- Самая главная умница - ты, мать! - Галя прижалась к ней, оставив у нее на щеке отпечаток тонального крема. - Ох, не потекла бы косметика на такой жаре... Ты перерыла столько законодательных актов, но нашла то, что надо! Не имела бы смысла наша демонстрация, если бы не факт нарушения закона... Кстати, нельзя забывать и о двух наших подружках - девочках из отдела дошкольного образования и комитета по градостроительству. Если бы ни они, наше собрание было бы пустым шумом...

- А девочкам-то ничего не грозит? - вспомнила о незнакомых помощницах Лена.

- Абсолютно! Они просто предоставили мне копии некоторых документов... Это - мои бывшие однокурсницы. Мы вместе учились в Москве, а сами девочки из В. Когда-то я им помогла, а теперь они мне не отказали. А теперь ты скажи мне: зачем ты в это ввязалась? Я так поняла, вопрос остро волновал Олега? И ты, пренебрегая собственным покоем, влезла в эту кашу?!

- Причем здесь Олег? - покраснела Лена. - Да, он мне рассказал все это... Просто мы с ним сошлись во взглядах, и я согласилась помочь. К тому же, не забывай: не так давно он спас мне жизнь на стройке.

- Сошлись? Ну-ну, - усмехнулась Галя. В отличие от Лены, она пила вино медленно, маленькими глотками. Но было видно, что она взволнована не меньше... - Сходитесь уже окончательно! Такая красивая пара. Молодые, свободные. Ты чего-то все боишься... А он - видно, что любит тебя безумно. Несмотря на то, что вы недавно познакомились. И заметь - он не обращает внимание на визги своей мамаши! Принял то, что ты ему о себе рассказала. Поверил в твою невиновность. Ах, Трофимова, оттаивай уже! Не все мужчины - такие сволочи, как мой Илья и твой Макс... Ох, прости, царствие ему небесное. О мертвых плохо не говорят...

* * * * * *

Жаркая, удушливая и угрожающая тищина повисла над центром В. Суббота. Люди разъехались кто куда - на дачи и огороды, либо на городской пляж... По крайней мере, на Центральном бульваре, рядом с памятником Хрущёву и офисом фирмы "Интрострой", никого не было видно. Кроме разве что двух пробежавших мам с колясками, да нескольких пенсионерок с сумками, спешащих на рынок за покупками.

Тишина нарушилась неожиданно. С разных уголков бульвара, будто ниоткуда, подтягивались люди. Небольшими группами - по пять-десять человек. В основном это были женщины с детьми - как молодые, так и бабушки... Позже подошли также и мужчины, в основном молодые. Все они были взбудоражены.

- Не дадим закрыть пятнадцатый садик! - прорезал тишину резкий женский голос. - Куда нам приводить наших детей?

- Городские власти закрывают сады, а на этой земле строят торговые центры и ночные клубы! - вторил мужской бас. У бастующих был отличный микрофон, так что слышно их было прекрасно.

- Вы думаете о деньгах... Но наши дети - ваше будущее. Кто будет вас кормить? Они! Кто должен кормить их? Мы!

- А как это сделать, если нам негде оставить детей, чтобы работать?!

- САД ОСТАВИТЬ! ДОЛОЙ ТОРГОВЫЙ ЦЕНТР! ДОЛОЙ НАРУШЕНИЕ ЗАКОНА! - скандировали несколько сотен голосов.

Несколько минут люди, держащие в руках транспаранты, продолжали кричать. Чуть позже появилась милиция... Несколько машин. Всего было видно человек двадцать милиционеров. Не слишком много. Но, в случае чего, они явно были готовы стрелять по безоружным родителям с детьми. Вид у них был крайне решительный.

- Что такое? - спросил милицейского капитана парень, держащий за руку мальчика лет пяти. - Демонстрация разрешена! Мы предупредили администрацию города!

- Вам разрешили идти только до этой границы! - капитан указал на памятник Хрущеву. - Если пойдете дальше - мы будем стрелять!

Парень усмехнулся, но промолчал. Он посадил сына на плечи, так как тот уже немного устал. До памятника демонстрантам, идущим впереди, оставалось еще двести метров. Рановато милицейский капитан объявил о своих полномочиях...

