- Что я должен увидеть, Тони?

Я чуть прижался к нему и зашептал:

- Прекрасен. Тонкий. Изящный, милый. Чуть смущенный.

- Ты смотришь на меня предвзято. – Хрипло проговорил он. Я положил вторую руку ему на талию, повел чуть ниже на бедро, левее по поясу джинсов, чуть касаясь кожи живота под слегка приподнятой футболкой. Мы тонули в глазах друг друга, я видел, как парень в моих руках уплывает.

- Возможно и так.

- Ва, Шел, ты просто великолепен! – вырвал нас из омута голос Аделаиды. Я плавно отошел от него, и он прикусил губу. Сглотнул и, незаметно для девушки, поправил ширинку. Хм…

- Вот видишь, не я один так считаю. – Я повернулся к ней. На девушке было легкое шерстяное платье с горлом и высокие сапоги из замши. Пальто она держала в руках. Я одобрительно кивнул. – Отличный выбор.

- Я еще не забыла, как это - ходить по магазинам. И кстати, Шел, я тебе тоже подобрала кое-что, включая пижаму.

- Спасибо. – Хрипло и смущенно. Интересно, он ведь не девственник, почему же так смущается? Хотя тут могло сыграть роль и то, что он делал всегда, и все не по своей воле. Я покачал головой и расплатился за все покупки, даже не глядя.

Мы снова сели в машину, и тут я подумал о том, что дети голодные.

- Есть хотите?

Шел резко повернулся и медленно кивнул, а вот Аделаида нагло ухмыльнулась и ответила:

- Покорми нас, папочка!

Я рассмеялся. Немного разряжая обстановку, не хочу, что бы Шел думал о грустном.

Мы заехали в ресторанчик, специализирующийся на европейской кухне. Меня тянуло на чизкейки. Мне иногда хочется самой обычной еды. У своих родителей на обеде я не могу позволить себе есть так, как мне захочется, не могу позволить разговор во время еды или, например, читать газету. Высшее общество. Чтоб оно…

- Вкусно? – наклоняясь, спросил я у Шела. Он лишь кивнул. Я чувствовал это напряжение, его можно было потрогать руками, оно было как патока. Вязкое и сладкое. Он тоже чувствовал, но отдавал ли отчет тому, как действует на меня его, казалось бы, простой жест. Макание картошки в соус… и мягкие губы обхватывают эту картошку. А я ловлю себя на том, что все отдам за эти губы. Вот это и страшно, и будоражит.

- Очень. – Ответила Ада, прикладываясь к трубочке. – Я хотела спросить, чем я буду заниматься в твоей группе?

- Если хочешь, можешь просто работать в одном из журналов, вакансию я найду. – Мне почему-то не очень хотелось, чтобы она крутилась под ногами. Я видел, что друзьями они не были, и Шел жутко стеснялся ее, больше даже чем меня. Интересно.

- Ты серьезно! Что это - благотворительность, может, еще мне и квартиру снимешь? – с улыбкой.

- Возможно, потому что в студии у нас больше нет свободных комнат. Было бы неплохо найти тебе жилье… А работа позволит обеспечить себя, я уверен, ты не станешь злоупотреблять моей добротой. Это что касается благотворительности. – Она кивнула и отпила еще сок из стакана. Шел встал.

- Я сейчас… - и пошел в сторону туалетов.

- Знаешь, я бы, на твоем месте, пошла за ним и уже ссосалась…

- Хорошо, что ты - не на моем месте, детка. – Усмехнулся я, вставая.

Он мыл руки, лицо сосредоточенное и немного хмурое. Он увидел меня в зеркало. Нет, я не стал бы нападать на него как голодное животное. Мне хотелось, чтобы он сам захотел этого. Чего? Прикоснуться ко мне.

- Почему она смущает тебя? – тихо спросил я.

- Это не так.

- Шел, я же вижу, ты просто замкнулся в себе после посещения приюта.

- Я просто вспомнил, к какому миру принадлежу, а она прямое тому подтверждение. То есть, она испортилась всего за полгода нахождения в этом мире. Когда ее только привезли, Аделаида была тихой и грустной, милой. Сейчас, пред тобой она вся такая, какая есть, то есть раскрепощенная и как будто прожженная грязной ядовитой иглой. Я прожил так всю жизнь и точно знаю, что такое боль и страх, но никогда не опущу голову, а она сдалась сразу. Это не слабость, это скорее защитная реакция. – Он замолчал. Повернулся ко мне. – Прости, я не должен был говорить такие вещи. Просто, мне неприятно находиться рядом с ней. Она все переворачивает и красит в черное. Мой цвет - серый. И я не хочу заляпать его ее краской.

Я сделал резкое движение и притянул его к себе, он уткнулся лицом мне в плечо, его затрясло. Заплакал. Тихо. Боже, ну что за день сегодня у меня?

Он вдруг обнял меня и еще тише зашептал:

- Я вижу, как ты смотришь на меня, я чувствую твое желание и заинтересованность. Но, я пока не могу…

- Шел, успокойся. Я взрослый мужчина, пусть и выгляжу как мальчишка. И я в состоянии потерпеть и не нападать на тебя с сексуальным подтекстом. Уж поверь, я терпеливый. – Он усмехнулся.

- Но будешь давить, да?

- Давить не буду. Буду подталкивать.

Он тихо рассмеялся и снова затих в моих объятиях.

- Ты странный, Мираж. Я думал, что уже через полчаса в студии - окажусь в твоей постели, под тобой…

- Это было бы прекрасно.

Он поднял голову. В черных глазах страх с долей любопытства. – Но не интересно.

- Хочешь приручить меня?

- Хочу. – Я знал, что сейчас нужно сделать, я чувствовал это. И, уже не думая ни о чем, наклонился и накрыл его губы. Он не дернулся, не уперся руками мне в грудь, он просто застыл. Я приоткрыл глаза и столкнулся с открытыми глазами. Парня как будто парализовало. Я чуть отстранился. – Шел? – он моргнул.

- Я не умею.

- Не умеешь целоваться? – без насмешки.

- Не умею принимать ласки. – Совершенно серьезно ответил он и вот тут дернулся из моих объятий. – Отпусти. – Спокойно, я разжал руки. И он попятился от меня, уперся попой в раковину и прикрыл глаза. Дотронулся дрожащей рукой до губ. – Ты поцеловал меня?

- Ну, я бы не назвал это поцелуем.

- А что такое поцелуй, по-твоему? – он убрал руку и выпрямился, посмотрел на меня, немного нервно. Я снова сделал стремительное движение и обнял мальчишку, накрыл его губы. Уже не касанием, а настоящим поцелуем. Сильно, жарко, проникая в раскрытый ротик. Прижимая его к себе, лаская руками по спине и ягодицам, прикрытым тонкой тканью джинсов. Он обнял меня за шею и притянул к себе ближе. Застонал. Тихо и интимно. А я вдруг оторвался от его губ и перешел на шею, думая о том, что это не место и совсем не время распаляться.

- Шел, черт, ты сорвал мне крышу.

- Я не хотел.