В связи с появлением таких данных следствие по делу об убийстве Надежды Кузьмич возобновили, и в город Волгодонск выехала группа сотрудников милиции и прокуратуры с целью глубоко проверить полученные сведения и попытаться раскрыть преступление.

Прежде всего были вызваны и детально допрошены все лица, на которых ссылался Чернявский в подтверждение своих объяснений: Фирсов Иван, Аверин Николай, жена Фирсова, Зайченко Петр и некоторые другие.

Однако все они, подтвердив, что в их присутствии действительно велись разговоры об убийстве женщины, дали этим разговорам совсем иное толкование, нежели Чернявский.

Так, если Чернявский преподносил эти разговоры, как свидетельство причастности отдельных лиц к убийству женщины, то допрошенные по этому же вопросу Аверин, Фирсов и другие утверждали, что говорили об этом в порядке обсуждения интересной новости. Допрошенные не отрицали, что во время таких разговоров приводились некоторые подробности: о месте обнаружения трупа, о жестокостях, допущенных убийцами, об обнаружении следа автомашины и другие.

Но такие подробности были известны многим жителям района и от самих работников милиции или прокуратуры, от понятых, или от лиц, первыми обнаруживших труп. Так что сами по себе такие разговоры еще ни о чем не свидетельствовали.

Тогда же поступили сигналы о возможной причастности к убийству самого Чернявского. Была перехвачена его записка, адресованная другу — Чеботареву Александру, содержавшемуся в другой камере. В записке Чернявский прямо писал: «В отношении той бабы на лугу показывай на них». Далее следовали имена других обвиняемых, из числа проходящих с Чернявским и Чеботаревым по одному делу.

Из допросов жителей Волгодонска — Фомичева и сотрудницы автостанции Петровой стало известно, что зимой 1962 г. они были свидетелями того, как Чеботарев и Чернявский приставали к какой-то незнакомой женщине на улице, а когда та резко отвергла их домогательства, пьяный Чеботарев пригрозил этой женщине: «Я тебе пасть разорву как той бабе на лугу».

Складывалось мнение, что убийство Кузьмич — вероятнее всего дело рук Чернявского и Чеботарева. Однако Чернявский и Чеботарев выдвинули алиби, опровергнуть которое не представилось возможным. Никаких других доказательств собрать не удалось, и дело об убийстве Кузьмич второй раз было приостановлено.

В декабре 1962 г. приостановленное дело об убийстве Кузьмич передали мне в производство для проведения дальнейшей работы.

Изучение имевшихся в деле материалов показало, что как в следственном деле, так и в оперативных материалах милиции содержалось упоминание о какой-то поездке за тросами, совершенной в конце августа 1961 года участниками вышеназванной воровской группы. Я решил побеседовать об этом с Чернявским, который к тому времени содержался по приговору суда в Ростовской ИТК-10. Приехав к нему, я подробно побеседовал с ним о деле вообще, но особенно — об этой поездке за тросами.

Он рассказал, а затем написал в объяснении, что примерно в последних числах августа месяца 1961 г. многие участники воровской группы, в которую он входил, занимались сплавом леса, поступающего колхозам и совхозам водным путем. В связи с этим им постоянно требовались тросы для работы. Их приходилось чаще всего воровать.

В той поездке за тросами, которая меня интересовала, участвовали, по словам Чернявского, Аверин, Плохой Яков, Коломейцев Георгий, Фирсов Иван, Рева Игорь. Чернявский утверждал, что поездка была совершена на автомашине марки ГАЗ-51 Волгодонской автошколы с надписью «Учебная». Машиной управлял некто Комарцов Анатолий — шофер-инструктор автошколы.

Из всех названных Чернявским лиц новой фигурой оказался для нас Комарцов. Остальные были известны, неоднократно допрошены по делу. Поэтому представилось правильным начать работу с его допроса. Не исключалось, что во время этой поездки и могло быть совершено убийство Кузьмич.

