В эпоху капитализма эстетическое приятие буржуазно-капиталистического «способа жизни», восхваление самих основ этого строя порождали лишь слащаво-фальшивые, лишенные действительной жизненной и художественной правдивости произведения. Лишь во время буржуазной революции 1789—1794 гг., когда еще не обнажилась антинародная, эксплуататорская сущность грядущего капитализма,
было возможно создание значительного по своим идеям и по своему художественному звучанию искусства, связанного с утверждением идей буржуазной революции, с героизацией ее представителей. Но и в этот период высшие достижения искусства французской революции (например, творчество Давида) были связаны с якобинским революционным пафосом плебейских народных масс, верящих, что они, громя феодальные порядки, ведут борьбу за подлинную свободу, равенство и братство, а не за общество «свободной» конкуренции, не за общество «свободы» эксплуатации человека человеком, где равенство сводилось к тому, что закон, «равный для всех», запрещал миллионеру и бездомному нищему ночевать под мостом.
Таким образом, утверждение положительных идеалов, положительных героев в искусстве уже очень рано (во Франции с начала 19 в.) оказалось возможным лишь в борьбе с принципами буржуазно-капиталистического уклада культуры, в резком столкновении с пошлыми вкусами буржуазии, фальшиво-лицемерной декламацией ее идеологов и апологетов. Эта оппозиционность передовых эстетических идеалов эпохи господствующему общественному строю уже в тот период, когда этот строй еще не вступил в полосу своего упадка, была явлением, которое с такой резкостью не проявлялось в искусстве до того времени.
По мере развития капитализма все чаще одной из главных тем в творчестве крупнейших мастеров-реалистов становится раскрытие трагической несовместимости гармонического развития личности, свободного удовлетворения ее естественного права на счастье с уродливыми, бесчеловечными, цинично-лицемерными социальными отношениями, установившимися при капитализме («Утраченные иллюзии» Бальзака). Если же художник хотел показать сильные, большие страсти, раскрыть эстетическую яркость и нравственную ценность человеческой личности, он должен был — вольно или невольно — вырваться за пределы обычных отношений благоденствующего буржуазного общества. Так, в творчестве Стендаля и Герцена, Делакруа и Домье, Репина и Толстого, Милле и Менье положительным героем становится или человек, вступивший в более или менее открытый конфликт с господствующими условиями жизни, или представители тех социальных слоев, которые стояли вне официального «респектабельного» общества. В наиболее последовательно демократических формах искусства 19 в. главными героями становились представители трудового народа.
Эта особенность развития искусства обусловлена общей враждебностью буржуазного уклада искусству и эстетической стороне жизни вообще. Действительно, по мере утверждения капиталистического строя все более выяснялось, что «существование господствующего класса с каждым днем становится все большим препятствием развитию производительной силы промышленности и точно так же — развитию науки, искусства, а в особенности культурных форм общения» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. 18, стр. 216.). Не случайно Карл Маркс еще в 60-х гг. заметил, что «капиталистическое производство враждебно известным отраслям духовного производства, например искусству и поэзии» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. 26, ч. I, стр. 280).
Чем же определяется и в чем выражается относительная в 19 в., а затем в период империализма абсолютная враждебность капитализма художественному прогрессу? Она порождена коренными противоречиями, присущими капиталистическим производственным и общественным отношениям. В капиталистическом обществе все чувственно-конкретное богатство деятельности человека выступает как предмет купли-продажи. Поэтому искусство интересует буржуа либо как выгодное вложение средств в коллекционирование, либо как предмет роскоши. В той мере, в какой буржуа выступает как основной потребитель искусства, как законодатель вкусов, он навязывает художнику и свое убогое понимание искусства. Глубочайшую характеристику положения искусства в капиталистическом обществе мы находим в статье В. И. Ленина «Партийная организация и партийная литература»: «Свободны ли вы от вашего буржуазного издателя, господин писатель? от вашей буржуазной публики, которая требует от вас порнографии в рамках [романах] и картинах, проституции в виде «дополнения» к «святому» сценическому искусству? ...Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя. Свобода буржуазного писателя, художника, актрисы есть лишь замаскированная (или лицемерно маскируемая) зависимость от денежного мешка, от подкупа, от содержания» (В. И. Ленин, Сочинения, изд. 5-е, т. 12, стр. 103-104.).
Само развитие массового машинного производства, предмет гордости апологетов капитализма, с его обезличенным производством не на реального потребителя, а на рынок влечет за собой подавление творческого, эстетического начала в труде пролетария, прикованного, как каторжник к веслу галеры, к обслуживаемой им машине и ко всему механизму капиталистического производства.
При капитализме личность человека оказывалась лишенной какой бы то ни было возможности для гармонического, всестороннего развития и удовлетворения своих способностей и потребностей. Эта однобокость развития человеческой личности, безусловно, лишала искусство одной из существенных предпосылок его расцвета. И это касается не только и даже не столько представителей эксплуатируемых масс, но и представителей самого буржуазного класса. Из-за прозаической и торгашеской сути его деятельности характер буржуа утрачивает даже те черты относительной яркости, гармонической всесторонности развития, которые были присущи горожанину эпохи Возрождения или в далеком прошлом гражданину древнегреческого города-государства эпохи его расцвета. Конечно, капитализм был не в силах подавить растущее осознание пролетарием того, что именно он есть создатель всех ценностей общества. И это гордое сознание своей истинной роли в обществе и осознание нестерпимости своего социального положения, постепенно пробуждающееся у рабочего, делает его, вопреки бесчеловечной эксплуатации, подлинно полноценным человеком по сравнению с буржуа.
Пагубное влияние на искусство оказывает также порожденный спецификой капиталистических общественных отношений глубочайший, достигающий предела при империализме разрыв между официальными требованиями буржуазного государства и подлинными общественными нуждами и интересами человека труда, а также разрыв между лицемерно-циничной буржуазной моралью с юридически прокламированными Свободой, Равенством и Братством и фактической борьбой всех против всех по закону: «человек человеку волк». Реальные интересы капиталистического общества чужды и враждебны трудящимся, то есть народу.
Однако К. Маркс и Ф. Энгельс, говоря о враждебности капитализма искусству, не имели в виду вообще невозможности художественного прогресса в эпоху капитализма. Та высокая оценка, которую давали и Маркс и Энгельс идейным Эстетическим завоеваниям реализма, критически анализирующего подлинную картину жизни при капитализме, как, например, творчеству Бальзака, русских и скандинавских реалистов 19 в., показывает, что основоположники марксизма прекрасно видели, где и на каких путях осуществлялось в 19 в. дело дальнейшего художественного прогресса. Общеизвестны и та любовь и уважение, которые питал В. И. Ленин к высоким достижениям русской демократической, антикрепостнической и антибуржуазной художественной культуры 19 в.
При капитализме огромные народные массы выступают на сцену истории, растет их общественное самосознание, и они ведут такую активную и, главное, сознательную борьбу с господствующим классом, которой еще не знало человечество. Именно поэтому в прогрессивном искусстве широкое отражение и эстетическое осмысление этой сложной и бурно противоречивой эпохи возможно было лишь на основе критической позиции художника по отношению к эксплуататорской основе общества, уродующего развитие человека. Такая критическая позиция определила особенности метода реалистического искусства, наиболее последовательным воплощением которого явилось искусство критического реализма. В силу этого искусство 19 в. сумело, вопреки антиэстетичности самой основы буржуазного строя, внести неповторимый вклад в историю реалистического искусства, способствовать в некоторых весьма существенных отношениях прогрессу художественной культуры человечества.