От слов Хранителя у Ларри возникло стойкое ощущение, что где-то сдохло что-то очень большое. Он кашлянул, прочищая пересохшее горло, и спросил: "А сколько Стражей оставили Древних, то есть, сколько объектов они охраняют?"

   - Сколько объектов - неправильный вопрос, - хитро прищурился Нотик, - надо спросить, сколько Хранителей осталось.

   - И сколько? - послушно уточнил командир, не став пререкаться с Хранителем.

   Нотик весело запрыгал на одной ножке по дороге, припевая стишок:

   - Один Хранитель крепко спал, но был тобой разбужен,

   второй ушел, уснул совсем, забыл, что он всем нужен,

   а третий - третий вот вопрос, ушел или остался.

   Но чует мой облезлый нос, что он давно смотался.

   - Все веселее и веселее, - хмыкнул Старк, хотя какая-то мысль мелькнула у него на заднем плане от творчества этого попрыгуна. Спасибо, прыгать перестал, а то в глазах уже рябить стало. Монах попытался поймать эту вертихвостку, но мысль, мелькнув, исчезла. Но он не расстроился. Никуда она не денется. Пару минут медитаций, и картинка станет ясной. Дожить бы еще до этой медитации.

   Ларри, уяснив из стишка, что к одной проблеме добавилась еще и вторая, уточнил: "Значит, из трех Хранителей остался только ты".

   - Выходит, так, - пожал плечами мальчуган, - этих я заберу с собой. Пусть пока в стазисе побудут. Я еще покопаюсь у них в мозгах. Может, что полезного нарою, заодно и вправлю. Не нравится мне их поведение.

   - А уж нам, как не нравится, - протянул Старк.

   - Если мне не понравится твое поведение, ты первым об этом узнаешь, - тяжелый взгляд Нотика просто придавил к земле, расплющил и раскатал на ней блином. Монах проклял свой длинный язык, но глаза не отвел. Хранитель прищурился, потом вздохнул, - Вам идти в Ладгарр. Нужно забрать всех остальных Стражей. Оставлять их без присмотра нельзя.

   - И как же мы их уговорим с нами прогуляться? - спросил Ларри, точно зная, что вышедшие из-под контроля Стражи просто уничтожат гостей, чем станут с ними разговаривать.

   - Сейчас, - шмыгнул носом Нотик, запустил руку в карман шортов, долго там шарил, как будто карман был как минимум полуметровой глубины, потом с торжественным видом достал обычный деревянный свисток и протянул его командиру. Тот осторожно взял его в руки, повертел с недоумением, но свисток так и остался обычной деревянной игрушкой.

   - И это все?

   - Все, все, - весело махнул рукой Нотик, подпрыгнув, развернулся на месте и направился к парящим над землей драконам. Уже отойдя на пару шагов, бросил через плечо, - к порталу приведешь, стукни три раза - открою.

   - А как мы этот Ладгарр найдем? - крикнул Ларри в худощавую спину удаляющегося по дороге паренька.

   - У вас же такой проводник, с ним нигде не заблудишься! - донесся до него ответ, - Удачи в Ладгарре!

   Ларри открыл было рот, чтобы задать следующий вопрос, но его прервал задорный мальчишеский свист и вопль: "А ну шевели когтями, падаль рыбная!" Рот Ларри так и не закрыл. Уже больно необычное зрелище ему предстало - по дороге плыли, извиваясь чешуйчатыми силуэтами, три змееподобных дракона. А впереди, похлопывая прутиком себе по ноге, шагал белобрысый паренек, лет десяти, в коротких шортах и стоптанных сандалиях. Прямо деревенский пастушок. Вот только стадо у него больно необычное. Такому на узкой дорожке лучше не попадаться, прихлопнут и не заметят. Только каков же хозяин у таких тварей, что те послушно тащатся за ним, загребая воздух длинными, угольно-черными когтями, и разевая широкую пасть.

   За женщинами и детьми посылать никого не пришлось. Как только Хранитель со своими новыми подопечными скрылся из виду, на другом конце деревни послышались громкие голоса. Его арьергард пытался задержать прорывавшуюся к нему Лиссу. Та громко возмущалась и требовала немедленно пропустить ее к командиру.