С оперативным работником уголовного розыска т. Рудовым мы выехали в г. Волгодонск и собрали материалы на Комарцова. Оказалось, однако, что с 11 августа по 7 сентября 1961 г. Комарцов Анатолий находился в отпуске, выезжал из Волгодонска, а его машина была в ремонте и стояла на колодках в гараже.

Надо признаться, что начиная работу по проверке Комарцова, надеялись на то, что с отработкой этого лица будет предрешено раскрытие убийства Кузьмич.

Однако алиби Комарцова и непричастность его к убийству Кузьмич как будто не вызывали никаких сомнений. Очевидно, Комарцов не ездил за тросами, как об этом говорил Чернявский. Получалось, что последний явно оговаривал ни в чем неповинного человека. Это серьезно подорвало доверие к показаниям Чернявского. На наш вопрос, чем все это объяснить, он ничего определенного сказать не смог.

Мы снова выехали в г. Волгодонск для проверки данных как на самого Чернявского, так и лиц, на которых он ссылался.

Одновременно мы решили попытаться установить через торговые и хозяйственные предприятия, какие автомашины, каких колхозов или совхозов могли проезжать в воскресенье 27 августа 1961 г. в г. Волгодонск и в тот же день уехать обратно. Эта работа производилась путем проведения бесед с работниками торговой сети и хозяйственных предприятий.

От заведующей овощным магазином Волгодонского рынка стало известно, что в августе 1961 г. в Волгодонск регулярно приходили автомашины с овощами из колхоза «Победа» Константиновского района, соседнего с Волгодонским. Сначала этому сообщению не было придано особого значения, потому что при проверке накладных на поступление овощей мы обнаружили, что за все дни августа до 27 и после 27 овощи в магазин поступали, а вот за 27-е августа накладной не было. Мы решили, что полученные сведения не стоят дальнейшей отработки. Наряду с этим не прекращалась работа с теми лицами, которые были ранее допрошены: Фирсовым, Авериным и другими. И вот во время одной из бесед с Авериным выяснилось, что летом 1961 года некоторые участники воровской группы работали по сплаву леса, поступившего в Волгодонск водным путем в адрес колхоза «Победа» Константиновского района. Аверин сообщил, что действительно в последних числах августа 1961 г., в воскресенье, кто-то из сплавщиков ездил за тросами в район станицы Романовской на автомашине ГАЗ-51, принадлежащей все тому же колхозу «Победа» Константиновского района.

Получив такие сведения, мы немедленно выехали в колхоз «Победа» Константиновского района и проверили путевые листы в бухгалтерии, где обнаружили путевой лист № 4072 за 27 августа 1961 г. на машину ГАЗ-51 № 72–84 шофера Круглова Николая Ивановича. В путевом листе имелась запись: «Николаевская — Волгодонск, овощи, 2,5 тонны», и другая — «Волгодонск — Николаевская».

Но поскольку нами еще раньше проверялось поступление овощей в магазин и было установлено, что в тот день они не поступали, мы заинтересовались этим обстоятельством и решили кое-что выяснить у заведующего хозяйством колхоза «Победа».

Завхоз Карасев и заведующий гаражом Редичкин сначала не могли вспомнить этот случай, но затем припомнили, что действительно в тот день, 27 августа 1961 г., автомашина шофера Круглова ходила в Волгодонск, но не с овощами, а порожняком в распоряжение находившегося в Волгодонске экспедитора колхоза Зайченко.

Когда мы спросили, почему Зайченко находился в Волгодонске, Карасев и Редичкин объяснили, что в августе 1961 г. для колхоза поступил по воде строевой лес и его никак не удавалось переправить на место, не было рабочих (местные колхозники не умели сплавлять лес по воде). Тогда экспедитор Зайченко с согласия правления выехал в Волгодонск, чтобы нанять людей, лишь бы вовремя увести лес с рейда и не платить большой штраф за счет колхоза. Таких людей Зайченко нашел. Они согласились перевести лес, но просили прислать им на 27 августа 1961 г. колхозную машину специально для того, чтобы они могли на ней поехать и раздобыть тросы, необходимые при работе с лесом. Вот поэтому-то в воскресенье и ходила машина Круглова в Волгодонск в распоряжение Зайченко.