— Все это только доказывает, что ты мне тоже не можешь доверять, — Нора нарочито вздохнула. — В наши дни нельзя верить никому!

— Я тебе не верю. Ты всегда обвиняла меня в том, что я жил ради развлечений и что ничего не воспринимаю серьезно. Я сейчас пытаюсь поговорить с тобой на очень важную тему, а ты все превращаешь в шуточки!

— И это тоже доказывает: будучи друзьями, мы образуем великолепную команду. Мы помогаем друг другу, но это не мешает порою придерживаться противоположных точек зрения. Например, сегодня. Ты слишком серьезен и нереалистичен, и мне приходится указывать тебе на твои ошибки. А когда слишком серьезной бываю я и беспокоюсь по поводу важных вещей — как то Хьюби и деньги, ты всегда умеешь меня рассмешить. И это прекрасно! Это и есть дружба. Ты понимаешь, что я имею в виду?

— По-честному — нет! Кто может что-нибудь понять в твоих рассуждениях? Все выглядит так, как будто ты стараешься заработать хорошие оценки за свое примерное поведение, а мне выставляешь только плохие. Это не имеет никакого смысла. Но мне кажется, что ты как раз сформулировала основу для счастливого брака.

— Не будь глупым. Я обосновала возможность для хорошей дружбы. Что касается брака, все дело в нашей несовместимости.

— Я понял: с тобой сегодня кашу не сваришь! — заметил Тони. Он был обижен, хотя Нора старалась не задеть его своей болтовней.

— Я улечу в Италию только через две недели. Надеюсь, что за это время ты переменишь свое решение.

Нора тихо сказала:

— Не рассчитывай на это, Тони!

— Но почему нет? Я не могу понять, почему ты не хочешь попытаться еще раз?

— Потому что, как бы мне этого ни хотелось, я не могу себе позволить еще одной попытки.

— Если ты думаешь о деньгах, не беспокойся. Я не такой уж бедняк, — обиженно заметил Тони.

— Я не говорю о деньгах. Хотя и этот вопрос тоже следует принять во внимание. Но Хьюби нужен отец, и если я выйду замуж еще раз, у меня не должно быть никаких сомнений. Я должна быть уверена в избраннике.

— И я не вписываюсь в твое представление об отце Хьюби?

Хотя Тони сказал это между прочим, Нора поняла, что он обижен.

— Ты — прекрасный человек, у тебя много достоинств, Тони, но мне кажется, что Хьюби нужен, как бы тебе объяснить, более серьезный человек, с устоявшимся характером и обеспеченный.

— Для тебя все начинается и кончается Хьюби, правда?

Нора кивнула:

— Да, это так, Тони!

Тони пытался улыбнуться:

— Что поделывает сейчас наш мальчик?

— У него опять неприятности, но на сей раз небольшие. Он и еще три парня вломились в дом и все там разрушили. Хотя его судить не станут — те, другие родители, и я заплатили за погром, и я уговорила владельцев не возбуждать против них дело — мне следует серьезно подумать о его будущем.

— Но что сказал Хьюби? Почему он это сделал?

— То, что он говорит всегда. Эти мальчики — его друзья, и это была их идея, и ему пришлось следовать за ними. В нем ведь нет злости. Он просто не может противиться соблазну и всегда подбирает себе же подобных друзей.

— И ты веришь, что все будет в порядке, если выйдешь замуж за порядочного мужчину с сильным характером, к тому же еще и богатого? Того, кто никогда не поддавался соблазну, кто твердо знает, что сначала обязанности, а потом уже веселье. Кто сможет быть для Хьюби живым примером. Да, даже я понимаю, что Тони Нэш — совершенно не тот человек!

Конечно, подумала Нора, ей хотелось бы, чтобы этот мужчина был очень богатым и красивым, чтобы он прискакал в Меррилли на белом коне, посадил на лошадь ее и Хьюби и повез их в необыкновенную далекую страну, где всех женщин любят, как в сказках. А все милые, красивые мальчики вырастают в прекрасных мужчин, которыми гордятся их молодые матери! Но это были всего лишь мечты! Даже мечтать о таком было смешно.

— Ты понимаешь, что с твоей стороны было бы порядочнее сказать мне все сразу, когда я сделал тебе предложение, а не тянуть, чтобы я предстал таким идиотом!

