Первый опыт кладоискательства оказался довольно удачным. Приезжаем, поле распахано, разбороновано — для поиска это идеально. Но где же замок? Или хотя бы его руины? Небольшая возвышенность в излучине берега реки, заканчивающаяся обрывом, внизу песчаный карьер. Замок был, успокаивает Старик. В XIII–XVII веках. В 1707 году был захвачен шведскими войсками и взорван. В настоящее время на его месте колхозное поле. Часть остатков замка вообще срыли, устроив на его месте карьер для добычи песка и гравия. В семидесятых годах в районе строили новые дороги, вот и соорудили карьер. Местные ребятишки в прошлый приезд рассказали Старику, что при продвижении карьерной выемки строители наткнулись на какие-то кирпичные кладки, то ли фундамент, то ли еще что. А сбоку даже открылась большая дыра тоже с кирпичной кладкой. Работы приостановили. Приехало какое-то строительное начальство, дало приказ, и экскаватор засыпал все песком. Наше извечное «как бы чего не вышло». О находке археологам наверняка не сообщали, иначе кто-нибудь здесь бы побывал.

Идем парой. Старик с прибором, я с лопатой и прочими техническими штучками. Внезапно старик останавливается и тыкает тарелкой прибора в точку земной поверхности. Я кладу на землю кусок толстого целлофана, втыкаю в отмеченное место лопату и высыпаю землю на целлофан. Уже и без дальнейшего исследования виден ржавый комок чего-то. Чего? Промываем водой — изрядно проржавевший старинный амбарный замок. С почином, смеемся мы.

Следующая находка здоровенный кованый гвоздь. Медная монетка размером чуть меньше копейки — «боратинка», ниже остановлюсь на названии. Современный компас — неисправный. Пусть меня извинит читатель, я просто перечислю, что нашли. Первый поиск все-таки. Фрагмент латунной пряжки. Снова кованый гвоздь, только почему-то медный. Снова «боратинка». И еще «боратинка». Старик замечает, что и прошлый раз нашел их тут десятка три. Забегая вперед, скажу что, и мы нашли в этот день не меньше.

А вот это уже что-то интересное. Длинный, схваченный ржавчиной, более полутора метров длиной, штырь, низ заострен, сантиметров через десять круглое утолщение. Заканчивается округлыми рожками в виде полумесяцев, сантиметров на десять вниз снова шаровидное утолщение. Промываем водой. Крутим так и этак. Ничего более рационального, чем сравнение с приспособлением для шашлыка, в голову не приходит. Позже оказалось, что это опорная сошка к мушкету.

Идем дальше — серебряная монета. На лицевой стороне горбоносый мужик в короне, на обратной, что-то непонятное с надписью по кругу. Старик говорит, что это вроде орт — монета Речи Посполитой.

Меняемся местами. Теперь я с прибором. Впервые в жизни.

Писк в наушниках. Старик копает. Фрагмент бронзовой монеты с изображением птицы. Позже оказалось, что это фрагмент печати с изображением сокола и латинских больших букв «R» «K». Кому она могла принадлежать установить, не удалось. Следующая находка медная монетка полкопейки 1886 года с вензелем российского императора Александра III. Сразу две лошадиных подковы. Металлический значок «Минску — 900 лет». Сплошное смешение эпох. Попадались куски изразцов и опаленного огнем кирпича.

За день мы нашли около сотни различных предметов и монет. Самым ценным оказался нательный крест из синего камня, концы которого, были, как бы, окованы золотыми пластинками. Я сразу же отказался от него в пользу Старика. Он вообще собирает всякие диковинные найденные предметы. Создал своеобразный такой музей.

Была и опасная находка яйцевидная граната, размером больше лимонки. Зарисовали. На будущее надо знать все, что попадается, потому что некоторые предметы, несмотря на их, внешне легкомысленный вид, могут быть опасны. Гранату аккуратно затопили в грязном бочаге возле реки, вряд ли кто туда сунется.

Посмотрел потом в военном каталоге, граната оказалась немецкой М-39, довольно редкой, кажется диверсионной. Заодно и расширил свои познания: на вооружении у немцев была в основном граната М-24, колотушка такая с длинной деревянной ручкой.

