Узорчатый золотисто-зеленый фитон с огромными крыльями уселся на плечо Уайлда. Тот поймал его и жирными пальцами оторвал крылья: фитон верещал и трепыхался. Крейга передернуло. «Перестаньте!» — вырвалось у него, а потом извиняющимся голосом он добавил: «От них не бывает вреда. Просто они любопытные».

— Тебя, чистик, я кажется, не трогал, — лениво ухмыльнулся Уайлд. — А эти чертовы бабочки кровососы пусть знают, чем я тут занимаюсь.

Уайлд поддел ногой трухлявый кусок древесины, и тот, упав в костер, стал быстро съеживаться. Уайлд бросил вслед за ним в огонь разорванного фитона и оскалил свои лошадиные зубы.

— Мясо готово, — позвал всех Крейг.

Вскоре после ужина стемнело, взошла луна. Фитоны расселись по верхним ветвям и сложили крылья. Костер погас. Все завернулись в одеяла, и сразу раздался дружный храп.

Но Крейг не спал. Он видел, что у Сидиса в главном отсеке все еще горит свет. Потом Сидне выглянул из гравиплана. Он был экологом с Белконти и возглавлял предыдущую группу.

В этой экспедиции он сопровождал их лишь затем, чтобы ввести нового начальника, Уайлда, в курс дела. И ел, и спал он только в гравиплане, за что его глубоко презирали «красные кружки» с планеты Морден. Лоб его был так же чист, как и у Крейга, но для Крейга это слабое утешение. Ведь Сидис с планеты Белконти, а там обычаи совсем другие.

Наивысшей добродетелью морденцы до сих пор считают Храбрость. Их предками были земные колонисты, которые утратили связь с метрополией и опустились в техническом отношения до уровня каменного века. И потом, пока они не изобрели порох, им пришлось вести жестокую борьбу с Красными Зверями — эти страшные динотерии господствовали на Мордене до появления там людей, да и долгое время после. На протяжении многих десятилетий обряд посвящения, после которого юноши могли считать себя взрослыми мужчинами, состоял в ритуальной охоте. Отряд молодых люден, связанных друг с другом священной клятвой, отправлялся на охоту, чтобы копьями и стрелами убить Красного Зверя. С тех пор как появились ружья, юноши охотились на Зверя уже в одиночку. Тот, кто возвращался живым, мог носить красный кружок на лбу, считался мужчиной и получал право жениться и иметь детей. Когда цивилизованные планеты вновь открыли Морден, на планету хлынул поток информации. Затем последовал демографический взрыв, и оказалось, что Красных Зверей остается слишком мало и на всех молодых людей их просто не хватает. У семьи Крейга не было денег, чтобы заплатить за такую охоту, и поэтому Крейг не мог стать настоящим мужчиной.

Ничего, упрямо надеялся он, мое время еще придет.

Лет за десять до рождения Крейга морденский Охотничий сонет решил превратить «ничейную» планету фитонов в заповедник Красных Зверей, на которых морденские юноши могли бы охотиться. Но флора и фауна на Мордене были примерно такие же, как на Земле, и не могли, конечно, потеснить фитонов и заселить планету. Чтобы бороться с фитонами, морденцы заключили соглашение с белконтийскими биологами. Все морденцы, которые работали под началом биотехников-белконтийцев, были чистиками: ни один «красный кружок» не стал бы подчиняться приказам изнеженных белконтийцев, тем более что эти биотехники в основном были женщинами. При помощи танасиса (растения, истреблявшие местную флору) белконтийцам удалось расчистить два больших острова, на которые потом была завезена морденская флора. На одном из островов разместилась штаб-квартира; этот остров называли Базовым. На другом поселили Красного Зверя, и тот чувствовал себя превосходно.

Когда я был маленьким, подумал Крейг, мне говорили, что я обязательно убью своего Красного Зверя здесь. До сих пор на этой планете был только один-единственный Красный Зверь.

Борьба шла уже тридцать лет, но континенты не сдавались. Фитоны осаждали каждый завоеванный танасисом плацдарм, видоизменялись, переходили в наступление. Белконтийские специалисты по генной инженерии разрабатывали все более «смертоносные» разновидности танасиса, которые уже угрожали выйти из-под контроля. Теперь, три десятилетия спустя, стало ясно, что танасис терпит поражение. Белконтийцы заявили, что эксперимент придется свернуть. Но планета фитонов стала для морденцев символом надежды, при помощи которого власти Мордена кое-как обуздывали социальное брожение среди подданных. У Охотничьего совета не было иного пути. Группу «красных кружков» отправили с Мордена на Белконти изучать биотехнику. Оттуда они прибыли на планету фитонов чтобы самим взяться за дело.

