Или вот картина цирка, каким он был четверть века назад. Смешна и правдива горькая участь, постигшая клоуна Мазуччо с его «ученой» собакой Брунгильдой. Правдиво высмеян художествен­ный совет цирка, требующий «идейности» от пса («Их бин с головы до ног»). Но конечно, нынешний советский цирк с этой сатириче­ской картиной ничего общего не имеет. Это действительно давно­прошедшее время. Да разве только о цирке идет речь в этом смешном фельетоне? Сатира значительнее и глубже. Она направ­лена против головотяпства в искусстве, да и во всяком деле. Она направлена против перестраховщиков, против трусливых бюрокра­тов, способных загубить всякое живое дело.

Число примеров можно умножить. Ильф и Петров прибегали к преувеличению, к гиперболе, гротеску. Это правомерные приемы сатиры. Авторы населяли свою литературную галерею чудовищными бюрократами, ротозеями, головотяпами. Через четверть века они кажутся нам еще более уродливыми. Было бы неправильно под­ходить к этим образам с мерками натуралистического сходства. Их жизненность в чертах, характерных для всякого бюрократа, для всякого головотяпа. А бюрократизма и головотяпства у нас много и сейчас, и борьба против них средствами едкой сатиры столь же необходима, как это было двадцать пять или тридцать лет назад. И те «герои» Ильфа и Петрова, которые действуют в их произве­дениях под характерными фамилиями: Думалкины, Блеялкины. Оло- вянские, Самообложенские и т. п., они существуют и ныне, может быть, под другими именами, по иному приспосабливаются к нашей жизни. И их снова настигает беспощадная сатира нисколько не устаревших произведений.

Тематика фельетонов Ильфа и Петрова разнообразна. Их (инте­ресовала жизнь во всех ее проявлениях. Но всего больше own обра­щались к вопросам культуры, к борьбе против старого быта. Они словно искали и находили те затхлые углы, где, укрывшись от со­ветской общественности, гнездятся в щелях закоренелые пережитки капитализма. Они были неутомимыми и непримиримыми бордами за социалистическую мораль, за новые общественные Нравы. Они страстно ненавидели мещанина, жадного собственника, которому нет никакого дела до общих и государственных дел, который уна­следовал от прошлого бессердечное, жесткое и грубое отношение к людям, холодно равнодушен к чужой беде.

В фельетонах «Костяная нога», «Равнодушие» изображены та­кие люди, изображены они как враги социализма, как вредители нового советского общества. Ильф и Петров показывают их на службе, на производстве, в их домашнем и семейном быту. Мы ви­дим, как они уродуют советских людей («Директивный бантик»), как они по тупоумию своему и от ненависти к подлинной жизни отравляют существование хорошим советским людям, как они спо­собны бросить на улице рожающую женщину, как они грубы в публичных местах, как разводят грязь...

Это сплошь и рядом так называемые «мелочи быта», но сила сатиры Ильфа и Петрова в том, что они раскрывают за мелочами большую и важную борьбу советского парода за социалистическое строительство. Ленин не раз говорил о том, что труп капитализма нельзя просто убрать из нашего общества, что он остается среди нас, разлагается н своим гниением заражает атмосферу. Уничтожить пережитки капитализма можно лишь упорной, повседневной, буд­ничной борьбой и работой.

Много сделано за последние двадцать пять—тридцать лет в этом отношении, а еще очень много надо сделать. Мещанство живуче. Оно упорно сопротивляется могучему напору новых отношений, но­вого быта. Оно маскируется, перевоплощается, приспособляется к советским нравам, окрашивается в защитные цвета. Перед совет­ской сатирой стоит задача умелого разоблачения бюрократов, хал­турщиков, бракоделов.

В этой борьбе острая и талантливая сатира Ильфа и Петрова продолжает служить советскому обществу, советской литературе.