На моё возмущение, одна лапа покинула мою булочку, зато переместилась на талию, а потом и под футболку. Тёплая большая ладонь прошлась по животу, груди, остановилась на сосках, а горячий язык извращенца прошёлся по шее. От этих прикосновений у меня шерсть встала дыбом, а по спине промаршировал знакомый табун.

Только я открыл рот, чтобы высказать этому маньяку все, что о нём думаю, как резко всё прекратилось.

— Мы уже приехали, Мышонок, - прошептал мне на ухо этот гад, лизнул ушную раковину, подхватил меня под мои пирожочки и выволок из машины. Мне стало так лень что-то предпринимать, поэтому я, как ленивец, обвис на кошмаре и поехал.

Ехать на молчаливом извращенце было скучно,а грустные лица охранников и консьержа на первом этаже настроение не прибавляли, поэтому рот открылся сам:

— Красота! Красота!

Мы везём с собой кота,

Чижика, собачку,

Федьку — забияку,

Обезьяну, попугая —

Вот компания какая!

Охранники и консьерж заулыбались, а этот гад дал мне по моим пирожочкам.

— Ай! Не нравится песня, так бы и сказал! Я другую знаю! Тебе понравится! — сказал я, гаденько захихикал и запел:

Голубой вагон бежит-качается,

Скорый поезд набирает ход…

Охранники и консьерж начали ржать. Всё веселье испортил извращенец рогатый, причём ему стоило только на них глянуть, как они замолчали и отвернулись.

— Кому-то очень весело, как я погляжу! Да, мышонок? — ласково поинтересовался Виталюсичек, заходя в лифт.

Ну всё, я, видимо, не доеду…

В последнюю минуту в кабину лифта заскочил водитель с кучей пакетов. Извращенец недовольно на него глянул, но смолчал, зато я как рад его видеть!

— А не прокатиться ли нам по ночному городу...? - обратился я к водителю.

— Фффе… - начал рычать извращенец.

— ...на лифте? — закончил я с невинной моськой, перебив своего кошмарища, а то он уже шипеть начал. Ха! На-ка, выкуси-ка!

— И не шипи на меня! Шипелка не выросла! — процитировал я любимую фразу мамы.

Ой! По взгляду вижу, что сейчас кого-то будут бить. Водитель попытался слиться с полом и по максимуму прикрылся пакетами. А мне чем прикрыться? Надо успокоить своего зверя, пока лифт не разнёс и меня заодно.

— Не злись, моя гугулька зубастенькая, — просюсюкал я, погладил его по волосам и лизнул в нос, — вареничек мой сахарный.

Да когда ж я себе фотоаппарат куплю?! Гугулька зубастенькая, видно, привык к моим выкрутасам и просто смотрел на меня подозрительно, а вот водитель…. Надо человека теперь в чувства приводить, а то завис, поэтому я и спросил первое, что пришло в голову:

— Скажите, а обычные водители тоже велосипедистов хрумстиками называют? Или только водители КАМАЗа?

Водитель отвис, да… А молчит? Так, наверное, думает, что мне ответить! Ага! Успокоил я себя.

Двери лифта открылись, и мы, почти без жертв, выгрузились.

— Алексей, поставьте пакеты тут. Спасибо, — сказала моя гугулька водителю, и понёс меня на кухню.

— Поставь меня на пол, а то меня укачало в голубом вагончике! — возмутился я.

— Конечно, Мышонок, поставлю, вот накормлю… — злорадно сказал этот тиран.

Следующий час превратился для меня в кромешный ад. В тех пакетах «от детей Африки» оказалась куча разных вкусняшек. И всё было бы просто супер, только вот вилки мне никто не дал, так же как и ложки, и ножа, поэтому кормил меня извращенец сам, с рук. Первые минуты я упирался и сопротивлялся, как мог, но голод не тётка. Попытался его даже покусать, но эта грымза зубастая довольно улыбнулся и ласково так сказал:

— Нет, Феденька, я не могу тебя оставить без ламборгини и фотоаппарата.

Пока я сидел в шоке, мне в рот прилетела ложка с очередной вкусняшкой.

— Теперь ложечку за Санта-Клауса…, – довольно скалясь, протянул кошмар и снова всунул мне в рот ложку.

- Ложечка за Дика...

Ну, вот не сука ли он?

