Ревнители аскетизма использовали в своей литературной пропаганде прежде всего традиционные формы. Так, старая формула исповеди была расширена и переосмыслена как сетование по поводу грехов, которое предоставляло достаточно места для глубоко прочувствованного индивидуального самообличения и искреннего раскаяния.
Большое значение для пропаганды аскетического обращения помыслов к загробному миру сыграло произведение «Memento mori», написанное монахом Ноткером в 1070 году и походившее на проповедь. Оно содержало общий призыв помнить о том, что ожидает человека после смерти. Однако вскоре другие авторы перешли к более или менее пластическому описанию потустороннего мира, к образному представлению Страшного суда над всеми живущими и воскрешенными из мертвых в конце света (как, например, в тексте середины XII века «Страшный суд», сочиненном в Гамбурге), к изображению страданий в чистилище (как, например, в «Видении Павла», относящимся к тому же времени) и, наконец, к вселявшему страх живописанию ужасов ада и манившему своей привлекательностью изображению райского блаженства (в частности, в поэме XII века «Небо и ад»).
Важнейшей составной частью светской культуры дворянства была куртуазная (феодально-придворная) литература. Мы называем ее так, потому что основным ее носителем был господствующий класс, и ее существование было связано прежде всего с дворами крупных феодалов. Эта литература представляет собой настоящее систематизированное изложение феодально-рыцарского мировосприятия, форму мировоззренческой полемики.
Светская литература немецкого феодализма XII — XIII веков написана на высокоразвитом литературном языке, имевшем надрегиональный характер. Создание этого языка является несомненным достижением куртуазной культуры. В то время как в деревне, так и в городе или в замке средством общения был диалект; творцы художественной литературы использовали язык, который обнаруживает черты наддиалектного, общего языка. Хотя эти общие черты часто чрезмерно подчеркивались, сравнение текстов, принадлежащих различным авторам, вряд ли вызовет сомнения в существовании нормы письменного языка.
Куртуазная лирика XII — XIII веков наряду с тематикой, связанной с любовью к даме, разрабатывала другие темы и сюжеты: в ней были религиозные стихотворения, песни о крестовых походах и о природе, морально-дидактические и политические произведения.
Наши знания куртуазной лирики того времени опираются на дошедшие до нас рукописные поэтические сборники. Важнейшие из них: «Малый гейдельбергский сборник песен» (написан ок. 1300 года в Страсбурге), «Вейнгартенский сборник песен» (написан ок. 1300 года в Констанце), «Большой гейдельбергский сборник песен» (составлен в 1310 — 1330 годах в Цюрихе), который также называют «Сборник Манессе» (по имени инициатора его составления Рюдинера Манессе), и «Иенский сборник песен» XIV века, имеющий особое значение благодаря содержащейся в нем нотной записи мелодий песен.
Классический этан развития лирики XII — XIII веков в Германии, особенно куртуазной любовной лирики, определяется творчеством почти одновременно заявивших о себе поэтов, которые в полемике с куртуазной идеей любви к даме высказывали и разрабатывали собственные поэтические идеи.
Алемаинский министериал, то есть служилый человек крупного феодала, Гартман фон Ауз (1160 — 1210) уделил в своих эпических произведениях и дошедших до настоящего времени пятнадцати песнях большое место теме любви к даме.
Значительное изменение эта тема претерпела, у тюрингского поэта Генриха фон Морунгена (ок. 1150 — 1222), который пользовался покровительством мейсенского маркграфа Дитриха IV и, будучи в преклонном возрасте (1217), поступил в монастырь Святого Фомы в Лейпциге, где и умер. Во многих из тридцати песен поэт остается в кругу традиционной для миннезанга темы безнадежной любви. Их основные сюжетные элементы — восхваление дамы, жалоба рыцаря на отсутствие награды за служение даме, описание страданий, которые жестокосердная госпожа причиняет любящему ее рыцарю. Однако особое своеобразие придает лирике Генриха фон Морунгена необычайно сильное изображение всепобеждающей силы любви к даме, описание счастья, переживаемого влюбленным рыцарем, которому снится исполнение его желаний.
