Программа, однако, немедленно столкнулась с серьезными трудностями. Не была найдена ни одна из характерных особенностей еврейства. Ни болезней, присущих только евреям, ни каких-то особенных еврейских отпечатков пальцев…[26]

Кое-что «накопали» генетики. Выяснилось, что мужчины-евреи всех стран по генетическому составу Y-хромосомы ближе друг к другу, чем к представителям других национальностей. Исключение составили лишь евреи Индии и Эфиопии, находящиеся с представителями титульных наций в более близком родстве, чем с евреями других стран. Некоторым особняком стоят и ашкеназы. Их геном, по выражению исследователей, «содержит от 30 до 60 процентов примесных генов европейцев». Но все равно, настаивают ученые, они ближе к другим группам евреев (мизрахам и сефардам), чем к европейцам.

Казалось бы, ничего сногсшибательного. То, что евреи представляют особую этническую общность, так же как русские, итальянцы, французы, давно всем известно. Однако реакция на эту банальность была явно неадекватной.

Что тут началось! Ликованию не было границ. Тотчас было объявлено, что евреи через века пронесли «гены праотцев», что наконец-то наука доказала справедливость библейских сказаний. Газеты запестрели заголовками типа: «Генетики подтвердили библейскую версию происхождения евреев». Дошло до того, что объявили даже дату разделения еврейских племен на ирано-иракскую (мизрахи) и европейскую (сефарды, ашкеназы) ветви — две с половиной тысячи лет назад. Не за горами — «научное» обоснование сотворения мира Богом за шесть дней около шести тысяч лет назад.

Как и следовало ожидать, появились выводы о происхождении евреев именно из районов их нынешнего проживания — Ливана, Сирии, Иордании и сектора Газа. Дескать, генетика это установила. Абсолютно не ангажировано. Как она это сделала — догадаться нетрудно. Опять-таки путем сравнительного анализа геномов израильтян и их ближневосточных соседей — палестинцев. Выяснилось, что последние состоят с израильтянами в очень близком родстве. В гораздо более близком, чем даже со своими братьями — мусульманами. А раз так — сообразили ученые — значит, и прародина у них одна — Палестина. При этом упускается из виду, что, согласно другой теории, правда, не менее сомнительной, арабы были в тех краях «понаехавшими», т. е. захватчиками.

Как видно, без стремления любыми путями обосновать еврейское присутствие на занятых территориях здесь не обошлось.

Есть и еще кое-что, свидетельствующее о далеком от науки, если не чисто заказном, характере сделанных выводов. Все они, если присмотреться, базируются на предположении, что когда-то популяция евреев была генетически однородной и имела прародиной Палестину. На эту мысль наводит уже сам тезис о разделении еврейства на две ветви. Понятно, что разделиться оно могло лишь при условии, что до этого было этническим монолитом. Но ведь это и стало результатом исследований! То есть предпосылка исследования выдвигается в качестве его итога! Классический пример «круга в доказательстве». Генетика здесь нужна лишь для того, чтобы придать наукообразие древней, как мир, идеологеме.

Что касается палестинской прародины, на которую якобы также указывает «беспристрастная» наука, то и здесь сплошные домыслы. Прародина эта, по мнению исследователей, вытекает из сходства геномов израильтян и арабов (сейчас установлено, что они ближе к иракцам, чем к палестинцам). Однако, наоборот, именно из представления о палестинской прародине вытекает «родство» израильтян с арабами. Ведь не обо всех евреях здесь речь, а только о мизрахах — ирано-иракской их ветви. Держа в уме представление о палестинской прародине, ученый неосознанно (или сознательно) выделяет из еврейства его ближневосточный филиал, т. е. мизрахов, чтобы затем на основании их генетического сходства с арабами заявить о палестинской прародине. Круг замкнулся.

Попробуйте представить, какой будет прародина евреев, если в качестве мерила их идентичности выбрать ашкеназов. Правильно, Восточная Европа. Ведь ашкеназы так же близки по своему набору генов коренным жителям этих краев, как и мизрахи арабам.

Кстати, именно благодаря близости ашкеназов обитателям Восточной Европы и отдаленности от других еврейских подгрупп задолго до пресловутых экспериментов сложилось мнение о хазарской прародине как о втором, восточноевропейском, центре формирования еврейства.