А у Крейга тем временем подходил к концу двухлетний срок его контракта. Он работал вместе с другими чистиками, начальником у них был белконтиец, и Крейг стал понемногу забывать о своем неполноценности. Он продлил контракт еще на дна года.

И вдруг месяц назад на планету прибыл морденский корабль с «красными кружками», которыми предполагалось заменить и вспомогательный персонал, то есть чистиков, и биотехников-белконтийцев. Белконтийцы решили лететь на своем собственном корабле, который должен был забрать их примерно через год.

А Крейг оказался на этой планете единственным чистиком — кроме белконтийцев, но они ведь не в счет.

Вот ты и остался один, вздохнул Крейг. Он уткнулся в колени. Хорошо бы сейчас заснуть. Но тут кто-то тронул его за плечо. Крейг обернулся и увидел Сидиса.

— Зайди ко мне, Рой, — прошептал Сидис. — Хочу поговорить.

Вскоре Крейг сидел напротив Сидиса за длинным cтолом в главном отсеке гравиплана. Сидис был стройным смуглым белконтийцем с изысканными манерами и неизменной иронической улыбкой.

— Скверные два года тебя ожидают, — нахмурился Сидис. — Не нравится мне, как они все тобой командуют, особенно крысенок Кобб. Почему ты это терпишь?

— Ничего не поделаешь. Я же чистик.

— Но ты в этом не виноват! Если таков ваш закон, то это несправедливый закон.

— Это справедливо, потому что естественно, — Крейг. — Конечно, мне не нравится, что я не мужчина, но ведь это действительно так!

— Брось! Ты самый настоящий мужчина. Тебе двадцать четыре года.

— Я не стану мужчиной до тех пор, пока сам не почувствую себя мужчиной, — сказал Крейг. — А почувствую я это тогда, когда убью Красного Зверя.

— Боюсь, что даже после этого ты останешься чужаком среди своих, — сказал Сидис. — Я знаю тебя уже два года, и у меня сложилось впечатление, что такой человек, как ты, на Мордене всегда будет лишним. Короче, я хочу тебе кое-что предложить. — Сидис оглянулся на дверь и снова посмотрел ка Крейга. — Прими белконтийское гражданство. Мы все замолвим за тебя слово. Я уверен, что Мил Эймс подыщет для тебя новую работу. А потом ты полетишь с нами на Белконти.

— Нет, господин Сндис, этого я никогда не сделаю. Клянусь Красным Зверем!

— Но почему же? Ты хочешь на всю жизнь остаться морденским чистиком?.. Хотя бы жениться ты сможешь?

— Если и смогу, то только на такой женщине, на которую ни один «красный кружок» не позарился. И она всегда будет считать себя неудачницей. И всегда будет меня ненавидеть.

— И это, по-твоему, справедливо?

— Справедливо, потому что естественно. Естественно, что женщина ищет себе полноценного мужчину, а не мальчишку какого-нибудь.

— Белконтийки относятся к этому несколько иначе… Подумай как следует. Рой.

Крейг зажал руки между коленями и, глядя в пол, медленно покачал головой.

— Нет, — сказал он. — Я не могу согласиться. Я должен остаться здесь и сделать все возможное для того, чтобы пришло время, когда на Мордене не останется ни одного парня, одураченного, как я… И вообще, господин Сидис, ни один морденец никогда не уклонялся от битвы.

— Но эта битва уже проиграна, — улыбнулся Сидис.

— А вот господин Уайлд считает иначе. Он говорит, что в лабораториях на Базе изобрели и уже собираются пустить в ход какой-то траве… транс…

— Транслокатор генных матриц, — нахмурился Сидис. — Ну, пока Мил Эймс руководит лабораториями, этого не случится.

А после того как мы улетим, ваши, наверное, сами себя погубят. — Он пристально посмотрел на Крейга. — Честно говоря, я не собирался тебе рассказывать, но это одна из причин, по которым, как мне кажется, тебе следует лететь с нами.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: