Тициан. Вакх и Ариадна

В картине «Пейзаж с замком Стен» Рубенс предстает перед нами совсем другим, чем в бравурно-поверхностном полотне «Похищение сабинянок». Его могучий реализм, чуждый здесь внешним эффектам, захватывает нас проникновенной лиричностью восприятия природы. Колорит утрачивает прежнюю многоцветность, становясь более обобщенным и горячим по тону. Живописная манера поражает своей широтой, свободой и легкостью.

Тициан. Вакх и Ариадна. Фрагмент

После работ Клода Лоррена величавые и в то же время столь простые и реалистические ландшафты Рубенса оказали огромное влияние на английских пейзажистов. Они помогли Гейнсборо, этому лучшему английскому живописцу XVIII века, избавиться от его первоначальной дробности и сухости в живописи, они вдохновляли Констебла, в деревенских видах которого мы находим ту же простоту и величие, и о них напомнят нам широкие живописные панорамы Уилсона Стира уже во второй половине XIX века.

Вместе с даром Бомонта число картин галереи выросло до пятидесяти четырех, но само правительство не спешило с пополнением музейного собрания. За первые десять лет существования галереи было куплено всего шесть картин, среди которых, однако, такие первоклассные произведения, как «Вакх и Ариадна» Тициана (1825), «Вакханалия» Пуссена (1826) и «Мадонна с корзиной» Корреджо (1825). Картина «Вакх и Ариадна» – первое приобретение галереи – была заказана Тициану феррарским герцогом Альфонсо I. Великий венецианец не очень торопился с выполнением этого заказа, исчерпав все терпение «его светлости герцога», посланцы которого тщетно пытались ускорить дело, пуская в ход то лесть, то угрозы. Тициан ссылался на отсутствие подходящего холста. Герцог отправил ему холст вместе с рамой. Но работа не подвигалась. В конце концов Тициан прибыл в Феррару вместе с начатой картиной, которую и закончил здесь в 1522 году. Впоследствии это полотно перешло в прославленное собрание Альдобрандини в Риме, а в 1806 году было куплено одним из агентов известного торговца картинами Бьюкенена, доставившего знаменитое произведение в Англию. Картина написана Тицианом на сюжет римского поэта Катулла, воспевшего встречу бога вина и веселья молодого Вакха с красавицей Ариадной, покинутой своим возлюбленным Тезеем. Влюбившись в Ариадну, Вакх делает ее своей женой, заставляя забыть о всех прежних горестях. С исключительным блеском и выразительностью трактует Тициан эту поэтическую сцену. Великолепно движение юного Вакха, соскакивающего с золоченой колесницы навстречу тоскующей Ариадне. Изумительной красотой отличается пейзаж с его сапфировой синевой моря и неба. Чувством языческой радости и упоения жизнью проникнута группа танцующих фавнов и вакханок, сопровождающих колесницу молодого бога. Пуссеновская «Вакханалия» близка к Тициану не только сюжетом, но и своим колоритом, чувством формы и общим настроением чистой и светлой радости. Однако мы не можем не заметить, что французский мастер гораздо сдержаннее и строже темпераментного венецианца. Вместо порывистого движения Вакха, словно разрывающего пространство, мы видим здесь замкнутый ритмичный хоровод, выступающий на фоне светлого идиллического пейзажа. Те же красочные сочетания синего, красного и рыжевато-желтого стали бледнее и мягче, но исчез тот горячий золотистый общий тон, который объединял все изображение, и от этого сильнее выступило линейно-рисуночное начало в композиции и четче обозначились отдельные формы. «Вакханалия» Пуссена – это одно из лучших творений его молодых лет, когда, поселившись в Италии, он всецело проникся обаянием ее великого искусства, и прежде всего Тициана. Но уже в этой ранней вещи мы полностью ощущаем все своеобразие пуссеновского художественного гения и те пути, которые он укажет французскому классицизму.

Рубенс. Пейзаж с замком Стен

Колорит картины с богатым противопоставлением холодных и горячих тонов, мощными аккордами синего и малинового, золотого и пурпурового цветов, наполненный мягким золотистым сиянием, объединяющим в одно целое все эти яркие звучные краски, поражает смелостью и в то же время гармоничностью.

Рядом с этим бурным апофеозом земной радости и красоты прелестная крошечная «Мадонна» Корреджо пленяет нежной интимностью и грацией. Ее исполнение отличается редкой тонкостью. Более двух столетий картина находилась в художественном собрании испанских королей, пока Карл IV не подарил ее своему фавориту Годою. Во время нашествия наполеоновских войск в Испанию картина переходила из рук в руки, затем была вывезена во Францию и, наконец, куплена Национальной галереей за 3800 фунтов стерлингов.

Период первоначального собирательства галереи завершается включением в нее большого собрания картин, завещанных крупным коллекционером Холуэлл-Карром в 1831 году. Это собрание не было фамильным, как у многих представителей английской аристократии, где картины в течение десятков, а то и сотен лет переходили от одного поколения к другому.

Пуссен. Вакханалия

Холуэлл-Карр собрал свою коллекцию в период, непосредственно последовавший за крушением наполеоновской империи, когда, получив свободный доступ на континент, английские агенты активно занялись покупкой художественных сокровищ у разорившихся монастырей и старых дворянских фамилий. Благодаря своей предприимчивости и непосредственной связи с королем этого художественного рынка Бьюкененом Холуэлл-Карру удалось собрать и затем завещать галерее тридцать четыре картины, различные по качеству, но включавшие несколько действительно выдающихся произведений. Назовем лишь некоторые из них: «Св. Георгий» Тинторетто, «Св. семейство» Тициана, «Св. семейство» Андреа дель Сарто, а из северных мастеров – изумительная «Купающаяся в ручье женщина» Рембрандта. Кроме них был еще ряд полотен Гверчино, Доменикино, Луини, Себастьяно дель Пьомбо и Джулио Романо. Именно благодаря холуэлловскому вкладу наметилось ядро будущего итальянского отдела галереи, составившего впоследствии ее главную гордость. Среди всех этих полотен, пожалуй, наиболее выдающимся и незабываемым является «Св. Георгий» Тинторетто, так выразительно завершающий пышный расцвет венецианского искусства XVI века. Если написанная на несколько десятков лет ранее картина Тициана «Вакх и Ариадна» символизирует как бы наивысший подъем культуры Возрождения с ее героическим оптимизмом и светлой верой в человека и его безраздельное право на радость и счастье, то «Св. Георгий» Тинторетто говорит уже о крушении прежних идеалов. Так же как и в картине Тициана, мы отмечаем здесь редкую красоту колорита, богатство движения, прекрасные человеческие фигуры, но все это наполняется совершенно иным содержанием. Свидетель многих бедствий, обрушившихся на его родину, – нашествие иноземцев, жестокое усиление политического и религиозного гнета, – Тинторетто не мог не отразить в своем творчестве охватившего его внутреннего смятения и беспокойства. Отсюда то трагически взволнованное звучание, которое получает у него старый, традиционный сюжет битвы св. Георгия с драконом. Стремительное движение скачущего на коне всадника и убегающей в страхе царевны как бы разрывает в разных направлениях рамки картины. Сумрачное освещение с отдельными беспокойными вспышками света создает ощущение тревоги и смятения, которые еще усиливаются своеобразным колоритом произведения с преобладанием холодных, зловещих синеватых оттенков. Сама природа, которая у Тициана была таким гармоническим окружением жизни человека, становится у Тинторетто пугающей и враждебной, говоря о новом, драматическом мировосприятии художника.