Основные потоки литературных влияний XVII столетия распространяются по преимуществу с Запада на Восток. Художественные методы классицизма и барокко, широко представленные в литературе Западной Европы, воздействуют на самобытную художественную культуру Центральной, Юго-Восточной, а отчасти и Восточной Европы. Стилевые традиции персидской литературы служат предпосылкой формирования особой, своеобразной поэтической манеры в Индии. В свою очередь, влияние индийской культуры прослеживается в тибетской литературе и через ее посредство — у монголов. Воздействие ислама заметно сказывается в литературе Индонезийского архипелага и Малакки. Китайцы, японцы, корейцы, вьетнамцы в XVII в. впервые знакомятся с культурой Западной Европы. Характер и направление этих исторически сложившихся связей и определили последовательность, в которой расположен материал в томе.

РАЗДЕЛ I.

-=ЛИТЕРАТУРА ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ XVII ВЕКА =-

ВВЕДЕНИЕ (Виппер Ю.Б.)

«XVII век» — это, как правило, не календарное понятие, обозначающее столетие в развитии западноевропейских литератур с 1600 по 1700 г., а определение самостоятельной эпохи, обладающей, однако, в разных странах различными хронологическими рубежами. Для того чтобы в этом убедиться, достаточно окинуть взором литературную панораму Западной Европы в XVII столетии. Совершенно очевидно, что такие писатели, как Мильтон, Драйден, Бетлер, Бэньян в Англии, как Опиц, Мошерош, Грифиус и Гриммельсгаузен в Германии, Гонгора, Кеведо, Гевара, Кальдерон и Грасиан в Испании, как французские классицисты Корнель и Расин, Мольер и Лафонтен, Ларошфуко и Лабрюйер, как Марино, Кьябрера или Базиле в Италии, Бредеро и Вондел в Голландии, не могут быть отнесены ни к литературе Возрождения, ни к литературе Просвещения. Их творчество представляет собой качественно своеобразный, преисполненный внутренних противоречий и весьма драматичный этап в развитии западноевропейской литературы.

XVII век подхватывает тенденции, выявившиеся в общественной жизни и культуре Западной Европы в эпоху Ренессанса, но развивает их на новом, более сложном и более высоком уровне социальных отношений. XVII век — дальнейшая ступень в обозначившемся процессе распада феодального общества и формировании развивающегося в его недрах, а временами и вступающего с ним в прямое столкновение исторически более прогрессивного и вместе с тем несущего с собой новые формы гнета капиталистического строя.

В XVII в. происходит заметный скачок в становлении капиталистических отношений и в превращении буржуазии из феодального сословия в современный класс. Именно в связи с расцветом мануфактурного способа производства можно говорить о созревании внутри западноевропейского феодального общества капиталистического уклада в настоящем смысле этого слова. Этот существенный сдвиг сопровождается все ускоряющимся упадком цеховой системы и развитием наемного труда, обезземеливанием крестьянства и ростом пауперизации, формированием крупных капиталов в результате процесса первоначального накопления и бурными вспышками колониальной экспансии, распространяющейся в XVII в. в самых различных направлениях.

Ускоренное развитие капиталистических отношений и усиление колониальной экспансии повлекли за собой в XVII в. резкие изменения в общественной структуре Запада. Соотношение сил между странами, которые обрели доступ к колониям, и странами, которые таким доступом не располагали, оказалось заметно нарушенным в пользу первых. Более того, в XVII в. обозначается весьма ощутимый водораздел между теми, лежащими на западе Европы государствами, в которых утверждаются буржуазные отношения (Англия, Голландия, а также Франция), и странами Центральной Европы (и в том числе германскими государствами), в которых феодальный строй не только сохраняет свою устойчивость, но и заметно укрепляет свои позиции. Этому способствует характерное для XVII столетия сочетание стремительности и вместе с тем неравномерности исторического развития в разных странах. Но и в лагере колониальных держав происходит перегруппировка сил. Колониальная мощь Испании и Португалии слабеет. Они оказываются неспособными выдержать конкуренцию со стороны Голландии и Англии, стран, где победу одерживает капиталистический строй. Отделение Португалии от Испании и Каталонское восстание 1640 г. возвещают конец того этапа в мировой истории, который получил название «периода испанской гегемонии». С другой стороны, хотя попытки Швеции создать некое подобие Северной империи, охватывающей Балтийское море, и терпят неудачу, она все же в XVII столетии значительно укрепляет свое международное положение и завоевывает себе место в ряду великих держав.

