– Интересно, как ты собираешься забирать у нас свои частицы? Нам с Робертом тоже придется возлечь на алтарь? Во славу Фола, так сказать.

«С твоей частицей я установил связь, – соткались передо мной на полу серебристые буквы. – Теперь это безопасно, и забирать ее нет резона. Ты полезен. Когда меня сможет коснуться и второй жнец, я ему помогу».

– Зачем?

«Вы – последние стражи границы между мирами. Вы нужны нам».

Я с сомнением покачал головой.

– Это я уже слышал. Но все равно не понимаю: как Фол сумел это провернуть? Почему не воспротивился Род? Я же был в верхнем храме, говорил со жрецами… а меня даже молнией не долбануло за святотатство! Разве так должно быть?

«Вы нужны миру, – упрямо повторил Ал. – Светлые боги не тронут вас без веской причины».

– В смысле, не тронут, пока мы не зададимся целью создать новые врата? – усмехнулся я.

«Вы ещё не жнецы в полном смысле этого снова. Ваш дар пробудился по другим причинам, поэтому правильнее называть вас не жнецами, а претендентами, которым только предстоит пройти соответствующий ритуал. Поэтому же светлые боги о вас не знают. Α если бы и знали…» – по серебристому лицу Ала скользнула усмешка. – «Боги не любят, когда их сила достается смертным просто так. Но они не могут отобрать ее у тех, кто обрел способности без их участия».

– Прости, я не понял…

«Раньше боги давали людям часть своей силы в обмен на служение. Это был дар. Порой – незаслуженный и опасный. Теперь же жнецов не обучают и не растят… вы создаете себя сами, – улыбнулся „зеркальный“. – И сами находить путь к своему богу. Это гораздо ценнее. И этого у вас уже не отнять».

– Так вот какую придумал лазейку Фол? – усмехнулся я. – Отказавшись создавать жнецов, он не давал Роду обещания, что они не появятся снова, так? Да, он отстранился от тех, кто выжил. Не помог, когда их убивали его собственные жрецы, но взамен оставил дар… правда, раздробленный и ущербный. И с его помощью сохранил границу между мирами. А заодно оставил шанс… точнее, сразу десять мизерных… прямо-таки микроскопических шансов в надежде, что хотя бы один из них однажды реализуется. И если кому-то из потомков жнецов повезет снова разбудить этот дар… что ж, Фол тут не при чем. Ведь его клятва не нарушена.

«Ты понимаешь», – снова улыбнулся Ал, когда я замолчал. – «Фол правильно выбрал: из тебя получится хороший страж. Ты ведь не откажешься от сделки?»

Я ненадолго задумался.

– Мне нравится этот мир в том виде, в каком он есть, – медленно проговорил я, тщательно взвешивая слова. – Вернее, оба наших мира. Как ни странно, я привык к ним обоим, и в каждом мне по-своему хорошо. Так что нет, я не откажусь от слова и не разорву сделку с Фолом. Единственное, чего мне бы хотелось, это выяснить, кто меня к этому подвел. Но полагаю, скоро этот человек сам меня найдет.

«Почему ты так решил?»

Я недобро улыбнулся.

– Он же не просто так уничтожил мою семью? Ему зачем-то понадобился темный маг. Жнец. Есть у меня такое подозрение, что и Роберт пострадал не случайно. А раз мы кому-то понадобились, то рано или поздно этот «кто-то» все равно объявится. И вот тогда я спрошу с него за все.

Из первохрама я выбрался уже затемно, но домой возвращаться не торопился. Если верить ощущению времени, которое в последние дни стало намного более четким, то порядка одной свечи у меня ещё осталось. И я решил не тратить ее на то, чтобы собрать следующую в очереди за Ирейей статую Рейса, а предпочел заглянуть в Белый квартал, где уже наверняка истомился от неизвестности мой маленький коллега.

Как я и предполагал, Роберт не спал и вместо того, чтобы сладко сопеть в подушку, с надеждой смотрел в окно, будто действительно верил, что я приду к нему пешком и в обычном мире. Когда в комнате повеяло холодком, он радостно дрогнул. А когда обернулся и восторженно выдохнул, я одобрительно кивнул – оказывается, мальчишка не просто так таращился в окно. В его глазах клубилась Тьма. Так что на улицу он смотрел совершенно правильно, хотя и не понимал всей важности того, что сейчас сделал.

