Справедливости ради надо сказать, что на блестящие побрякушки они чуть было не бросились. Я имею в виду дешёвую бижутерию по цене сто рублей за килограмм. Ну и купили килограмм, я ж не жмот какой-нибудь. Поскольку женские мозги устроены несколько иначе, нежели мужские, то девахи быстро вычислили кто как одет, затащили меня куда надо. Купили джинсы, ветровки, сумочки, и, буквально через каких-то шесть-семь часов из торгового центра вышли вполне себе современные красотки, мало чем не отличающиеся от основной массы женского населения. Только обувку свою менять ни за что не захотели, так и прохлаждались в сафьяновых сапожках, чем вызывали некоторый ажиотаж. Вплоть до истерик у каких-то экзальтированных дамочек.

   Когда приехали домой, Алтаана плюхнулась в кресло и сказала:

   - Чижало

   Я с тревогой посмотрел на неё.

   - Тяжело что?

   - Вообще. Город, супермаркет, - она с трудом выговорила это слово, - слишком много людей.

   - А самочувствие? Хотя, ладно. Давайте, попьём чаю, - начал я увещевать девушек, - отдохнём, потом поделимся впечатлениями.

   Я, честно говоря, струхнул. Если с первого захода началось бы, то вообще мрак. Но обошлось. Тонус повысили те хахаряшки, которые мы прикупили в неимоверных количествах. В общем, мои страхи остались страхами. Впечатлений у девчонок было столько, что мне пришлось долго отвечать на их вопросы, а потом, уже измученным, сообща подвергать новым испытаниям антикварную кровать.

   На этом и всё. Девушки теперь знают, как кормить птицу, топить баню. Осень на пороге, не дрожат* листы... А у меня дела. Надо мне найти одного человека. В смысле, найти надо несколько человек, но именно в этот момент - одного. Мне нужен напарник. Причём не простой, а... такой, который видит белый свет иначе, чем я. Оппонент. Поясняю. С детства в друзьях у нас оказываются люди, в той или иной степени близкие по духу или мировоззрению. Один писатель называет их даже "мы одной серии", подразумевая схожесть темперамента, образования и способа мышления. Но, большей частью, во время принятия каких-либо судьбоносных решений, проку от них - ноль. Патамучта.

   ___________ _________

   ^{* - подожди немного, отдохнёшь и ты.}

   И такой человек у меня есть. У всех есть друзья детства, а у меня был враг детства. Вот он-то мне как раз и нужен. Я не могу не признавать за ним наличие ума, совести, наконец, и некоторого благородства. Но мировоззрение иное. Иная точка зрения на всё, на всё, без исключения. Ты ему говоришь "брито" - а он тебе в ответ "стрижено", ты "в лоб", а он "по лбу". Потом слово за слово, и понеслась. Ну мы же интеллигентные люди, Вова, и бац в зубы. Да, Игорь, мы интеллигенты, плоть от плоти, бац в ответку. Не было еще ни одного случая, чтобы мы при встрече не поцапались, начиная так примерно класса с восьмого. Вот так, а потом он, скотина, поступил на тот же факультет, что и я, специально, наверное, чтобы мне испортить жизнь. Отыгрался я на нём чуть позже, когда стал его начальником. Потом началась перестройка, выборы директоров, кооперативы, приватизация и прочая теребень. Наши пути разошлись радикально. Но, следует признать, во времена бесконечной свары с моим вечным оппонентом, я на кое-какие вещи начинал смотреть под другим углом, и, вольно или невольно вынужден был признавать его правоту. Иногда. С известными оговорками. Несмотря даже на то, что иной раз приходилось наступать на горло собственному самолюбию. Позже мне это очень пригодилось - поставить себя на место своего врага и оценить ситуацию со стороны. Да и не обязательно противника - просто покрутить в голове проблемку, прикинуть палец к носу, оценить перспективы.

   Я вынужден признать - в головах у нас много вещей, которые привиты практически от рождения, примером собственных родителей и окружения, а у каждого они свои и круг понятий соответствующий. Вроде бы что? Стакан полон наполовину, или, таки, он наполовину пуст? Оба спорщика как бы правы. Оба. Но при расчете будущих стратегий никак нельзя упускать из виду, что полупустой бак перед дальней дорогой - не к добру, а вот наполовину полный даёт иллюзию благоприятного исхода. Вроде мы мелкие нюансы, но они в деталях дают разную картину мира. А дьявол, он не дремлет, он в деталях.