— Аммм-ням-ммм-ммнямм. Не могу больше, - прожевав, сказал я.

На шум прицокал Дик. Спаситель мой! Еда в меня уже не лезла, а Дик уставился такими жалобными глазами на извращенца, что всё оставшееся скормили ему.

— А теперь десерт для мышонка! — радостно сказал этот гад и поставил передо мной огромный кусок торта. Гора взбитых сливок, сверху клубника и всё это полито шоколадом и карамелью. Где же он достал такую красоту?

— Мрр… — заурчал я как кот и закатил глаза. Виталюсичек расплылся в довольной улыбке, — Не буду! — сказал, как отрезал я, и отодвинул от себя тортик.

Извини, тортик, наверное, ты очень вкусный, но Мурзиковы за торт не продаются! Видно эта выходка стала последней каплей. Вон даже как перекосило лицо у кошмарища! Красота!

О! Да у него пар из ушей валить начал! Дошёл до точки кипения, бедняжка, не бережёт он себя и свои нервы, а они не восстанавливаются между прочим. А вот мои нервные клетки не только восстанавливаются, но ещё и пытаются отомстить виновным в их гибели.

Пока он тут пыхтит и писает кипятком, пора смываться, а то мне всё-таки сделают сегодня по попе а-та-та. Вскочив с колен этой крокозябры бешеной, я ломанулся подальше от этого психа. Жить-то мне хочется!

Видно, меня мама в понедельник родила… Входная дверь была закрыта, поэтому пришлось скрываться в других местах. Забежал я в такую знакомую комнатку, с синенькими обоями и огромной кроватью. Естественно, решил спрятаться в своём обжитом убежище - под этой самой кроватью, только вот не учел, что я натоптался, как кашалот. Короче, застрял я! А всё потому, что кто-то много ест!

— Федя, а ты знаешь, что чем глубже прячешь голову в песок, тем беззащитней твоя сладкая попка?! — раздался голос извращенца, и через минуту с меня начали снимать штаны.

— Трындец, приплыли!

32♥

В конце концов, среди концов, найдешь конец ты, наконец…

- Помогите, насилуют!

- Мышонок, ты думаешь, я один не справлюсь? - довольно промурлыкал этот гад, стянул с меня джинсы и укусил за попу.

- Ааа! Ящерица ты горбатая, тебе что, зубы жмут?! Попроси, вон, у Дика палку и грызи её, псина сутулая! - заорал я, пытаясь заползти под кровать. На мои вопли притопал Дик собственной персоной, залез под кровать с другой стороны, улёгся и уставился на меня. Нет, я, конечно, всё понимаю, но тут его хозяина изнасиловать хотят, а он разлёгся и смотрит! Вуайерист хренов!

Мою попытку заползти под кровать полностью пресекли на корню. Этот упырь вислоухий обхватил меня за талию и потянул на себя.

А я что? Я ни чё! Пытаясь зацепиться за что-нибудь руками, вцепился мертвой хваткой в Дика, пусть спасает хозяина, поработает якорем, так сказать.

Какие глаза стали у Дика! Загляденье! Собака-офигевака! Нет, я не злой, что вы! И характер у меня замечательный! Это просто у всех нервы какие-то слабые… А фотоаппарат я себе всё-таки куплю.

Дик от моей подлости даже опомниться не успел, как нас обоих одним лёгким движением руки вытянули из-под кровати. Картина маслом: меня держит в руках извращенец, а я за шею держу офигевшего Дика, который обвис как сарделька.

Ладно я, доходяга-студент, питающийся, когда что-то само приползёт, но Дик! Он же откормленный, ему всегда жена Семёныча вкусняшки передаёт, и весит он уже, наверное, больше, чем я! А этот бугай поднял нас двоих! Ну и бык! И бык... Не потому, что здоровый, а потому что - скотина....

- Феденька, ты сейчас Дика задушишь,- на ухо спокойно сказал мне извращенец. - Отпусти его.

Дик, вывалив язык, посмотрел на извращенца, как на спасителя, а на меня, как на врага народа, и заскулил. Пришлось отпустить свой последний якорь надежды. Упав на лапы, Дик ещё раз обиженно на меня глянул и ушёл. Ну вот, обиделся, надо у него прощение попросить.

- А ты тортик ещё не слопал, обжора? - спросил я у своего личного кошмара.