Не менее значительны и сдвиги, которые вызывает развитие капиталистических отношений во внутреннем укладе отдельных стран Запада. В Англии, например, этот процесс приводит к такому катаклизму общеевропейского и даже всемирно-исторического масштаба, как буржуазная революция 40-х годов. Во Франции после окончания религиозных войн XVI столетия поступательное движение истории ведет к той своеобразной перегруппировке общественных сил, которая обусловливает торжество французского абсолютизма в XVII в. Одна из существенных предпосылок этого торжества заключается во временном отходе буржуазии от народных масс. Будучи заинтересованной на этой стадии своего развития в покровительстве со стороны королевской власти, буржуазия стремится на протяжении XVII столетия достигнуть под эгидой абсолютной монархии определенного соглашения с дворянскими кругами. В этом — одна из своеобразных общественных примет XVII в. во Франции и его отличие от XVI столетия (когда буржуазия еще не успела эмансипироваться от народных масс), с одной стороны, и от XVIII столетия (когда буржуазия решилась в конце концов на осознанное заключение боевого, антифеодального по своей направленности союза с народными массами) — с другой. Значительных успехов достигает в XVII столетии абсолютизм также в Швеции и Дании.

В этой связи необходимо отметить следующий важный момент. Западноевропейская буржуазия XVII столетия, несмотря на достигнутые ею успехи, была заметно слабее, чем буржуазный класс эпохи Просвещения. Можно указать, например, на ту роль, которую в отличие от Французской революции 1789 г. играла религиозная оболочка в общественной борьбе периода Английской революции XVII столетия; на ту опеку со стороны государственной власти и на своеобразный симбиоз с дворянским обществом, в которых, как уже упоминалось, нуждалась французская буржуазия эпохи расцвета абсолютизма; или же на сокрушительные, тяжелейшие по своим последствиям удары, которые в ходе Тридцатилетней войны испытало на себе немецкое бюргерство. Общественное поражение и обусловленный этим упадок, сопутствующий так называемой рефеодализации, оказываются в XVII столетии уделом испанской, а также итальянской буржуазии.

В XVII столетии на Западе в новую фазу вступает начавшийся в эпоху Ренессанса процесс формирования национальных государств, в рамках которых развиваются современные европейские нации и складывается современное буржуазное общество. Одновременно усиливается и неразрывно связанное с этим процессом обострение внутренних социально-политических противоречий, оказывающихся местами чреватыми революционным взрывом.

Народное брожение, характерное в целом для Западной Европы первой половины XVII в., дает в разных западноевропейских странах очень различные результаты. Оно выливается в буржуазную революцию в Англии; заканчивается во Франции неудачной попыткой осуществить в какой-то мере аналогичный по своему содержанию переворот (первый, демократический этап Фронды) и после полосы всеобщего хаоса и смятения приводит в конечном итоге к еще большему укреплению абсолютизма; служит одним из истоков грандиозной, общенационального характера катастрофы, обрушившейся на Германию в виде Тридцатилетней войны (война предоставляла немецкому дворянству возможность жестокой расправы со своим собственным крестьянством). Подавление крестьянских восстаний, охватывающих Каталонию и юг Италии в 40-х годах XVII в., позволяет также феодальным общественным кругам сохранить свое положение в Испании и Италии.