— … Следы исчезли, после того как зверь снова подошёл к воде, — после изучения капель слюны пройдя несколько шагов, отозвался некромант. — На той стороне их нет. Возможно, некоторое время зверь шёл по воде, чтобы скрыться. Поэтому я не могу точно сказать, где он сейчас прячется.

— А твоя собака? Может, пустить её по следу на той стороне ручья?

— Если бы это был обычный зверь, я бы понадеялся на Шороха, — ответил Тэрон. — Но зверь магический. И, к сожалению, обычных следов он не оставляет.

Мужчины, взяв в середину своей маленькой группы Риту, поднялись к стоянке. Здесь Тревор остановился и, чуть помолчав, спросил:

— Анакс Тэрон, почему вы не прибежали, услышав крик зверя?

— Я не знал, что случилось, — без промедления ответил некромант. — Поэтому на всякий случай окружил наше место вокруг костра магической защитой и велел сотоварищам не выходить за его пределы, пока всё не успокоится. А потом уже, когда стало тихо, я решил разузнать, что произошло.

— Не боялись, что зверь нападёт на вас? — задумчиво спросил Тревор.

— При мне оружие, — бесстрастно ответил Тэрон. — Я не раз дрался в составе войска Светлого Рейндагара во славу князя Кироса.

Рита несколько мгновений пыталась разгадать, не узнал ли командир охраны младшего брата правителя. Но Кирос красив той мужественной красотой воина, которую признают даже мужчины. А Тэрон, несмотря на неуловимое сходство со старшим братом, совсем другой. Его фишка в другом. Он источает, может сам того не замечая, сильную уверенность в себе. И, возможно, командир наёмников это чувствует.

Когда Рита очнулась от раздумий, она поняла, что мужчины обсуждают, как защитить караван. Тэрон пообещал обойти с анакс Артёмом подводы. И объяснил, что не хочет тратить слишком много своих сил, в то время как ощущает большие магические силы анакс Артёма, которые можно вложить в границы вокруг каравана.

— Но рано утром лучше убрать защиту, — добавил он, закончив объяснение.

— Почему? — удивился Артём.

— Проснутся помощники хозяина. Несмотря на слабое владение магией, они могут уловить защиту. А мне не хотелось бы, чтобы они знали обо мне.

Он пошёл вперёд, тихонько переговариваясь с Артёмом и Тревором, а Тэкер втихаря поинтересовался:

— Ана Маргарита, о чём этот некромант толкует? Почему нельзя, чтобы помощники знали о нём?

— Мне кажется, он побаивается, не они ли сами, скажем — по незнанию, этого зверя приманили, — задумчиво сказала Рита.

— Не то заклинание произнесли, — покивал Тэкер. — Бывает такое. У нас, в деревне, свой маг был. Так он однажды так заклинание прочитал, что потом его дом по кусочкам собирали. А заклинание-то было всего-навсего на укрощение грозы.

Рита чувствовала себя переводчицей. Она прочитывала каждого из мужчин, слышала за каждым словом целые недоговорённые фразы и чуяла искреннее желание не только защититься от неведомого страшного зверя, но и защитить других… Пришлось ускорить шаг, когда Тэрон принялся плести защиту, одновременно объясняя Артёму, как её убрать утром.

Остаток ночи прошёл спокойней. Рита уже не так вздрагивала от резких звуков ночи, а после того как Тэрон с Артёмом завершили защиту, она даже почувствовала, каково это — быть защищённой сильными магами.

Тревор выполнил своё обещание.

Утром, перед тем как уйти в кибитку, чтобы уснуть в покачивающемся средстве передвижения, девушка видела, как Тревор яростно доказывал свою правоту перед Челиком. Рита не слышала, что именно приводил в качестве доводов командир наёмников, но Челик под конец беседы начал утвердительно качать головой.

Днём выяснилось, что магический зверь сожрал того самого наёмника, которого ударил плетью Тэкер. Рита почему-то даже не удивилась, потом ругательски ругая себя бесчувственной. Человек же умер. Да ещё какой жуткой смертью!.. Но, как ни уговаривала, сожаления так и не ощутила. И даже страха, что охрана каравана уменьшилась. Может, потому что к ним присоединился Тэрон?

