— Конечно, мыло везде должно быть!

Положив кеды на колени, Акела тоже стал пристраивать в них бумажные стельки.

— И зубную щётку?

Поколебавшись, Акела сказал:

— Не, с зубной щёткой ничего не выйдет. Но, если хочешь, я тебе свою одолжу.

— Не хочу! Ты же ею пользовался! — чуть покраснев, возразил Маугли.

— Ну ты даёшь! Ладно, так и быть, куплю я тебе зубную щётку. Только не в универмаге, а где-нибудь в маленькой лавке. Сначала купим ножницы. Поищем где-нибудь лавку канцтоваров. Хотя нет, там, наверное, дождь ещё льёт. Пока до вокзала доберёмся, опять промокнем до нитки. Как же с зонтиком быть?..

Они встали и пошли вниз по лестнице.

— Что, опять на вокзал? — проворчал Маугли.

— А что делать? Здесь, что ли, всё время киснуть?

— И куда мы поедем? Туда, где цветы везде цветут? — недовольным тоном спросил Маугли.

Акела в ответ усмехнулся:

— Что, раз уж выбрались в кои-то веки, хочется добраться туда, где цветы цветут? Но тут, как видишь, пока ничего ещё не цветёт.

— Ну да! Цветы не цветут, и диковинных птиц никаких не видно. И слонов нет!

Маугли не по-детски горестно вздохнул.

Они зашли в торговый зал на четвёртом этаже. Там металлическими голосами перекликались разные игрушки, поблёскивая в электрическом свете. Там и сям бродили дети и женщины. Рядом с отделом игрушек, наверное, должен был находиться отдел канцелярских принадлежностей. Припоминая опыт своих немногочисленных посещений токийских универмагов, Акела решил обследовать зал. Помещение было небольшое, так что обойти его не составляло труда. Если вдруг не будет на четвёртом этаже, придётся обойти и третий. Однако не успел он принять такое решение, как увидел прямо перед собой отдел канцтоваров. Слегка присвистнув, он хлопнул Маугли по плечу.

— Во, видал?! И вроде нет никого — мы тут у них, наверное, будем почётными покупателями. Так, значит, нам нужны ножницы! Да, ножницы!

Они миновали стойки с авторучками, тетрадями, линейками, компасами и наконец углядели отливающие металлическим блеском ножницы.

— Ну, я пойду покупать, а ты жди меня здесь.

Маугли остался стоять у столба недалеко от отдела канцтоваров, а Акела один пошёл к полке с ножницами. Выбор был не столь велик. Маленькие ножнички для младших школьников, ножницы для использования в быту, специальные очень дорогие ножницы для художественных изделий, ещё более дорогие высококлассные импортные ножницы лежали рядом с большими ножницами для шитья в стеклянной коробке. Исследовав весь ассортимент, Акела выбрал обычные недорогие ножницы для бытовых нужд.

Маугли с беспокойством наблюдал за его действиями. Как посмотришь вот так издали, так кажется, сейчас все вокруг начнут на него оборачиваться, зашумят: «Кто такой?! Зачем сюда явился?! Ага, не можешь ответить?! И пахнет от него странно! Держи его! Лови! А ну, под замок его сейчас же!»

Эти голоса наперебой звучали в голове у Маугли, словно назойливый комариный писк. То ли в лице, то ли в фигуре Акелы было нечто такое, что должно было настораживать людей. В самом Маугли такого не было. Только Акела всем своим обликом нарушал атмосферу покоя, царившую в универмаге, — от него словно искры вокруг сыпались. Поскольку Акела прибыл в этот город без определённой цели, если его станут допрашивать, всё, само собой, будет выглядеть очень подозрительно, и его отведут в полицию. А что делать Маугли, если вдруг так и случится? Денег нет. Останется он здесь один-одинёшенек, скоро захочет есть… Тогда либо свалиться на улице и умирать, либо бродяжничать и побираться. Нет, до этого допускать нельзя, надо будет идти с Акелой в полицию. А там молчать, ничего не говорить. Рассказывать о том, что они брат и сестра, наверное, пока не стоит — надо будет стараться, чтобы им поверили как есть, то есть приняли за родных брата и сестру, и чтобы больше никто не вмешивался. Может, Акела снова наплетёт про их больную бабушку. Только где же теперь должна жить эта бабушка? Где-нибудь ещё подальше, чем Ямагата. Например, в Аките. Или, может быть, в Аомори…

В глубине души Маугли горячо молился о том, чтобы вылазка Акелы за ножницами прошла гладко. «Упаси нас от напастей, Господи! Отпусти нам грехи наши! Мы с тобой одной крови, ты и я! Защити нас!»

