Было так легко говорить с ней, и она так мило смутилась из-за своего непреднамеренного пошлого замечания.

Но у меня было неумышленное подергивание в штанах, когда она положила руку мне на грудь, и я колебался, когда она упомянула о моем поведении две недели назад. У меня не было достойного объяснения. Правда была в том, что не прошло и дня, чтобы я о ней не думал.

И вот она. Болтает со мной. Предлагает выпить вместе. Заинтересована в месте, где я живу. Хочет прийти и увидеть.

И я справляюсь отлично.

Я мог отказаться выпить вместе. Мог пойти домой, перечеркнуть пункт «Поговорить со Скайлар Никсон» в своем списке, назвать сегодняшний день одним из самых лучших и позволить себе праздновать с пивом на террасе на одном из своих новых стульев, и скорее всего после этого последовала бы праздничная дрочка на ее задницу в этих легинсах. (Дважды, разумеется)

Но правда была в том, что я не хотел быть один.

Было бы неправильным принять ее предложение только ради небольшой компании? Это было бы слишком обманчиво? Она была красивой и милой, но о свидании не могло быть и речи. Она заслуживала кого-то лучше. А я также не мог видеть ее в качестве подруги для секса. Она была слишком хороша для этого.

Держи причиндалы в штанах, придурок. Она сказала про напиток, только и всего.

Поэтому, пока я выбирал и оплачивал свои стулья, я решился узнать ее так, как хотел в школе, и не позволить моему влечению к ней или иррациональному страху причинить ей вред. Я буду сдерживать свои навязчивые мысли и держать себя в руках.

Для парня вроде меня это была чертовски трудная задача.

Но сегодня был хороший день.

***

Она остановилась рядом со мной, когда я сгрузил тяжелые коробки со стульями в заднюю часть грузовика.

— Что думаешь? — спросила она меня через открытое окно «Форд Эксплорер». Это удивило меня — я предполагал, что девушка вроде нее водит более женственную машину. Хотя ее одежда сегодня также меня удивила. Прежде я никогда не мог припомнить Скайлар Никсон в лосинах. Хотя она хорошо выглядела в них. Она была небольшого роста, но с изгибами, не такая худая как большинство красивых женщин в Нью-Йорке. Скайлар выглядела как девушка, с которой модно было отправиться в поход, и потом ты мог бы угостить ее мороженым, и даже, может, заказать два шарика.

У меня появилась идея.

— Эй, а ты уже ужинала? — Время приближалось к шести, но я еще не ел. Рестораны всегда были риском для меня, но если я и должен был туда пойти, то именно в такой день, как сегодня.

— Нет. — Она посмотрела на пакет на пассажирском сиденье. — Я доделывала работу по хозяйству, но сейчас мне все равно.

— Не хочешь перекусить?

Она улыбнулась.

— Конечно. Где?

— Что бы ты хотела?

Она задумалась на секунду.

— Я бы не сказала «нет» чизбургеру.

— Как насчет «Слэдер»? — предложил я. — Встретимся там?

— Хорошо, мы можем поехать вместе. Я поеду в твоей машине, а после ты привезешь меня сюда.

— Хорошо, — ответил я, но волосы у меня на затылке встали дыбом, когда я обходил, чтобы открыть для нее дверь с пассажирской стороны.

— Спасибо, — она залезла в кабину и закрыла дверь, мое сердце билось слишком быстро, чтобы было комфортно.

И затем голос заговорил.

«Может, это ошибка. Ты будешь наедине в машине с ней и...»

Нет. Нет. Это хороший день. «Пожалуйста, не порть его, — умолял я голос. — Пожалуйста, позволь мне наслаждаться ее компанией без осложнений. Один вечер. Все, о чем я прошу. Один обычный вечер с другом впервые за год».

Я сел за руль и закрыл дверь, мои плечи, руки, челюсти были напряжены. Вставив ключ в замок зажигания, я положил обе руки на руль и крепко стиснул. Бл*дь.

— Эй, — она положила руку на мою, а я даже не мог смотреть на это. — Эй. Посмотри на меня.