А вечером все пятеро нищих бродяг уселись (Тэрон принёс и усадил своего хроменького подопечного) вокруг одного из костров. Их даже накормили, что они восприняли с некоторым смущением, но отказаться не отказались от такой милости. Рита видела, что даже осунувшиеся от ужасов прошедшей ночи возничие просветлели лицом, когда один из бродяг (тот самый, о котором говорил Тэкер) вынул из мешка сетар. Сетар оказался похожим на лютню, разве что гриф инструмента на четыре струны выглядел более узким и длинным.

А минуты спустя она раскраснелась от смущения и удовольствия.

Длинным речитативом под звонкое струнное сопровождение старик воспел красоту аны Маргариты. Артём только изумлённо хлопал глазами, глядя то на сказителя, то на девушку, забыв о том, что собирался анализировать его пение и игру на инструменте. Зато Тэкер балдел в полную силу: то закатывал глаза, то причмокивал, то порывался изобразить ударные, сильно лупя в ладоши. Тревор посмеивался, а хозяин послушал-послушал и ушёл, забрав с собой обоих помощников. Типа: «Развлекайтесь тут без меня!» Так что минут через пять Артём с Тэроном снова отправились создавать защиту для каравана, в то время как остальные наёмники дозором обходили стоянку.

В их отсутствие Рите удалось порасспросить старика, какие он сказки и легенды знает, и выпросить что-то ну очень сказочное. Судя по Тэкеру, сказка о драконах и магах очаровала не только девушку. А заблестевшие глаза возничих подтолкнули старика напеть ещё несколько легенд. Причём под конец Рита не выдержала и подпела ему, благо мотив повторялся так же, как и слова, завершающие каждый подвиг, описываемый в стихах. Потом возничие с большим сожалением ушли спать, а старик отставил в сторону сетар и принялся просто рассказывать баллады, героические и любовные.

Его повествование на этот раз было не только неспешным, но даже монотонным. Рита несколько раз едва не засыпала, чего, кажется, и добивался старик-сказитель, глядя на неё с доброй усмешкой, едва она испуганно открывала глаза, просыпаясь.

Вскоре вернулись наёмники с Тэроном.

— Зверь границы не нарушал, — устало сказал Артём. Кажется, некромант с него здорово взял силы. — Следов не нашли ни за пределами каравана, ни внутри. Хотя… мы ведь даже не знаем, какие это должны быть следы.

— Завтра к вечеру надо быть настороже, — заметил Тэрон, тоже устало опускаясь у костра и жадно хватая чашку с остывшим чаем. — Магические звери могут чувствовать не только близкую смерть, но и разгул стихии. А именно в это время, вечером, начнётся степная буря.

— Вы сумеете точно предугадать, когда именно она начнётся? — забеспокоился командир наёмников. — Надо бы вовремя собрать караван для стоянки.

— Предугадать… Нет, точно не сумею. За какое-то время до урагана, но не точно, — покачал головой Тэрон.

Девушка пригляделась: надо же, Тревор уже полностью доверяет некроманту! Впрочем, не доверять Тэрону трудно. Обаяние его внутренней силы чувствовалось и в каждом слове, им высказанном, и в каждом движении. Рита раньше думала, что силу можно чувствовать, если знать, что собой представляет человек. Но никто из наёмников не знал, что Тэрон не простой некромант, а принц крови. И всё же каждый улавливал, что перед ними не простой бродяга-маг. Это заметно было даже в невольном почтении, которое машинально выражали наёмники и даже то отребье, что спало по ночам в кибитке охранников. А ведь их общению — еле-еле сутки.

— Мы сейчас опять пойдём обходить стоянку, — вполголоса сказал, наклонившись к девушке, Артём. — Ты спи здесь, прямо у костра. Тэрон обещал, что эти люди присмотрят за тобой.

«Эти люди»… Рита сонно оглядела их. Из четырёх, остававшихся с нею, старик осторожно трогал струны сетара — так тихо, что звуки казались отнюдь не звенящими, как недавно было, а глубокими и мягкими. Двое спали, свернувшись клубочками на своих котомках. Последний, тот самый хроменький, анакс Гамаль, сидел рядом со сказителем и улыбался его тихой музыке странной улыбкой. «Блаженного», — вдруг подумалось девушке. Что-то было странное с этим хромым, который вовсе не выглядел несчастненьким, несмотря на личные обстоятельства со здоровьем. Жалеть его не хотелось, а изо всех сил хотелось разгадать его тайну, почему он так спокоен…