Акела вернулся, широко шагая. У Маугли будто камень свалился с души, и слёзы невольно навернулись на глаза. Он повернулся и пошёл назад, к безлюдной лестнице. Тревога испарилась, и слёзы вскоре просохли. Маугли сказал себе, что надо будет лучше вести себя, чтобы быть Акеле совсем как младший братец. Раз уж они вместе так далеко заехали, надо, чтобы всё было ясно и определённо. «Мы с тобой одной крови, ты и я!» Значит, надо во всём помогать друг другу.

— Ну как, добрая охота была у тех, кто соблюдает Закон джунглей? — быстро прошептал Маугли, когда Акела вышел вслед за ним на лестничную площадку.

— А то как же! Но не дёшево! Целых сто пятьдесят иен. Потом покажу. А сейчас пошли отсюда.

Взглянув на озабоченное лицо Акелы, Маугли улыбнулся и кивнул. У него снова предательски защекотало в носу, и комок подкатил к горлу.

На третьем этаже продавали кимоно и ткани. Покупателей почти не было видно. По расчёту Акелы, и уборная на третьем этаже должна была быть пуста. Он решил там провести окончательную подготовку к старту, а заодно позаимствовать всё, что нужно. Если спуститься на этаж ниже, с уборной будет больше проблем. Маугли, следуя указаниям Акелы, зашёл в кабинку и снял с вертушки на стене моток туалетной бумаги, а потом перешёл в следующую кабинку и там добыл ещё один. В женской уборной не было ни души, но всё равно ежеминутно можно было ожидать неожиданного вторжения. Поспешно оглянувшись у рукомойников, Маугли взял с полочки у раковины и сунул в узел грубую жестяную кружку, потом выбрал самый целый на вид кусок мыла из тех, что лежали у кранов, и, завернув его в носовой платок, положил в брючный карман. Хорошо было бы иметь на такой случай мыльницу, но привередничать не приходилось. В заключение Маугли открыл шкафчик, где хранились принадлежности для уборки помещения. В ведре лежали тряпки. Рядом стояли друг на друге штук десять новых рулонов туалетной бумаги. Он взял из стопки ещё один рулон, подобрал валявшееся рядом немного запачканное синее полотенчико и тоже сунул в узел.

— Операция закончена! — сказал Маугли, глянув перед уходом в зеркало над умывальником и, придя в отличное расположение духа, сам себе подмигнул. Правда, подмигивание, сколько он ни старался, получалось неважно.

Выбежав к Акеле, ожидавшему снаружи, у входа в туалет, Маугли возбуждённо зашептал:

— Доброй охоты всем, кто соблюдает Закон джунглей! Я тут много разного загрёб! Ух, удачная охота!

— Ты только не показывай, что ты в таком восторге — а то подозрительно больно. Это нехорошо. Взяли — и взяли, а теперь пошли отсюда, — нервно сказал Акела и зашагал по ступенькам вниз.

За ним, опустив голову в бейсболке и тщетно пытаясь скрыть довольную улыбку, следовал Маугли. У обоих узелки заметно увеличились в размере.

Они миновали второй этаж, спустились на первый и вышли в вестибюль у главного входа в универмаг. Дождь всё ещё лил, но уже не так сильно. Акела посмотрел на Маугли, потом перевёл взгляд на улицу, где шёл дождь, и задумался на некоторое время. Рядом в вестибюле топтались, переговариваясь, человек двадцать покупателей, покрикивали младенцы. По улице снаружи шныряли машины, проезжали велосипедисты в чёрных резиновых шляпах и прорезиненных балахонах. Такие явно не слишком страдали от дождя. Люди, выходившие из галереи торговых рядов, один за другим раскрывали чёрные, красные или тёмно-синие зонтики. Но были и такие, что шли под дождём без зонтов и без плащей.

— Ну, зонтик сейчас не очень уж и нужен — так пойдём. Постараемся держаться под навесами, где можно, — прошептал Акела стоявшему рядом Маугли и припустился бежать в том направлении, откуда они недавно пришли.