пирата, сопровождавшего его:

— Почему вы его избили?

— Он попал к нам уже такой.

Разговаривали на английском. Японец обратился ко мне:

— Что с тобой случилось?

Я не ответил. Всем своим видом показывая, что ни слова не понимаю. Ноа и Джек напряглись, стоя по обе стороны от меня.

— Не понимаешь? – усмехнулся мужчина. Резко выбросил руку вперед, куда-то нажал чуть выше солнечного сплетения и я согнулся от боли. Резкой, сильной. Я даже не мог вздохнуть. Мне казалось, что сердце не выдержит и остановится. Спустя пару долгих минут меня подняли обратно. Боль уже не была такой сильной, но она осталась со мной и вибрирующей пульсацией распространялась по телу.

— Теперь понимаешь?

Не хотелось повторения этого удара. Да и не удар-то это был, он всего лишь до меня дотронулся. Вздохнув, я ответил:

— Понимаю. Я разбился на катере.

— Откуда ты?

— Из Таиланда. Я приехал на отдых.

— Для того, кто приехал на отдых у тебя слишком светлая кожа.

— Не люблю загорать.

— Где вы его нашли? – это японец уже обращается к пирату.

— Километрах в сорока севернее.

— Ладно. Как давно ты в Тайланде?

Вот зараза. Сразу понял, что я не прост. Если я ему совру, то это всплывет. Так. Я же еще к тому же для всех мертв. Что мне говорить? Как быть? Якудза ждал, чуть усмехаясь.

— Я тут около двух месяцев.

— Что ты тут делаешь? И откуда столько денег у такого молодого мальчика?

— Отдыхаю. У меня папа богатый.

— Мне интересно, где именно ты врешь.

Я не ответил. Это было бесполезно. Врунишка из меня так себе. Растерял я свои навыки. Но если рассказать японцу про Хакима, он не упустит возможности продать меня ему. А если я попаду ему в руки, то точно не выживу.

— Я вернусь через пару дней. Твои синяки сойдут, рассмотрю тебя хорошенько, и, если ты и дальше будешь врать, тебе не поздоровится. Ты меня понял?

Его глаза были холодны, и я понял, что он своего добьется. Слабо кивнул, и якудза потерял ко мне всякий интерес, переключившись на Джека. Австралиец сухо ему отвечал, но под конец разозлился и едва сдерживался. Японец коротко кивнул пирату, и Джека схватили. Ноа кинулся к нему, его схватили тоже и удерживали.

— Вы не смете забирать его! – закричал Ноа. – Мы подданные Австралии! За нас заплатят выкуп.

— К сожалению, это маловероятно, — просто сказал якудза. – Я беру этого.

— Нет! Джек!

Но его уже уводили, как Ноа не пытался вырваться, он не мог. Со слезами на глазах он проводил Джека. Я заподозрил, что их связывает гораздо больше, чем дружба. Напоследок, якудза посоветовал нас иногда выводить на воздух и получше кормить. Его наставления пираты поняли буквально: приковали меня и Ноа наручниками по рукам и ногам к бортику корабля. Еще и поставили еды целый поднос. К сожалению, все тех же лепешек, правда, добавили риса.

— Ноа, — прошептал я, стараясь не привлекать внимание снующих туда-сюда пиратов. Они вообще постоянно перемещались по судну, что-то делали, хотя мы стояли на месте. – Что тут делает японец?

Мужчина тяжело вздохнул:

— Не хочу тебя расстраивать, мальчик, но японцы часто покупают людей. Это тешит их самолюбие, когда им прислуживает белый. У них есть специальные театры, публичные дома…

— Понял, — не хотелось слушать дальше. Что лучше – Хаким или публичный дом? Риторический вопрос. – А куда же Джека забрали?

Мужчина опустил голову. Ну и на фига я это спросил? Пробормотав извинения, я принялся за еду. Почему-то разыгрался зверский аппетит. Часа через два нам принесли еще и фруктов. Таких вкусных ананасов я не ел давно. Странно, что пираты раскошелились, не иначе им этот японец что-то пообещал.

На ночь нас вернули обратно. Ноа все время молчал, был хмур. А я, едва приняв лежачее положение, уснул.

***

Несколько дней нас выводили на палубу и приковывали к бортику. Едва наступал полуденный зной, нас уводили в трюм. Кормили все так же лепешками, рисом, фруктами. Воды давали вдоволь. Ноа не проронил и трех слов за эти дни. Почти ничего не ел. Я пытался его растормошить, поговорить, но мне ничего не удавалось.

После обеда нас увели с палубы, лежа на матрасе, я услышал жужжание мотора. Якудза приехал. На сердце будто камень упал. Все это время я мечтал, что японец забыл обо мне, хотя прекрасно понимал, помня блеск его глаз, что этого не может быть. Что теперь? Он же якудза. Даже не знаю, чего мне ожидать. Захотелось плакать, я сжал кулаки. Ногти впились в руки. Хватит уже. Я же мужчина.

Двое пиратов пришли за мной. Вывели на палубу, и повели куда-то. Странно. В капитанскую каюту? Точно сделка будет. Я тяжело вздохнул. Поднял глаза и встретился со взглядом знакомых хищных карих глаз. Что б меня… Хаким. Против воли я задрожал. Попятился назад. Мужчина мимолетно оглядел меня, нахмурился. Вообще, весь его вид говорил о том, что лучше мне не рождаться было на свет. Рядом с ним стоял знакомый мне крепыш. С каменным лицом. Он заговорил по-тайски с одним из пиратов, который сидел за столом, закинув на него ноги. Они так бедно одеты и непонятно, что у них за иерархия. Вот никогда бы не подумал, что этот низенький и худенький негр главный.