   Однако я ошибался насчёт своего приятеля. Поиски по интернетам, в закрытых или не очень, сетях, стопиццот миллионов звонков к знакомым. К знакомым знакомых, их родственникам, и родственникам знакомых. И вот я стою возле гранитной плиты исполинских размеров с золочёными буквами. Братковщина в чистом виде. Пережил Гарик суровые девяностые, а подкосили его двухтысячные. Хорошо так подкосили, насмерть. Сел на краешек плиты, выпил рюмочку, на помин души своего врага. Утрата посильнее, нежели потеря своего друга. Это, разумеется, для тех, кто понимает. Я включил голову и очистил сознание от ненужной чепухи, вроде сожаления. Каждый получил, что заработал.

   Вдова в упор меня не хотела узнавать, нет, она многозначительно не хотела меня узнавать, а я и не настаивал. Тем более у неё был какой-то сожитель, со следами самодовольства на лице. Нет, даже не на лице, а во всём облике. Самодовольства такого рода, как бы это помягче сказать, говнистенького. Когда конкурента прибил, стада и женщин его забрал, и теперь ему кажется, что жизнь удалась. Ну ладно, посмотрим. Я налил ещё стопочку.

   - Скажите, вы были другом покойному? - это какой-то хрен подкрался незаметно.

   - Нет, - как можно грубее ответил я, что за привычка вламываться в чужие размышления о бренности бытия? - Я был его враг.

   Подобный ответ, видимо, смутил спрашивающего. Потом что-то в его мозгах включилось, и он попытался скосить под умного.

   - Тризна?

   - По пятницам не подаю, - буркнул я.

   А взгляд нарочито неопределённый, то есть, человек не знает, то ли сочувствовать горю, то ли горе побеждённым. И лицо тоже выразительно-специально незапоминающееся. Это уже ТМ и причина насторожиться. Оно готово тут же скособочиться в сочувствующую гримасу или, при необходимости, осудить и заклеймить. Но де мортуис, как говорили умные, аут бене, или захлопни пасть. Но универсал, этого не отнять. Это сразу как бы намякивает на недавнее кровавое прошлое, а может быть и настоящее, клиента. Умение везде быть своим и у всех вызывать чувство сопричастности. Только вот мои фразочки у товарища вызвали кратковременную паузу непонимания момента. И не поймёшь ты, товарисч, никогда. Это вне понимания, это чувство. Полжизни прожить в клинче со своим врагом, это практически породниться.

   Суть появления этого гражданина мне стала понятна. Гарик набедокурил настолько, что за его ходами до сих пор наблюдают. Может, что и выплывет. А ведь у них могло и получиться. С кем-нибудь. Что ж он такого у уважаемых людей попятил, что ему даже под землёй покоя не дают?

   Я повернулся, якобы против ветра, встал так, чтобы торец зажигалки смотрел этому типу в лицо. Щелкнул пару раз, а прикурил только от третьего. Мужчина хлопнул рукой под глазом.

   - Откуда сейчас комары, - пробормотал он, - вроде холодает уже...

   Ну, значит я попал точно, раз он пытается смахнуть капсулу. Уже бесполезно. Покойный Аббаас был большим затейником, насчёт всякого шпионажа, трудная, видать была жизнь в Империи. Напряжённая до того, что его штучечки так и хочется пустить в дело всё и немедленно. Теперь мы посмотрим, кто и зачем пасёт наших покойников.

   - Ну ладно, пошёл я, - лениво ответил я ему, - некогда тут лясы точить, дела ждут.

   - Постойте... - попытался он меня остановить.

   - Извините, тороплюсь.

   Эта страница закрыта теперь навсегда. Мбонго отследит контакты этого чудака, и, если я найду заказчиков, то они лягут рядом с этой гранитной плитой. А Гарика уже не вернёшь.

   Теперь поеду искать других фигурантов. В древней Персии, во времена Кира, мужчина был обязан иметь долги. Исключительно для того, чтоб их вовремя отдавать, отчего на него с неба должен был бы благосклонно смотреть Ахурамазда. У нас тоже есть долги. У всех, в той или иной мере, и среди них есть один долг, который сколько не отдавай, меньше он никогда не станет. Я к этому времени уже получил те письма, которые ждал. Из самых разных архивов, куда я направлял запросы по поводу интересующих меня лиц. Не сказать, чтобы совсем успешно. Наверное, неуспешно. Но кое-что в сухом остатке было.