С палестинской же прародиной связан один неприятный для сионистов момент. Не доставило им радости родство с арабами, вытекающее из этой идеи. Но ради заветной мечты — обретения Земли обетованной — пришлось, как говорится, перешагнуть через себя и поверить в «торжество науки».

Впрочем, не всем это удалось. Бывший одно время главным раввином Израиля Шломо Амар остался на позиции духовного, а не биологического своеобразия евреев: «Еврейство — понятие не генетическое». Дали о себе знать минусы «народности» евреев.

Или такой эпизод. В 2010 году члену правления Бундесбанка Тило Сарразину досталось от общественности за упоминание о «еврейском гене». «Все евреи разделяют определенный ген. У басков есть ген, который делает их не такими, как все. Культурные особенности народа — это не миф, они определяют действительность Европы», — заявил он в интервью. На самом деле вполне невинное замечание. Скорее всего, понятие «ген» здесь употреблено в переносном смысле — просто в качестве набора национальных особенностей. Однако же обвинения в расизме и антисемитизме последовали незамедлительно. Причем не только от лидеров Германии, но и от представителей еврейских организаций. «Тот, кто определяет евреев по генам, страдает манией расизма», — заявил лидер общины немецких евреев Штефан Крамер.

То, что выводы генетиков не всем пришлись по душе, вполне закономерно не только по причине вытекающего из них нежелательного родства. Многие восстали против их упрощенного понимания в духе представлений о «еврейском гене». Если быть абсолютно объективным, — и это признают сами генетики — то не существует генов, которые бы определяли национальность. Имеются лишь различия в частоте появления тех или иных генов у представителей разных национальностей. Выражаясь популярно, отсутствие специфически «еврейского» набора генов так же не говорит о том, что перед вами «гой», как и наличие его не говорит о том, что перед вами еврей.

Иначе говоря, не существует ничего такого, что позволило бы определить в человеке еврея, не заглядывая в его паспорт и не проверяя знание Торы.

Думаете, поиски «еврейских генов» на этом прекратились? Напротив, это даже их подстегнуло. Перефразированное изречение Трофима Денисовича Лысенко, поставленное заголовком данного раздела, как нельзя более подходит к данной ситуации. Обслуживая в Израиле национальную идею, генетика полностью соответствовала данной в нем характеристике. Когда не была найдена ни одна из расовых особенностей, в ход пошли обычные для этой ситуации псевдоисторические экскурсы. Ученые, подобно раввинам, превратились в толкователей Библии.

Впрочем, было нечто, что стимулировало поиски «еврейских генов» и помимо идеологических целей. Вряд ли ученые пошли бы на откровенный подлог даже во имя благородной задачи национального строительства. Думаю, им не давали покоя факты действительной интеллектуальной развитости евреев[27]. Им и в голову не приходило, что объяснить эти факты можно не с точки зрения наделенности их геном «богоизбранности», а с точки зрения того, что на традиции и менталитет нации сильный отпечаток накладывают длительные занятия той или иной профессиональной деятельностью.

Впрочем, может, и приходило, но смириться с этой мыслью было тяжело. Очень уж хотелось выглядеть представителем расы небожителей.

Влияние факторов окружения и профессиональной деятельности на этнические характеристики хорошо прослеживается с помощью следующей мыслительной модели. Если коллектив людей разных национальностей будет веками заниматься некой интеллектуальной деятельностью, скажем, банковским делом, взиманием налогов или отправлением религиозных культов, избегая при этом по понятным причинам браков «на стороне», то в конце концов он приобретет гомогенность и сложится в некое подобие «народа» со всеми присущими этому феномену атрибутами — единой культурой, религией, обычаями, менталитетом. Даже свой язык выработается. В конечном итоге у него появится и своя «национальная» история, уходящая своими корнями в «невероятно далекое» прошлое, и собственное «этническое» наименование. А что тут особенного? Даже футбольная команда имеет свою историю. Разумеется, (опять-таки в силу тенденции к скрещиванию именно внутри коллектива) и частота появления людей с повышенным интеллектом здесь будет несколько выше, чем в популяциях, в силу различных причин занимающихся менее квалифицированным трудом, что не говорит, конечно, о том, что такая картина будет наблюдаться постоянно. В конце концов, все, что имеет начало, имеет и конец.