Добравшись до своей комнаты, Рита стукнула в дверь, предупреждая. Открыла дверь и, улыбаясь, разглядела склонённую темноволосую голову Артёма, сидевшего сбоку, прямо на полу. Фу-у, кажется, он без гребня!..

— Артём, у нас гость!

Спиной опиравшийся на скудную постель, разложенную на укреплённом дощатом возвышении вместо топчана, парень обернулся.

— Анакс Тэрон? — изумился Артём, поднимаясь из «лотоса». — Светлого дня вам!

Рита тоже поразилась: Артём сразу узнал младшего брата здешнего правителя!

Ещё пара шагов в комнату — и девушка поняла, почему молчал гребень: Артём пытался записать ноты какой-то мелодии. Она подобрала исписанный и нещадно исчерканный лист. Ага, тот самый мотив, слышанный ими в одной из музыкальных лавок, сейчас вписанный в другую мелодию.

Она хмыкнула. Не удалось научиться играть не необычном инструменте — решил заняться чем-то, типа фольклорной экспедиции, собирая народные напевы?

Пока мужчины разговаривали, Рита подняла ещё два листа. Вон что… Артём раскладывает мелодию для основного инструмента с сопровождением. Или?.. Эх, даже жаль, что Тэрон здесь: не расспросишь при постороннем. Судя по акколаде — фигурной скобке, объединяющей нотные станы, Артём расписывает партитуру для нескольких инструментов. Хочет свою мелодию со вписанным в неё здешним мотивом адаптировать для оркестра?.. Что это будет? Симфония для гребня с оркестром? Или просто вариации на тему? Помнится, композиционный допкурс в институте у него неплохо шёл.

Долго Рита в ноты не всматривалась. Некогда. Пригласила гостя — будь добра угостить его обещанным. Девушка быстро приготовила маленький чайный столик, за которым уже привычно сиделось на коленях, а то и в «лотосе», и позвала мужчин:

— Чай готов! Пожалуйста, к столу!

В их маленькой комнатушке умещались лишь две «кровати», тот самый столик и высокие полки и крюки для самого необходимого. Все удобства — во дворе, куда Артём сопровождал Риту, чтобы к ней не приставали. Женщин здесь не очень много, и всё же хватало, но Рита даже на фоне местных красавиц отличалась так, что парочка шагов без сопровождения — и девушку окружали все, кому не лень. Устав за три дня здешнего проживания вытаскивать Риту из драк, Артём сказал, что готов следовать за нею по первому же её зову, чем постоянно драться из-за неё.

— А ты не лезь, — убеждённо ответила девушка. — И без тебя справляюсь.

— Да знаю! Просто Тэкер жалуется! — засмеялся Артём. — Он всё хочет научиться самбо на практике, а за тобой успевает выйти только под конец драки. Он даже напрашивался сам тебя сопровождать.

— И? — поддразнила Рита.

— Да ну его! — махнул рукой парень. — Мне хватает, что его самого бьют время от времени. Иногда кажется, он здорово пожалел, что согласился на эту работу, да ещё нас пригласил с собой. Он же человек со своим понятием чести, а этот сброд то и дело норовит подлянку устроить.

Вражда между профессиональными наёмниками и набранным с улицы отребьем началась с первых дней, как только охрана разместилась в караван-сарае. Слишком уж разными они оказались. Последних Рите пришлось сразу ставить на место. Нет, она прекрасно понимала, что, затащи они её силой в какое-нибудь укромное местечко, чисто физически отбиться будет сложно, а то и невозможно. Ну, если не использовать магию, о владении которой она пока предпочитала умалчивать. Ну, пока не вышли в путь… Но морды пятерым успела разбить, когда подонки с чего-то решили, что белокурая девушка-наёмница, выглядящая хрупкой куколкой (это Артём так дразнится), будет благосклонной к их недвусмысленно грязным предложениям, и больше не пыталась выходить во двор караван-сарая одна в тёмное время, чтобы не создавать не нужной ей ситуации.

С чаем она справилась быстро, благо за последние три дня здесь, в караван-сарае, Тэкер, любитель чая, часто приходил. Пока мужчины садились вокруг столика, Тэрон тоже успел цапнуть один лист, благо в маленькой комнатушке бумага валялась повсюду.

— Что это? — спросил маг, с интересом вглядываясь в быстрые закорючки.

