– Эти янки не знают, что им делать, – сказал Черчилль.

– Я знаю, что делаю, – ответил Зеггерс штурману. – Упреждение на ноль тридцать с интервалами в десять секунд… Носовые аппараты, к залпу… Внимание, ребята… пли!

Подводную лодку сильно тряхнуло на залпе, первый отсек доложил в центропост:

– Торпеды вышли!

Отработали рулями на погружение, чтобы субмарина, облегченная от груза торпед, не выскочила наверх. В руке штурмана, обвитой массивным браслетом, уже стучал секундомер.

Ральф Зеггерс, крепко зевнув, невозмутимо заметил:

– Секунд двадцать – не больше, и поросята отыщут свое любимое корыто…

Он не ошибся: на двадцать первой рвануло взрывами.

– А теперь посмотрим на дела рук божьих, – весело сказал Зеггерс, и мотором он поднял перископ из глубин шахты.

Цветная испанская косынка облегала его жилистую шею. Сильная цейсовская оптика приблизила судно, тонущее с резким дифферентом на корму. Видеть обросшее ракушей и водорослями днище корабля было так же неприятно, как рассматривать обнаженные скальпелем внутренности человека…

Штурман раскрыл бортовой журнал:

– Диктуй, Ральф… Каков тоннаж? Куда попадание?

Ударом руки Зеггерс переключил реверс, и тяжеленная труба перископа медленно, как обожравшийся удав, уползла обратно в шахту.

– Нейтрал!– сказал Зеггерс, морщась, как от запаха падали. – Триста килограммов тротила мы залепили в нейтрала. Поверь, сейчас, на закате солнца, все в мире кажется красным, и я принял флаг Португалии за британский… Не отмечай в журнале!

Штурман, вскинув острые волосатые колени, долго хохотал, пачкая белые шорты ржавью и мазутом рифленого настила.

– Извини, Ральф, но так редко выдается веселая минутка… То-то сейчас там бегают эти чесночные португальцы!

Корветтен-капитан косынкой вытер вспотевшее лицо, от самого кадыка до глаз заросшее густой бородой.

– Продуть балласт к чертовой матери! – прогорланил он, и воздух с шипением ринулся в цистерны, выгоняя прочь за борт стылую океанскую воду. – На всплытие! Абордажную партию с двумя ручными пулеметами – наверх… Быстро, быстро, ребята!

Из пушки по гибнущему кораблю всадили для верности три снаряда, чтобы тонул поскорее. В руках полуголых матросов долго трещали автоматы. Крики людей, убиваемых прямо в лицо, постепенно стихли. Последним спустился с мостика командир, долго возился с кремальерой главного люка.

– Принять балласт, – велел он. – Свидетелей нашей ошибки не осталось. Они что-то орали, эти нейтралы: видать, хотели сообщить, что их война не касается… Это было смешно!

– Ральф, – построжал штурман, – а что мы скажем нашему «папе» Деницу, когда вернемся?

– Так и скажем, что виноват дурацкий закат…

Расстреляв все торпеды и опустошив топливные цистерны, субмарина Зеггерса отходила к Бермудским островам – там с судна снабжения лодка накачивалась горючим «до пробки», грузила боезапас – и снова шла за добычей. Наконец они сдали позицию другой подлодке и не спеша потянулись через Атлантику на базы Лориана. Из Биская, где корабли Франко снабжали немцев горючим и апельсинами, лодка вышла на связь с Килем. Главный штаб отдал приказ: экономическим режимом следовать на подходы к Бресту, занять там удобную позицию, чтобы действовать сообразно обстоятельствам.

– Брест блокирован англичанами, а в гаванях Бреста – весь наш большой флот открытого моря, – призадумался Зеггерс. – Очевидно, кильские умники решили вклеить нас в какую-то секретную операцию… Что бы это могло быть?

Урча под водой моторами, субмарина заняла место у входа в Ла-Манш. Воздух внутри корабля был ужасен, а всплыть они не могли. Усталые батареи теперь интенсивно выделяли водород, замыкание рубильников стало взрывоопасным.

– У меня гудит в башке, – простонал Зеггерс. – Третий уже месяц болтаемся в море…

Среди ночи акустик попросил соблюдать на лодке тишину.

– Что ты там услышал? – спросили его.

– Шум… необычный шум со стороны Бреста.

– Винтов?

– Да! Но такие винты несут только очень большие корабли. Слышу и винты эсминцев! Они визжат, как мокрые тарелки, когда их протирают… Очень много кораблей идет из Бреста!

Зеггерс не выдержал напряжения и в рубке под мостиком выкурил сигарету. Потом, словно в оправдание своей слабости, он разбил оксилитовый патрон регенерации воздуха (дышать стало легче).

– Кто-нибудь… нажмите кнопку тревоги, – наказал он через люк внутрь поста. – Кажется, наш флот собрался прорваться из Франции обратно на родину через эту английскую канаву.

– Безумие, – прошептал штурман. – Так шутить с англичанами нельзя. Разве дуврский барраж пропустит наши крейсера через Ла-Манш и Па-де-Кале? Они же расстреляют флот батареями…

Зеггерс жадно хлебал кофе из горлышка термоса.

– Я думаю, – сказал он, – фюрер знает дело не хуже нас…

На рассвете через глаз перископа Зеггерс восхищенно отсчитывал идущие на прорыв корабли… Да! Немцы проводили одну из самых дерзких операций своего флота. Из «мышеловки» Бреста сейчас рвались на волю, как большие крысы, «Шарнхорст» и «Гнейзенау», с ними шел и «Принц Эйген», – из пределов оперативного простора они рвались на простор стратегический!

ТАСС разоблачает очередную ложь германского информационного бюро о том, что турецкий пароход «Чанхая» был якобы атакован советской подводной лодкой…

Хроника ТАСС мало говорит о положении на наших фронтах. После победы под Москвой наступило вроде бы предгрозовое затишье.

Еще никто не знал, куда перегоняет Гитлер свои крейсера и линкоры, но англичане об этом уже догадывались. Гитлер недавно заявил, что Норвегия вскоре станет «зоной судьбы».

– Любой немецкий корабль, – сказал фюрер в ставке, – если он не находится сейчас в Норвегии, значит, он находится не там, где ему следует быть…

Центр морской войны в Европе недолго блуждал по зыбким водам – сейчас он быстро (подозрительно быстро!) перемещался в полярные районы, прямо к рубежам Советского Союза.

Теперь, когда с «Бисмарком» было покончено, Британское адмиралтейство трясло ознобом при одном лишь упоминании о другом линкоре Гитлера – «Тирпитце». Английский флот не мог быть спокоен, пока «Тирпитц» бродит по морям и океанам. История с «Бисмарком» воспитала в верхах Британского адмиралтейства страх перед гитлеровскими линкорами! Это и понятно: «Бисмарк» пошел на грунт, имея погреба пустыми, – он дрался до последнего снаряда, и бесподобная живучесть линкора наводила англичан на грустные размышления…

Разведка сбилась с ног, разыскивая теперь громаду «Тирпитца», который и был обнаружен англичанами на якорной стоянке в Аас-фьорде близ Тронхейма – на самом краю Европы, возле берегов СССР. Попытки бомбить его с воздуха оказались безрезультатными, а с воды «Тирпитц» был окружен сетями…

Из дальнейших событий почти незаметно, путем сцепления различных обстоятельств, с неумолимой последовательностью сложилась трагическая судьба каравана РQ-17.