Ми у одного лирического поэта того времени мы не находим такого диапазона чувств и тем, как у Вальтера фон дер Фогельвейде (1170 — 1230), ни у кого другого нет столь ярко выраженной политической ангажированности, такого богатства образов, поэтического совершенства. Четыре десятилетия отражал он в своих произведениях развитие политических событий, став словно летописцем своего времени. Ему мы обязаны и непреходящими по своей художественной ценности образцами любовной лирики развитого средневековья.
Творчество Вальтера фон дер Фогельвейде — вершина куртуазной лирики. В его время видное место занимали еще шесть лирических поэтов, выделявшиеся на фоне целого ряда менее значительных современников. Трое из них — Ульрих фон Лихтенштейн (1200 — 1275), Буркхарт фон Хоэнфельс (1190 — 1242), Готфрид фон Нейфен (1200 — 1280) — продолжали традиционные для миннезанга творческие направления. Новые пути прокладывали Нейтхарт и Тангейзер.
ЛИРИКА ВАГАНТОВ
По своей тенденции и выразительности жизнелюбивая поэзия Тангейзера близко соприкасается с латинскоязычной поэзией вагантов. Вагантами называли странствующих от Университета к университету студентов и не имеющих должности клириков, которые, будучи в зависимости от милости богатых меценатов, поставили им на службу свои познания в теологии или свое поэтическое искусство.
Знания они предпочитали приобретать в считавшихся прогрессивными и имевших особенно сильный состав профессуры французских университетах, прежде всего, в Парижском. Уже в XII веке в парижском университете высказывались новаторские научные идеи (особенно в области философии). Началом возрождения антидогматического направления в философии, выступавшего в теологическом обличье, было учение Пьера Абеляра (1079 — 1142), самого значительного европейского философа XII века. Он заявил, что при толковании Библии и теологических сочинений решающая роль принадлежит человеческому интеллекту.
Такие философские учения, как учение Абеляра или учение Сигера Брабантского, обладали большой притягательной силой для молодой интеллигенции и решающим образом формировали ее умонастроения.
Для странствующих клириков было характерно неукротимое стремление к свободе, которое превратило нужду этих безместных и бездомных людей в добродетель духовной независимости. Поэтому из их среды вышли значительные лирические поэты. Их произведения сохранились в основном и большом сборнике XIII века, известном как "Carmina burana" (от названия местонахождения рукописи — города Бенедиктбейрен). Песни вагантов восхваляют любовные наслаждения, радости, которые доставляют вино и игра в кости, различные прелести и красоты природы. В них выражается стремление к эмансипации человека от непомерного аскетизма и от религиозного догматизма церкви. Образцом для этой латиноязычной (а иногда и латиноско-немецкоязычной смешанной) поэзии служила поэзия античных авторов, обнаруживавших сходный образ мыслей, особенно Овидия. Использование латыни, международного языка науки, обеспечивало ей чрезвычайно широкую сферу воздействия, так как поэзия вагантов отнюдь не была явлением, характерным для развития только немецкой литературы.
Самой выдающейся фигурой среди этих поэтов, которые вмешивались и в политические конфликты, о чем свидетельствуют их агрессивные антипапские сатиры, был творивший во второй половине XII века автор, известный только под псевдонимом Архипиит.
Эпическая поэзия была доминирующим родом куртуазной литературы. Время ее наивысшего расцвета, не повторявшегося впоследствии ни на каком другом этапе развития немецкой литературы, приходится на XII — XIII века. В эпической поэзии отражается, хотя в большинстве случаев и в отчужденной и зашифрованной сюжетной форме, тогдашняя жизнь во всем разнообразии общественных противоречий. Образцом для пес служили эпические произведения античной и старофранцузской литературы.