— Это… запись музыки, которую я здесь слышал, — лишь разок запнувшись, объяснил Артём. — И начало той музыки, которую придумал.

— То есть ноты?

Парень с девушкой переглянулись. Вообще-то в здешней культуре и в самом деле должны были появиться не только музыка, но и её записи на бумаге. Они как-то не учли этого. Но тем интересней им стал сам Тэрон.

— Да, это ноты нашего мира. А вы — учились музыке?

— Когда-то была идея перевести несколько заклинаний на звуки музыкального инструмента, — признался Тэрон, рассеянно прихлёбывая из чашечки чай и, видимо, пытаясь разгадать записанную мелодию.

Артём немедленно подвинулся к нему.

Рита хмыкнула, когда мужчины с увлечением принялись сравнивать нотную грамоту двух миров. Потом подняла к потолку глаза, когда Артём, смеясь, изобразил нотами известное музыкальное ругательство своего мира. Господи, эти мужики!.. Через минут пять дело дошло до обсуждения начального курса гармонии. Девушка осторожно встала, не привлекая к себе внимания, долила мужчинам чаю и села в уголке, чтобы погладить прильнувшего к ней Шороха, который уже подобрал кусочки сыра, предложенные ему.

В тот памятный вечер, трое суток назад, когда Артём дождался её, сидя на скамье у подъезда, они дошли до переулка и были вынуждены вернуться в свой мир. Поклажа парня оказалась слишком громоздкой: уходя из родительского дома, Артём не ожидал, что они сразу пойдут в Светлый Рейндагар. Вернулись, правда, ненадолго — только положить лишнее в квартире родителей Риты. Заодно увеличили паёк на первые дни пребывания в Рейндагаре.

Оказавшись на месте, выяснили, что оба по-своему приготовились к сопровождению каравана. Предполагая долгий и скучный путь, Артём взял с собой нотную тетрадь, тут же по университетской привычке разделив листы для удобства. Рита же решила научиться здешней вышивке или, на худой конец, плетению из золотой или серебряной проволоки, которой в лавках было достаточно. Так что из своего мира она прихватила вязальные крючки и толстую тетрадь для зарисовывания узоров.

И сейчас Рита села напротив Артёма в уголок, вытащила тетрадь с первыми узорами из тех, что запомнила, разглядывая плетения в лавках, и решила закончить их. Не всегда получалось запомнить их наизусть, но Рита обнаружила, что ей нравится додумывать узоры. Когда она углубилась в рисование, машинально чуть не пропустила странную реплику Артёма, которая всё же заставила её поднять голову и прислушаться к беседе:

— Но хозяин может не взять вас.

— Понимаю, — мягко улыбнулся Тэрон. — Вы пока ещё не знаете нашей жизни так хорошо. Мне не нужно разрешение хозяина каравана. Это обычно в путешествии, что караван сопровождают богомольцы, бродячие маги или даже просто нищие.

— То есть вы хотите пойти с нами под видом нищего?

— Конечно. Если я уж собрался путешествовать, то лучшего пути, чем к перевалу Чёрных духов, не найти.

— Чем это он вас заинтересовал? — легко засмеялся Артём, хотя Рита уловила в его голосе опасные нотки вызова, а в глазах заметила холод. Господи, он опять думает, что Тэрон заинтересовался ею! Будто до сих пор не знает, как она его, дурака, любит.

— Есть две особенности, вызывающие моё любопытство, — спокойно сказал маг. — Во-первых, я много слышал мрачных баек об этом перевале, и было бы отлично, если бы пришлось путешествовать с пользой для моего государства. Во-вторых, ваш хозяин. Вы сами сказали, что он не однажды проходит этот перевал с небольшими потерями. Я видел этого человека мельком. Он не маг. Двое его помощников — со слабым владением магической силой. И меня интригует, каким образом ему удаётся проходить перевал, выходя из него невредимым вместе со своими людьми. Слышал, что он отдаёт в жертву Чёрных духам купленных заранее рабов. Это тоже… занимательно.

Артём и Рита переглянулись.

Сначала Риту поразило, что Тэрон, оказывается, не просто так появился в караван-сарае. А ей-то жаловался на судьбу, из-за которой захотелось постранствовать!.. Потом начала размышлять. Первая особенность, названная младшим братом князя Рейндагара, понятна. Громадная площадь земли Рейндагара оказалась под запретом для путешественников. Неудивительно, что Тэрон решился расследовать, что же там творится.