Наступило в его жизни время, о котором и в стихах и в прозе Вихрев потом будет писать неизменно в патетических тонах:

Перед отправкой на Южный фронт Вихрев в числе трехсот ивановских большевиков и комсомольцев слушает в Москве, в Голубом зале Дома Союзов, незабываемую напутственную речь любимого вождя революции Владимира Ильича Ленина. Об этом знаменательном событии он подробно рассказал в очерке «Годы» (1929), а еще раньше — в стихотворении «В Голубом зале» (1924), которое посвятил «Иваново-Вознесенской гвардии РКП(б)». Он писал:

После кратковременного пребывания в Москве этапами пути молодого коммуниста (на фронте в апреле 1920 года Вихрев вступил в члены партии) становятся Саратов — Балашов — Лиски — Каменская — Новочеркасск — Краснодар. Находясь в политотделе 9-й армии, Вихрев служит секретарем радиотелеграфа, организует комсомол в Новочеркасске, становится на время первым секретарем Донского комитета РКСМ, но преимущественно работает в газете. Некоторый опыт журналистской деятельности он приобрел еще в Шуе, сотрудничая в уездной газете «Новый путь». Во фронтовой печати Дона и Кубани («Красноармеец», «Красное знамя») выковываются идейная зрелость и мастерство Вихрева-журналиста.

На Кубани некоторое время Вихрев работает под руководством своего выдающегося земляка, будущего автора «Чапаева» Дм. Фурманова. Образ Фурманова, начальника политотдела 9-й армии, Вихрев бегло зарисует позднее в рассказе «Освобождение раба».

В Краснодаре Вихрев прожил более двух лет, работая в местных газетах и журналах (в газете «Красное знамя» он был секретарем, потом заместителем редактора). Как только позволили обстоятельства, он возобновил прерванное гражданской войной ученье и окончил рабфак. Для Вихрева характерен глубокий интерес к знаниям, пафос овладения культурой, искусством, который он пронес через всю жизнь. В результате, по словам писателя Николая Зарудина, Ефим Вихрев «знал наизусть все лучшее в русской поэзии», свободно цитировал Вергилия, «наизусть владел полотнами Микеланджело, Рембрандта, всеми мировыми мадоннами»[1].

Любовь к литературе, к поэтическому слову, возникшая еще на гимназической скамье, когда Вихрев написал свои первые стихи, вспыхивает у него с новой силой. Увлечение Бальмонтом сменяется увлечением Блоком, Брюсовым, Маяковским, пролетарской поэзией. «В настоящее время, — пишет Вихрев брату Василию Федоровичу 21 апреля 1920 года из Краснодара, — я читаю много книг по пролетарской культуре... Просматриваю также и всю новейшую литературу в этой области — всевозможные альманахи, журналы, сборники».[2] Вихрев пишет не только газетно-журнальные статьи, но и стихи; некоторые из них публикуются в краснодарской газете «Красное знамя».

С осени 1922 года Вихрев живет в Иванове, учится одно время в политехническом институте, но вскоре переходит в газету «Рабочий край». «Считаю началом сознательной планомерной литературной работы 1923 год», — отмечает он в одной из автобиографических заметок. В это время он сближается с ивановскими поэтами, сгруппировавшимися вокруг «Рабочего края». Особенное влияние оказывает на него талантливый мастер поэтического слова Дм. Семеновский, которого Вихрев называл своим учителем. На страницах «Рабочего края» печатаются многочисленные стихи Вихрева, являющиеся в большинстве своем лирическими и публицистическими откликами на актуальные общественно-политические темы («Краснозвездники», «Рубаха мира», «Октябрьская революция», «Маевка», «Школа взрослых» и др.).

С 1925 года Вихрев живет в Москве, однако до конца своих дней не порывает связей с родным краем, часто наезжает в Иваново, Шую, Палех, печатается на страницах ивановских изданий. В Москве он работает сначала секретарем журнала «Город и деревня», а затем секретарем издательства «Недра». Одно время был директором Музея-усадьбы Л. Н. Толстого в Ясной Поляне. С середины 1931 года Вихрев полностью отдается творческой работе.

В столице Вихрев особенно близко сошелся с писателями, которые объединились в литературной группе «Перевал» (И. Катаев, Н. Зарудин, А. Новиков и др.). Но, примыкая к этой группе, Вихрев, как и многие другие писатели, менее всего интересовался теоретическими установками (зачастую ошибочными) ее руководителей и критиков.[3] Характерно, что, занимаясь литературно-организационными делами, он привлекает в журнал и в издательство писателей разных литературных направлений: М. Пришвина, А. Веселого, Н. Асеева, С. Есенина, А. Жарова, А. Безыменского, А. Толстого и др. Сам он печатается (стихи, рассказы, очерки) в различных литературно-художественных журналах: «Октябрь», «Красная новь», «Новый мир», «Рост» и др.

Основную задачу искусства Вихрев видит в том, чтобы помогать созиданию будущего, как «прекрасной композиции социализма». Позднее, в поэме «Златоуст» (1934), он напишет об этом так:

Известность Вихреву принесла книга «Палех», вышедшая в свет в 1930 году в издательстве «Недра». Она состояла из очерков, объединенных темой Палеха, жизни и судьбы бывших «богомазов», ставших при Советской власти подлинно народными художниками.

К очеркам о Палехе в творчестве Вихрева непосредственно примыкают очерки «Художественный Златоуст» (1932), «Булаты» (1933) и «Неведомая Хохлома» (1934). В первых двух речь идет о великолепных уральских умельцах, а в третьем — о знаменитых художниках-кустарях из Горьковской области, прославившихся расписными изделиями по дереву. Эти очерки родились в результате поездок писателя на Урал и в Заволжье. В них, как и в книге о Палехе, Вихрев развивает мысль о великой животворящей силе революции, которая подняла людей из толщи народных масс на вдохновенное творчество.

Параллельно с очерками Вихрев писал рассказы. В 1933 году в Московском товариществе писателей он выпустил книгу «Освобождение раба», в которой собраны произведения 1927—1932 годов. Рассказ, давший название сборнику, идейно перекликается с очерками писателя о Палехе. Подобно тому, как томился талант «богомазов», скованный частнособственническим миром, пленником этого мира была и копия известной статуи «Скованный раб», изваянной великим итальянским скульптором Микеланджело. Во время реквизиции одной из богатых квартир бригада коммунистов освобождает «Скованного раба» из «буржуазного плена». Этот эпизод в рассказе Вихрева наполнен глубоким символическим смыслом. Освобождая людей от власти вещей, те, кто делал революцию, видели грядущее как расцвет прекрасного, где искусство будет подлинно свободным и доступным всем. Освобождение «Скованного раба» — это освобождение могучих творческих сил народа.

Николай Зиновьев и Ефим Вихрев.

Последние годы жизни Вихрев работал над циклом коротких автобиографических новелл «Родники», которые составили основу книги, вышедшей в 1936 году под этим названием в Ивановском областном издательстве. Это рассказы о мире, родившем и воспитавшем будущего писателя. В них господствует лирическая стихия, связанная с неизгладимыми впечатлениями, теми «чистыми родниками жизни», к которым прикоснулся писатель в детстве. Вихреву удалось передать своеобразие детского видения мира, которое отличается непосредственностью, красочностью и поэтичностью.