- Ты не устал?

- Нет, это такая эйфория. Давно я кому-то не был нужен.

- Ты нужен своему маленькому. Когда закончишь с этим можешь быть свободным. Ты в парке хотел погулять?

- Хотел, надо изучать окрестности, и нам нужно выбираться из четырех стен.

- Правильно.

- Ну как они вешают? Ну как вешают? Вы хоть видите, что делаете? Нет? А я то вижу. А ну стоять! Не дадут и минуты отдохнуть,- театрально выдохнул Эмиль и пошёл к рабочим.

Закончив с данной мне работой, я всё-таки выбрался в парк. Это был городской парк, где действительно было много омег: некоторые прогуливались компаниями с колясками, другие бегали за карапузами, которые увлечены играми не обращали внимания на родителей. Были такие как я, беременные. Кто-то не спеша гулял, другие что-то жуя читали книги. Также немало студентов с ноутбуками и учебниками. Я сел на скамейку напротив детской площадки.

- Смотри, маленький, как красиво. Я обязательно приведу тебя сюда, когда ты появишься. Да маленький мы будем гулять тут, у тебя появятся друзья, потом ты пойдёшь в садик, а после в школу, - я так и сидел, поглаживая животик и говоря с малышом. Настолько погрузился в мысли, что не заметил как ко мне подошли.

- Извините, я могу здесь присесть?

- Да, конечно.

Это был молодой испанец - омега. Не высокий, с черными волосами и интересной прической, на глаза падала челка, а над одним ухом волосы были выбриты. Он укутался в большой шарф и присел рядом. Конечно ему холодно, сейчас же Зима! Удивительно, но здесь даже снега нет и мне не холодно, но парень кажется замерз. У нас, наверное, уже метр снега выпал. Помню как мы с Сашей в снежки играли, снеговика лепили и все эти снежные ангелы. Я сам не заметил как улыбнулся.

- Вы иностранец? Видимо Русский?

- Да, так заметно? Не русский, но близко.

- Ну вы точно не испанец, ваша кожа очень светлая и вам не холодно. Вот в свитере сидите и лёгких джинсах.

- Я понял, наверное сильно выделяюсь.

- Нет, таких как вы много. Знаете, а ещё вы с маленьким на русском говорили.

- Уммм. Это украинский.

- Значит они похожи.

- Да немного.

- Просто я часто сталкивался со славянами, вот и услышал знакомые слова.

- Вы здесь с малышом? Или как я?

- Да, с сыном. Видите мальчика в зеленой шапочке на качелях? Эрнесто.

- Красивое имя.

- Спасибо. Наш папа так назвал. Ой извините, - достал телефон, - Мы в парке. Ждёшь? Хорошо. Сейчас. Целую. Эрнесто, пошли, папа ждёт. До встречи. Кстати я Амадор.

- Антон. Счастливо вам.

- Спасибо, если проголодаетесь, то пойдите по этой аллее вверх, там в конце хорошее кафе есть. Вкусно готовят, а главное никакого фаст - фуда.

- Спасибо.

Я смотрел в след молодому омеге с сыном. Я так же мог идти к Саше, он мог забирать нас из парка, не далеко от нашего дома после работы. Сначала гуляли бы там с коляской, а потом водили бы на качели. Сам не заметил как из глаз начали капать слёзы. Такому никогда не быть. В груди защемило.

- Маленький не волнуйся, папа не плачет, всё хорошо. Всё у нас будет хорошо.

***

- Антон, ты мне так сегодня помог, - усевшись на диван, сказал дядя.

- Ты преувеличиваешь.

- Нет, я честно. Слушай, я тут подумал, не хотел бы ты помогать в галерее? Да и после того как малыш немного подрастёт у тебя будет место работы.

- Думаешь я справлюсь?

- Конечно, ты даже сегодня ничего толком не зная справился.

- Тогда мы согласны.

- Вот и хорошо. Я тебе обещал фотографии показать. Да?

- Обещал. Кстати у меня тоже есть фото.

- Показывай, что ты сидишь. Хочу увидеть твоего альфу.

***

- Ян на него очень похож, правда?

- А как звали вашего мужа?

- Зовут его Давид, видимо ты не знаешь всей истории?

- Нет, можете рассказать?

- Конечно могу, это не секрет. Когда мне было 17, я приехал в Испанию, поступил на факультет «Искусствоведения». Был свободных взглядов, никогда не был застенчивым, поэтому, когда мне предложили стать натурщиком, для художественного отделения, согласился. Вот на одном из занятий, когда я позировал, почувствовал что кто-то просто пожирает меня взглядом. Разум дурманил приятный запах, но из-за того, что мне нельзя было двигаться я не мог увидеть, кто так на меня смотрит, а после занятий никто не подошёл. И так повторялось ещё несколько раз, пока я не пошёл на хитрость. Когда на последнем занятии в той группе я пришёл перед течкой, знаю, рискованно, но надо было ловить моего истинного застенчивого альфу.

- Вам не было страшно, вы были обнаженный?

- Было, даже колени подгибались, не знал куда себя деть, потому что запах альфы стал ещё сильнее. И как ты понимаешь, течка началась прямо там. Дальше я помню как в тумане. Меня укутали в покрывало и чьи-то сильные руки отнесли в одну из мастерских. Что дальше было ты и сам понимаешь. Когда всё прошло, я наконец познакомился с Давидом. Ян его полная копия. Тогда мне было восемнадцать почти уже девятнадцать, без пары месяцев, а альфе двадцать один. Уже через неделю я жил в его квартире. Оказалось, что Давид сирота. Кстати первое наше совместное фото. У нашей кровати всегда было много листьев, красок и кисточек. Мы пахли краской.

- Вы так красивы.

- Потому что счастливы, мы жили вместе с самого начала. Я рассказал родителям только на последнем курсе, когда мне было двадцать один. Именно Давид предложил выйти за него, а мои родители сказали, что против этого, им не нужен какой-то зять художник. Они уже нашли мне пару, а я послал всё к чёрту и сам потянул Давида в ЗАГС.

- А мы не были расписаны.

- Напрасно, возможно всё было бы иначе.

- Не думаю.

- Вот мы расписались. Сейчас фото покажу, смотри. На нашей свадьбе было двадцать человек. Давид работал в разных местах, чтобы нас обеспечивать. Так как я только закончил учиться, я работал в маленькой галерее ассистентом. Иногда мы занимали деньги, чтобы только добраться до работы, но в один момент всё поменялось. Давиду предложили выгодный контракт, даже персональную выставку готовил, всё шло на лад. Его картины продавались, а он был востребован как художник. Что еще нужно для художника? Когда мне было двадцать три, а ему двадцать пять. Давид получил крупный заказ, не хотел мне даже рассказывать пока не получит контракт. Я отправил его на встречу, а сам взялся делать праздничный ужин. У меня для него была новость, я под сердцем носил Яна.

- Не плачьте, вот возьмите.