Неожиданно к бульвару подъехало еще несколько машин с московскими номерами. Из них выскочила куча людей... Некоторые из них держали в руках камеры и прочую видеоаппаратуру. К милицейскому капитану резво подбежал мужчина лет тридцати пяти, высокий, темноволосый, в бежевой футболке. Он громко заговорил в микрофон:

- Московская область, город В. Двадцать седьмое июля две тысячи седьмого года. В городе происходит митинг против незаконного сноса детского сада номер пятнадцать "Солнышко". На месте дошкольного учреждения планируют построить крупный торговый центр. Это строительство - заказ московского бизнесмена, его выполняет фирма "Интрострой". С полного попустительства муниципалитета! Это является нарушением как Устава города, так и Земельного кодекса. Как мы видим, среди вышедших протестовать - родители и дети, имеющие отношение к садику. Известно, что и воспитатели не остались безучастными. И что мы видим? ротив беззащитных граждан и их детей отправлен наряд милиции!

- Мухин? - только и смог проговорить капитан. - Ох... Но мы же не стреляем! Просто следим за демонстрацией!

- Однако вы в любой момент готовы начать стрельбу! - парировал бойкий журналист, ведущий известного телешоу "Наш район".

- Мам, это сам Роман Мухин! - прошептала Настя Гале на ухо. - Тот самый, которого ты каждый вечер смотришь по телевизору!

- Тихо ты, - прикрыла Галя дочке рот и пробормотала: - Ну, Илья! Вот это помощь! Он, конечно, обещал, что пришлет известных журналистов... Но Мухина?!

Роман Мухин имел два образования. Он учился на журналиста и на юриста. Боролся за права человека. Имел некоторые связи и, как уже упоминалось, программу на телевидении. Его шоу шло по Первому каналу. Он поднимал злободневные проблемы: незаконные увольнения с работы, задержку зарплаты, очереди в детские сады, поборы в школах, произвол муниципальных властей... Многие удивлялись, как Романа до сих пор не заказали. Значит, у парня были связи с бандитами и политиками. Иначе, как понять, что он, делая передачи одну хлеще другой, все еще жив?

- Мы просто патрулируем город, - пыаясь казаться невозмутимым, ответил капитан. - Обязанность милиции - делать это каждый день. Особенно в выходные.

- А вы в курсе, из-за чего происходит митинг? - не давал опомниться милиционеру Мухин.

- Нет... Сказали, что собираются люди. С разрешения властей. Но мы, все равно, должны проследить...

- Да? А как вы объясните вот это! - телеведущий протянул руку в сторону трех "автозаков". Те, подъехав к бульвару, резко остановились. Из них никто не спешил вылезать... Очевидно, пассажиры этих машин узнали Мухина.

- С минуты на минуту мы ждем представителя городской администрации! - ослепительно улыбаясь в камеру, проговорил Роман. - Возможно, от него мы дождемся объяснений, почему же простых горожан встречает ОМОН...

К удивлению демонстрантов и журналистов, из первого "автозака" вышел невысокий мужчина в летнем деловом костюме. Он подал руку моложавой блондинке, одетой в белое летнее платье.

- Это Фирсов! Начальник отдела образования! - зашептались родители.

- А она? Петрова, глава Комитета по землеустройству!

Парочка чиновников подошла к месту демонстрации. Романов улыбнулся. Его улыбка была подобна оскалу хищника, нашедшего свою жертву.

- Здравствуйте. Вы, господа представители местной администрации, в курсе, что здесь происходит. И знаете, что все это - противозаконно. Может быть, вы объясните, на каком основании сносится детский сад?

Чиновники в изумлении смотрели на все происходящее. Никто не успел доложить им, что на митинг явился сам Мухин. А ведь отвечать ему следовало совсем по-другому, нежели обычным журналистам. Если бы они были предупреждены заранее... Возможно, Мухина бы припугнули, и он бы не лез, куда не следует. Или задобрили бы. А теперь - поздно!

И, словно окончательно добить всех присутствующих, открылась дверца в бетонном заборе, окружающем стройку. Оттуда вышли два человека. Мужчины - постарше и молодой. Первый аккуратно держал на вытянутых руках что-то серое и круглое. По инерции все отшатнулись... От мужчин веяло испугом.