СОЦИАЛЬНЫЕ КЛАССЫ ♦ Понятие четырех страт

В противовес наиболее древним частям Авесты, ничего не сообщающим по этому поводу, более поздние части текста рассказывают о делении иранского общества на три или даже четыре страты, которые можно идентифицировать следующим образом: жрецы, воины (авест. «те, кто стоит в колеснице») и пахари-скотоводы. О Зороастре говорили, что он объединил в своем лице все три слоя. Эта схема существовала и в ахеменидское время. И наконец, в одном пассаже «Авесты», в Яште Фарвардин упоминается четвертая страта, в качестве которой называются ремесленники.

Эта четырехчастная авестийская схема функционировала и в сасанидскую эпоху под названиями «класс священников», «класс воинов», «класс крестьян» и «класс ремесленников» («тех, кто очень старается, хорошо работает»). Первые три класса были каждый под защитой одного из трех великих огней

империи: Адур Фарнбаг — для жрецов, Адур Гуш- насп — для царей и воинов, Адур Бурзэн-Михр — для крестьян. Принадлежность к классу была наследственной и барьеры к переходу в более высокий класс были, в принципе, непреодолимы (в том числе при браке, поскольку был риск потерять не только свой ранг, но также и все владения и быть отправленным в ссылку, за исключением нескольких случаев.

♦ Критерии классификации

Разделение общества на четыре группы сохранялось, таким образом, в течение всего доисламского периода. В разные периоды наблюдались различные варианты такого разделения, но оно никогда не было единственной моделью. Играли свою роль и другие критерии этнического, генеалогического, общественного и т.д. порядка: например, в ахеменидс- кую эпоху люди идентифицировались также по принадлежности к «семье» (авест. nmana-), «клану» (авест. vos-iLflHvic), «племени» (авест. zantu-) и «стране» (авест. dahyu-). Верхние слои общества именовались знатью (amata-) и вельможами (tunuvant-), которые противопоставлялись слабым и бедным (skauCi- или pkoh). Такая стратификация общества получила еще большее распространение в результате многочисленных царских завоеваний и последовавшего за ними расширения границ империи. Действительно, империей управляли члены знатных и богатых семей, власть и влияние которых еще больше увеличились при Аршакидах и Сасанидах (до середины V в. н.э.). Это различие между «доблестными» и «слабыми» встречается также у греческих авторов, которые называют их соответственно protoi (букв, «первые») и autourgoi (букв, «мелкие добытчики»). В шкале кочевых парфянских племен это разделение воспроизводится как различие между «вождями племени» с одной стороны и членами племени — с другой.

Необходимо еще добавить, что у ахеменидских персов была не только знать по рождению, но и новую, «царская знать» — статус, приобретенный в результате личной преданности царю. В сасанидскую эпоху знать сама была разделена на четыре части, это деление было, вероятно, унаследовано от парфян. Таким образом, персы сасанидской эпохи различали — по убыванию иерархической значимости: sahryaran «управляющих», вассальных царей и других членов династии, vispuhran — «принцев» (членов царской семьи и семи самых родовитых семей), vuzurgan — Великих и, наконец, azadan —благородных (по рождению).

Начиная с ахеменидской эпохи, источники различали жителей персидской империи и тех, кто был иностранцем: на эламитских табличках Персеполи- са эти последние появляются под именем «кур- таш» — термин, которым обозначали рабочих, трудящихся на службе, оплачиваемой государством, но в большинстве своем иностранцев. Это определение границ между подданными персидской империи и другими людьми находит наиболее четкое выражение при Сасанидах, где дифференциация между Эран — иранцами и Анэран — не иранцами приобретает также религиозную коннотацию (сторонники правильной религии, то есть маздеизма, неверующие и сторонники других религий).