— Но все не так. Ты только доказал, что ты, мой милый и любящий Тони, мой лучший друг и приятель! — В глазах Норы была мольба, она так хотела, чтобы он ее правильно понял. — Ты же мой лучший друг, правда?

— Наверное, но только потому, что я такой дурак, дурак, который берет себе в друзья такую дурочку, как ты!

Нора знала, что бы ни случилось — появится ли великолепный незнакомец со всеми необходимыми положительными качествами или нет, — у нее всегда будет ее Тони Нэш, преданный друг и великолепный любовник.

— Теперь расскажи мне о фильме, в котором ты собираешься сниматься в Италии. Чем он тебя так заинтересовал? Ты будешь работать с одним из этих знаменитых итальянских режиссеров?

— Нет, я еще никогда не слышал об этом режиссере.

— Да? Но съемки будут в Риме? Не удивительно, что ты так взволнован. «Сладкая жизнь» и все такое… Ты хочешь стать английским Марчелло Мастроянни? Я уже вижу, как ты бродишь по Риму, такой же сексуальный, как Марчелло!

— Мне жаль тебя разочаровывать, но я не буду бродить по Риму.

— Тони, только не говори, что это будет в Венеции, а то я не смогу устоять и сбегу с тобой.

— Ты считаешь, что это все, что есть в Италии? Ночная жизнь Рима и романтика Венеции? Там есть и другие великолепные места, — заметил. Тони, в голосе его проскользнула нотка раздражения.

— О, Тони, я знаю! Съемки будут на Сицилии. Ты будешь играть одного из этих бандитов из «Коза ностры». Это так интересно! Мне кажется, что ты с этим справишься, хотя ты такой современный и утонченный мужчина.

— Нет, я не собираюсь ехать на Сицилию, чтобы играть там итальянского мафиози, — сердито сказал Топи. — Если тебе действительно интересно и если ты оставишь свои нелепые догадки, я тебе скажу…

— Подожди, я только что поняла. Мой хрустальный шар все знает. Ты едешь в Италию, чтобы сняться в одном из этих «спагетти-вестернов»? — Нора расхохоталась. — Скажи мне, ведь это так?

Тони ее не поддержал, и Нора продолжала:

— Но ты хоть умеешь ездить верхом?

В сентябре Топи вернулся из Италии и приехал навестить Нору. Он очень сильно загорел, па нем было черное сомбреро. Тони отрастил бородку, длинные и волнистые усы. В одной руке он держал длинную колбасу-салями, а в другой — пахучий сыр «горгонзол». После того как они расцеловались и пошутили по поводу его кривых ног, Тони неохотно протянул Норе газету:

— Я не собирался приезжать к тебе раньше конца недели, но когда утром увидел эту газету, решил, что компания не помешает тебе, когда ты прочтешь статью. Может, ты уже все знаешь?

— Что знаю? — Но как только она взглянула на газету, ей уже не нужно было задавать вопросов. Она быстро пробежала статью: «После того как лорд Джеффри Хартискор неумышленно смертельно ранил своего сына и наследника Руперта во время охоты на уток в Хартискор-касл, обуреваемый горем отец покончил с собой, повесившись».

— Приготовить тебе выпить, Нора? — взволнованно спросил ее Тонн. — Я понимаю, какой это шок для тебя.

— Нет, я ждала чего-то подобного. Единственное, что меня поражает, что Джеффри так долго ждал, чтобы произвести этот выстрел. — Она села в кресло. Конечно, сообщение взволновало ее. — Вот все и кончено.

— Если хочешь, я провожу тебя и Хьюби на похороны.

— Нет, мы с Хьюби не будем на похоронах.

— Но ты должна это сделать, Нора. По крайней мере, Хьюби должен там присутствовать. Джеффри усыновил его, и теперь Хьюби законный граф Хартискор.

— Нет!

— Нора, о чем ты говоришь? Ты просто сейчас в шоке. Теперь, когда Джеффри и Руперт оба мертвы…

— Нет. Когда Джеффри развелся со Мной, я подписала бумагу, согласившись аннулировать факт усыновления и отказавшись от права Хьюби на титул Хартискоров и на поместье.

— Как ты могла это сделать? Послушай, я поговорю с моим адвокатом. Ты заполнишь бумаги, чтобы отменить свое предыдущее заявление. Ты заявишь, что подписала его при определенных обстоятельствах — что Джеффри заставил тебя сделать это.