   - Троха, - попросил взглядом Ларри. Тот понимающе кивнул и рванул с места, подняв клубы пыли. Когда та рассеялась, по улице решительно, сжав губы, шагала Лисса. За ней, чуть отстав, шел Троха. Он тщетно пытался соразмерить свои шаги с маленькими женскими шажками, спотыкался и смешно семенил. При этом, судя по эмоциональному размахиванию руками, представления в стиле "Как мы надавали по морде чешуйчатым гадам" исполнялось с большим чувством и в лицах.

   "Как ты?" - спросили девичья глаза, с тревогой ощупывая взглядом фигуру командира. У Ларри на сердце сразу потеплело. Он улыбнулся, сорвал ответную улыбку с губ девушки. И дышать сразу легче стало. То ли воздух, наконец, наполнился вечерней прохладой, спустившейся с гор, то ли накатило осознание того, чего удалось избежать. Лица окружающих потихоньку расцветали улыбками. А на улице уже слышались возбужденные детские, женские и мужские голоса. Вернувшихся посвящали в произошедшее. Женщины ахали, восхищались и торопились домой, достать лучшие припасы. Сегодня в деревне будет праздник. Праздник первой, пусть и такой непонятной, но победы.

    Глава 5

   - Стой, стой, тебе говорят! Вот же чучело, упрямое! Да, когда же это закончится? - страдал Мироха, пробираясь по кустам. Ветки, как нарочно, хлестали его по лицу, под ноги лезли вредные камешки и не менее вредные, зацеплючие корни. Вдали в зелени кустов желтым пятнышком мелькнула рубашка его мучительницы.

   - Эй, попрыгунья, подожди, не успеваю, - взмолился взмокший от пота парень. Рубашка послушалась и замерла. Потом мотнулась в сторону, исчезла из виду, чтобы снова нарисоваться справа.

   - Ой, дяденька, тут гнездо с птенцами, - запищал детский голосок, не хуже, наверное, самого птенца. Дяденька, на манер крупного зверя, продирался на писк, мечтая свернуть шею хоть одному птенчику, желательно тому, что в желтой рубашке.

   Наконец, последняя преграда взята, и Мироха, вытирая пот со лба, вывалился на маленькую, круглую полянку. Тяжело дыша, он окинул ее недовольным взглядом. Да и не до красот лесных уже. Больше часа гоняет его по лесу эта хитрюга. Купился он, как последний дурак. "Дяденька, пойдем, погуляем. Дяденька, я тебе такое озерцо покажу... Там рыба - во!" - вспомнил он заискивающую мордочку ребенка и только сплюнул от злости. Какая рыба! Какое озеро! Одни кусты, изредка нормальный лес. Молодняк тут порос после пожарища. Эта юркая мелочь легко сквозь молодые деревца протискивается, а ему они ровно по носу, да по лбу бьют. "Поймаю - выпорю", - пообещал себе Мироха и даже прикинул, что вон та прутина очень даже подходит для воспитательных целей.

   Нет, он бы бросил девчонку одну. Пусть себе гуляет. Но перед Жаркой неудобно. Она так за внучку тогда просила. А он.... ушел в лес вместе с девчонкой, а домой один вернулся... Нет, не пойдет.

   Была еще причина его настойчивого желание не бросить пигалицу. Как ни унизительно было это признавать, но направление обратного пути он потерял еще в первые полчаса. А потом и вовсе перестал соображать, куда они идут. Шел и шел, видя перед собой лишь желтое пятно Натиной рубашки. А та четко держалась впереди, на безопасном расстоянии.

   - Ну, и где она? - прорычал Мироха, оглядываясь в поисках будущей жертвы своего воспитательного таланта.

   - Ты не проголодался? - тихий голосок прозвучал у него за спиной. Парень подпрыгнул от неожиданности, покраснел от собственной пугливости, побелел от злости на доводящую его малявку и, наконец, обернулся. Взгляд пробежался по перемазанной ягодным соком мордашке, порванному краю рубахи, узрел четкие отпечатки вытертых о бока грязных рук, скакнул выше и утонул в синеве больших девчоночьих глаз.

   Ната смотрела прямо, с участием, почти с жалостью, словно, не она гоняла фермера по лесным чащобам. Ее глаза лучились добротой и сочувствием. И вся злость Мирохи, как рукой сняло. Ну не мог он больше злиться на эту мелочь, разве что на себе и то, чуть-чуть, оттого, что она уже в таком возрасте из него веревки вьет.