♦ Рабы

В ахеменидскую эпоху любой подданный персидской империи был «слугой» (bandaka-, букв, «тот, кто связан», ср. англ. bondsman — раб) царя, каким бы ни был его общественный ранг. Этот термин исполь-

зовался и в сасанидскую эпоху, будучи преобразован в понятие «шахиншах бандак» (букв, «раб царя царей») и означал «гражданин». В наши дни отношения между персидским царем и его подданными, начиная с парфянской эпохи, часто расценивались как «феодальные», но сравнение это не совсем верно, поскольку оно слишком сильно фиксирует внимание на отношениях между «сеньором» и его «вассалами», но не принимает в расчет других очень важных обстоятельств.

Вместо него существовал институт рабства, хотя и мало развитый в ахеменидскую эпоху, но получивший существенное развитие в сасанидский период. Юридические тексты среднеперсидского периода различают четыре категории рабов: bandag (букв, «связанный»), anpahrog (букв, «иностранец») и vardag (букв, «военнопленный»), первые использовались в хозяйственной деятельности или для службы в храме, вторые и третьи обрабатывали поля, выполняли строительные общественные работы или занимались другими задачами, требующими серьезных физических усилий; и, наконец, tan (букв, «тело»), технический термин, обозначавший раба, предоставленного на некоторое время своим хозяином в качестве залога кредитору.

Статус раба был, в принципе, наследственным, но он мог быть освобожден, стать свободным (azad- hipt) частично или полностью, и получать жалованье. В сасанидском праве раб появляется главным образом как «вещь» (xwastag), но не лишенная некоторых прав: было запрещено не только любое жестокое обращение, но раб имел право также защищаться и даже подавать жалобу на своего хозяина. Кроме того, продажа раба не маздейцу была строго запрещена, под страхом клеймения железом как продавца, так и покупателя.

ПОЛИТИЧЕСКИЕ И АДМИНИСТРАТИВНЫЕ УЧРЕЖДЕНИЯ

В некоторых царских надписях Дария I (522— 486 до н.э.) и его сына Ксеркса I (486—465 до н.э.) приведены длинные списки стран и народов, принадлежавших ахеменидской империи; кроме того, на рельефах в Персеполисе и других городах показаны многочисленные делегации подвластных народов. Однако тексты и иконографические источники частично расходятся относительно названий и числа этих стран. Уже давно исследователи признали, что речь не идет ни об исчерпывающих административных каталогах, ни о полной статистике ресурсов империи. Цель этих надписей — проиллюстрировать безграничность и большую этническую и лингвистическую разнородность империи, которой управляет великий царь.

Множество деталей, касающихся ахеменидской администрации, остается неизвестными, начиная с единообразного и ясного обозначения служащих. Лицо, стоящее во главе провинциальных округов, называлось сатрапом (тот, кто защищает власть/ империю). Он был личным представителем велико го царя на региональном уровне, в его обязанность входили поддержание порядка и взимание налогов. Его двор был организован таким же образом, что и царский двор; кроме того, сатрап имел в своем рас поряжении собственную канцелярию и казну, коман довал собственным гарнизоном. Ему были подчине ны служащие более низкого уровня (хипархи, по греческой терминологии, на промежуточном уров не, хилиархи, комархи и другие представители ад министративных органов на нижних уровнях иерархической лестницы). После административной ре формы Дария I в общей сложности существовало двадцать сатрапий.

Однако сатрап не был самым высокопоставленным чиновником царя, время от времени появляются, другие государственные служащие, облеченные властью над несколькими регионами и со специальными полномочиями (например karanos — военачальник с полной гражданской властью в Малой Азии). В Персии во времена первых ахеменидских царей, очевидно, не было сатрапов — управление в это время находилось непосредственно в руках самого великого царя. Но одновременно, при царе имелся высокопоставленный чиновник, занимавшийся экономическими вопросами в Персиде. Во время Дария I он носил имя Фарнак и являлся дядей Великого царя. Он был ответственен за выдачу пропусков (необходимых для любого перемещения служащего по империи), за управление царскими запасами, осуществлял контроль за сбором налогов и податей и т.д.