– Поймем, прогуляемся, – предложил я, отметив про себя, что юный жнец предусмотрительно не разделся на ночь.

Роберт порывисто спрыгнул с подоконника, с опозданием отвесил короткий поклон и, торопливо вытащив спрятанные под кроватью сапожки, всего через пару мгновений был готов к походу на темную сторону. Более того, он снова ни о чем не спрашивал, ничему не удивлялся и без единого возражения позволил отвести себя в тот самый дом, где мы беседовали в прошлый раз. Правда, сейчас тут кое-что изменилось. Точнее, появился новый жилец, который при нашем появлении оскалил пасть, напрягся и, скребанув когтями по полу, яростно рыкнул.

– Кто это? – впервые нарушил молчание Роберт, настороженно оглядев скорчившуюся на полу, надежно скованную Тьмой тварь.

Я хмыкнул.

– Обыкновенный гуль. Довольно молодой и, как водится, голодный.

Мальчик удивленно округлил глаза, однако испуга в них не было, скорее, некоторая опаска, которая вскоре вытеснилась обычным любопытством. Поскольку гуль лежал почти неподвижно, опутанный тонкими сетями Тьмы, то бояться и впрямь было нечего. И когда мальчишка это понял, то бесстрашно подошел к нему вплотную и, присев на корточки, с интересом принялся изучать опасную тварь.

– Я видел это существо в справочнике по темному искусству, – накоңец, сказал Роберт. При звуках человеческого голоса гуль дернулся вперед, но лишь бессильно захрипел, не дотянувшись до пацана всего на ладонь. – Мастер Хокк отдала мне его до того, как заболела. Там было написано про многих созданий. Но нигде не указан способ, как от них избавиться.

– Почему ты решил, что от них надо избавляться? – поинтересовался я.

Роберт беспомощно на меня посмотрел.

– Не знаю… это же нежить.

– Как правило, для убийства тварей используют сталь, – спокойно отозвался я, издалека наблюдая на злобно хрипящем гулем. – Это самый простой способ.

Роберт кивнул.

– Я помню: обычной магией здесь нельзя пользоваться. Но мы ведь можем и по-другому, правда?

Я насмешливо приподнял одну бровь.

– Хочешь узнать, как это делается?

Мальчишка бросил настороженный взгляд на тварь и, поколебавшись, кивңул.

– Тогда делай, – пожал плечами я, и путы на гуле мгновенно исчезли.

Роберт испуганно вскрикнул, когда проворная тварь одним прыжком оказалась на ногах. И оцепенел, когда гуль, радостно взвыв, вторым прыжком попытался добраться до его горла. Да, попытался… но не смог, потому что между ним и неподвижно замершим лордом возникла невидимая, но совершенно неодолимая для нежити преграда. Ударившись об нее один раз, гуль обиженно взвизгнул и отскочил. Затем попробовал налететь снова, но вновь был отброшен на пару шагов. Особого вреда преграда ему не причинила, но после неудачной попытки тварь задумалась. После чего принялась медленно обходить маленького жнеца по кругу, то и дело скалясь и пуская на землю густую, вязкую слюну.

На меня она почти не обращала внимания – только косилась иногда, желая убедиться, что я не планирую вмешиваться. И я действительно не вмешивался. Просто ждал. И удовлетворенно кивнул, когда Роберт, наконец, отмер и, поняв, что защита вполне надежна, нетвердым голосом спросил:

– Что я должен сделать, мастер Ρэйш?

Я едва заметно улыбнулся.

– А что бы ты хотел?

– Не знаю, – едва слышно отозвался мальчишка, неотрывно следя за кружащим вокруг него гулем. – Εсли честно, я бы хотел оказаться сейчас дома. Подальше от этого… существа.

– То есть, на темную сторону мы с тобой больше не выходим? – уточнил я.

Роберт затравленно огляделся. О том, насколько ему не по себе, я мог догадаться по закушенной губе, сжатым в кулаки пальцам и отчаянно большим глазам. Однако уходить из Тьмы мальчишка не хотел. Οна была для него жутковатой, порой даже страшной до дрожи… но и притягивала тоже. Манила нераскрытыми тайнами. Дразнила возможным могуществом. Она играла с ним, как гуль со своей жертвой. Но, в то же время, именно она могла вернуть ему то, от чего ни один перегоревший маг не смог бы отказаться.