Неохотно я встретился с ней взглядами. Цвет ее глаз выглядел еще прекрасней в мягком розовом цвете заката. Я сжал руки на руле. Мое самообладание ускользало, и она понимала. Ты пугаешь ее. Прекрати, черт возьми, это. Но как я мог объяснить свое неустойчивое поведение, не напугав ее? Прежде чем разобрался, что сказать, она заговорила.

— Я совсем не знаю тебя, Себастьян. И может, девушки не должны запрыгивать в грузовик к незнакомому мужчине, который может быть серийным убийцей. Но знаешь что? Мне нужен приятный вечер с другом. По какой-то причине я тебе доверяю. У меня есть чувство, что из-за всего этого ты испытываешь дискомфорт.

Черт, а у нее хорошая интуиция. И она болтушка, как и ее сестра. На секунду я улыбнулся — как эти двое разговаривают, не перебивая друг друга? Я прочистил горло.

— Да.

— Будет лучше, если я сама доеду до «Слэдер»? — Она убрала свою руку с моей и ухватилась за дверную ручку. — Я правда не возражаю. Мне не стоило предполагать, что я могу просто так легко поехать с тобой.

— Нет, — сказал я слишком быстро и громко. Сделав глубокий вдох, я повернул к ней туловище. Лучше рассказать ей в хороший день. Будет яснее. — Пожалуйста, останься. Я буду откровенным, Скайлар. И если ты захочешь ехать сама, после моих слов, или если захочешь забыть об ужине и просто поехать домой, я пойму.

— Хорошо, — она сложила руки на коленях и выжидающе смотрела на меня. Ее доверие ко мне было настолько милым, что внезапно я не смог удержаться от шутки.

— Я серийный убийца.

На секунду ее лицо побледнело, но она быстро пришла в себя, ударив меня по руке.

— Ты такой придурок! Давай. Поговори со мной. Знаю, мы не были друзьями в школе или даже приятелями, но, по крайней мере, знаем друг друга давно. С четвертого класса, верно? Ты пришел в середине года.

Она была права, мы переехали из Чикаго после того, как моя мама умерла, чтобы жить ближе к семье отца.

— Ты помнишь это?

— Да. И я помню, что ты очень хорошо успевал в математике и однажды задержался на перемене, чтобы помочь мне с решетчатым умножением.

— Да? — Святое дерьмо, как я мог забыть подобное? Я был тронут, что она помнила подобное обо мне — что-то положительное и не странное. Напряжение в моих плечах немного ослабло. — Хорошо. Я не серийный убийца. Но проблема в том, что иногда я могу им быть.

— Что? — она озадаченно посмотрела на меня, затем перевела взгляд к окну, как будто размышляла о побеге. Не стал бы винить ее. Я сомневался... рассказать ей — правильное решение? Если она сбежит, не почувствую ли я себя хуже?

Перестань предугадывать. Просто расскажи ей.

— Это сбой в моем мозге, — наконец сказал я. — Страх причинить вред поселился там и отказывается исчезать. Я читал, что у других людей такие мысли появляются время от времени: мимолетные изображения сделать что-то нехарактерное, что-то жестокое и ужасное, но затем это проходит так же быстро, как и появляется. Не у меня. Когда подобные мысли попадают мне в голову, то остаются на постоянной основе, и я не могу что-то сказать или сделать, чтобы от них избавиться.

— Какого вида вред? — спросила она осторожно.

Я не мог сказать о том, как думал задушить ее — просто не мог.

— Обычно это что-то специфическое, — сказал я, потирая затылок. — Например, я отказался использовать ножи дома, если кто-то есть рядом, потому что боюсь, что потеряю рассудок и кого-нибудь заколю. В действительности, я заставил отца спрятать ножи, и использую только пластиковые.

Ее челюсть отвисла.

— Что? Но ты знаешь, что не заколешь никого.

— Не имеет значения. Мне кажется, что если мысль появляется, то значит, я действительно хочу это сделать, и я не тот человек, каким себя считал.

— Это ужасно, — сказала она тихо. — Ты всегда чувствуешь себя так?

— Это началось, когда мне было около восьми, но мне не поставили диагноз до подростковых лет. И все, что я привык делать, все еще иногда делаю: подсчет, одержимость определенными цифрами — мой мозг считает, что это как-то помогает. На время это избавляет от беспокойства, и я чувствую себя в безопасности, и мне кажется, что и люди вокруг в безопасности.