Все поле прозвонили основательно, но это не значит, что мы все нашли. Старик сказал, что и в следующем году после пахоты можно здесь покопаться. И много чего отыскать. Раз был замок, значит, был посад, торжище и другие, интересные для кладоискателя места.

Спустились и в карьер. Ничего в нем не нашли. Не видно было и следов кирпичной кладки. Старик предлагает поискать документацию и иные источники по замку. Подземные ходы были под всеми замками. Или, во всяком случае, обширные подземелья.

Читатель разочаруется, но скажу честно, мне побывать в подземных лабиринтах какого-либо замка не довелось. И вообще, знаете, как отвечает на подобного рода вопросы, Старик? — «Да, кто ж вам все расскажет!». А удалось мне спуститься в подземелья монастырей и старинной панской усадьбы, о чем я еще расскажу.

Звонит донельзя возбужденный Старик. По-моему, он вообще всегда слишком доверчиво относится к легендам. Заводится с пол-оборота и готов ехать куда угодно. Сидим в кафе. Так оно и есть. Рассказывает. У него был на днях партнер по бизнесу из Москвы. Предложил поехать за золотом на заброшенный прииск. Координаты прииска и все прочие бумаги находятся у его двоюродного брата, который работает в Министерстве природных ресурсов Российской Федерации. Дело верное. Ехать надо на Байкал. Финансировать экспедицию будет московский партнер и он, Старик, в соотношении 60 на 40 процентов. С чиновника документы и разрешение. С меня оружие (у меня есть разрешение на оружие) и участие. Добыча 25 процентов каждому. Все на законных основаниях — будет бумага, разрешающая, предварительную разведку прииска с целью последующей его аренды. Все золото сдается в Иркутске в какое-то управление приисков, деньги за него получаем в Москве в банке. С уплатой всех налогов и чего там еще. Будет звонить в субботу, если мы в принципе согласны, встречаемся, обсуждаем детали и проводим подготовку. Ну?

Сказать, что все слишком неожиданно, значит, ничего не сказать. Я даже не врубился в тему. Сижу, чешу нос, (признак наибольшего смущения), молчу, мысли скачут. Ну? — снова спрашивает Старик.

— Слушай, — говорю первое, что пришло на ум, — а чего он к тебе обратился, у них, что, в Москве своих искателей мало?

— Спрашивал, — отвечает Старик, — говорит, что те, кого знает, — гангстеры, а с незнакомыми такие дела затевать…. А мы с ним восемь лет работаем, друг друга ни разу даже не пытались кинуть, фактически семьями дружим. За москвичами подготовка, организация и основное финансирование, — за нами поисковая работа, они металлодетекторы и в глаза не видели.

— Прииск, тайга, там же могут запросто и того…. И вообще тут надо сильно думать.

— Чего думать, чего думать? — горячится Старик, — а мы, что, пальцем деланные?

Действительно Старика, пальцем деланным, никак не назовешь, комплекция у него внушительная, и вид может сделать такой, кто не знает, — за братка примет. И Леонид, его партнер московский, пару раз его видел, пожалуй, подстать ему, тоже фигура заметная.

— Прииск заброшенный, там, на двести верст ни души. За-бро-шен-ный, понимаешь?

Как ни странно, меня это слово, сказанное по слогам, приводит в рабочее состояние. Мы начинаем обстоятельно обсуждать все за и против. Вопросов очень много, дело совершенно незнакомое. Неожиданно взять и отправиться за семь тысяч километров за гипотетическим золотом….

Выясняется, что не неожиданно, время для подготовки будет. Сейчас апрель, а ехать надо где-то в августе. Вообще у меня складывается впечатление, что Старик давно уже в теме. Значит, прикидывал, кого взять, остановился на мне. Спасибо за доверие, — с иронией думаю я, но отказаться еще не поздно. Буду думать.

Короче, позвонил Леонид и, узнав о согласии в принципе, предложил нам приехать в Москву для окончательного согласования. На что мы ответили цитатой из «Бриллиантовой руки»: «- Нет, уж лучше — вы к нам». И вот они у нас. Начинаем с изучения копий документов, привезенных московским чиновником. Впрочем, для чиновника столичного министерства он очень молод, на вид лет 25. Назовем его Сухарем за его расчетливую сухую манеру поведения.