♦ Древнеавестийские тексты

Во все времена точная интерпретация темных и трудных текстов, собранных в «Гатах», является серьезной задачей. В наименьшей степени речь идет о сложностях грамматики, сегодня очень хорошо известной. Основную проблему составляет словарь, потому что точный смысл слов нередко ускользает от нас, а обращение к этимологии слов или сравнение с предшествующими ведическими эквивалентами или последующими среднеперсидскими текстами разрешает только часть проблем. В результате нередко бывало так, что древнеавестийские тексты переводились и интерпретировались весьма неоднозначно, порой в результате получался совершенно противоположный по смыслу текст. В наши дни существует две противоположные теории понимания «Авесты»: согласно одной версии, речь идет о теологических текстах некоего сообщества, согласно другой — это сборник ритуальных песнопений богам. Дуалистические тексты «Гатов» отгоняют демонов (авест. дэва), которые представляют «дурную мысль», «злой дух» (авест. Ангра Маинйу) и «ложь» (авест. друг) и, напротив, симпатизируют Ахура Мазде Повелителю Мудрости и его сыну Аше («Правда,

Порядок, Справедливость, Гармония»). Два других абстрактных принципа также персонифицируются: речь идет об Армати — Прямоте (то есть добром расположении духа) и Boxy Мана — Благом помысле, который представлен как, соответственно, дочь и другой сын Ахура Мазды. В «Гатах» также появляются и другие божества (такие, как Создатель, Твореш- тар, Создатель Коровы и т.д.), но Ахура Мазда остается знаменитым богом, и в этом смысле вполне можно говорить о зороастризме как религии генотеистической стадии развития.

Во второй главе второй из «Гат» излагается древнеавестийская космогония, метафорически сравниваемая с установкой палатки/шалаша. Создание мира начинается с зачатия бога Аша его отцом Ахура Маздой. Затем следует создание Boxy Мана с солнцем, звездами, луной, землей, водой, растениями, ветром и облаками. Затем были созданы свет и тьма (дни и ночи) и чередование между сном и бодрствованием. Потом произошло создание Коровы, и, наконец, была создана Армаити. Древнеавестийские тексты говорят также о приеме душ либо в палатах Ахура Мазды, либо в жилище Лжи — и то, и другое «жилища» относятся к миру загробной жизни.

♦ Более поздние авестийские тексты

В более поздних авестийских текстах на первый план выходят другие божества, отсутствующие в «Га- тах», такие, как Анахита, Митра или Тиштрийа. Кроме того, семь Амэша Спэнта — Благодетельных бессмертных, чьи имена уже появлялись в «Ясне» Хап- танхаити (но в другом составе), теперь занимают более важное место в тесной связи с Ахура Маздой и обгоняют в некотором смысле другие божества в божественной иерархии.

Несколько маздеистских божеств, высших существ и демонов

Кроме того, в этих текстах более выражены дуалистические концепции, чем в «Гатах», но посредством противопоставления Благотворного духа (авест. Спэнта Маинйу ) и Злого духа (авест. Ангра Маинйу) отныне они выражены сильнее, чем более ранняя антитеза между «правдой» (авест. Аша) и «ложью» (авест. Друг). Ахура Мазда некоторым образом выше и вне конфликта между Ашей (который в более поздних текстах принимает скорее форму божества, чем абстрактного принципа) и Друг из «Гат», но в поздних текстах «Авесты» он вмешивается в самую гущу боя и оказывается прямым противником Ангра Маинйу. Различие между Ахура Маздой и Спэнта Маинйу, к тому же, не всегда слишком четкое, и создается впечатление, что это лишь две стороны одного и того же явления. Дихотомия между добром и злом находит также свое выражение и в словаре, а именно, в лексике, обозначающей деятельность (идти, действовать, говорить, делать, и т.д.) или обозначающей части тела (уши, рот, голова, руки, ноги, и т.д.): таким образом, «аурические» создания «едят» (авест. хвар-) свою пищу при помощи «рта» (авест. ах-), в то время как их дьявольские пары ее «пожирают» (авест. гах-) при помощи «горла» (авест. зафар-).

В более поздних авестийских текстах эсхатология (как индивидуальная, так и коллективная) становится намного более тщательно проработанной. События, связанные с переходом отдельной души в загробную жизнь, показаны — с многочисленными разночтениями (которые демонстрируют конкурирующие или дополняющие эсхатологические тенденции?) — в «Хадохт Наск», «Книге записей» и «Ви-

Ахурамазда. Видимый аспект.Рельеф из дворца в Персеполисе

|

девдат». В течение первых двух ночей после кончины душа покойника находится вблизи тела. На заре третьей ночи, души прибывают к Мосту Суда (авест. 6inuuato рэгэш-, букв. Мост Сборщика), где после допроса, души праведников и сторонников Аши отделяются от душ сторонников Друг и поклонников дэвов, при этом учитываются также жертвы, принесенные в течение жизни. Красивая молодая женщина (авест. Даэна-, букв, «религия, духовная концепция»), олицетворяющая религиозные заслуги и грехи личности, появляется с двумя собаками и ведет души праведников через мост, где они прибывают в конечном счете в рай, т.е. в «дом желанных» (авест. Гаро Нмана), жилище Ахура Мазды.

Трансформация Сущего в конце времен обсуждается в «Замьят яште» (Yt. 19) в связи с появлением последнего спасителя, «предназначенного для процветания», которого зовут Astuua srsta. Он отличился в бою против зла, устраняя «ложь», и заставил отступить Злого духа. Тема универсальной эсхатологии будет еще сильнее развита в среднеперсидских постсасанидских комментариях, в рамках теории тысячелетий (все время было разделено на несколько эр, по 3000 лет в каждой) В конце времен, по их представлениям, произойдет окончательное восстановление мира (среднеперс. фраше- гирд; авестийское слово, имеющее в основе «фра- шо кэрэти», которое не было использовано в эсхатологическом контексте).

РЕЛИГИЯ АХЕМЕНИДОВ

Поколения исследователей старались понять, были или не были Ахемениды зороастрийцами. Дискуссия, основанная, помимо всего прочего, на

том наблюдении, что Ахура Мазда явно почитался как верховный бог в царских надписях, но имени Зороастра там не присутствовало, была трудной, и вопрос считался весьма спорным. На сегодняшний день много специалистов признают, что вопрос был неправильно поставлен, так как нет никаких сомнений в том, что Ахемениды обладали некоторыми знаниями относительно поздних авестийских понятий, которые они умышленно политизировали; среди других примеров можно привести то, что авестийский термин «хшатра» — «власть, сила» — получил в древнеперсидском новый смысл «империя» (все обладаемые и завоеванные территории), а древнеперс. драуга— «ложь», являясь ныне обозначением любого вероломного поведения, напоминает авест. Друг, но ее противоположность, древнеперс. рта, «правда, справедливость, правосудие, порядок» (авест. Аша), отсутствует в надписях Дария I, и о ней упоминается только в единственной надписи его сына Ксеркса I. Царские имена, которые принимали ахеменидские цари при вступлении на трон, начиная с Дария I, являлись, по всей видимости, именами, навеянными авестийскими текстами, таким образом, имя «Артаксеркс» объединяет обе идеи: рта- и кшата, упомянутые в «Авесте», и отличаются в этом смысле от имен его предшественников, Кира или Камбиза. Последний пример, иллюстрирующий политизацию авестийских идей, просматривается в брачной политике ахеменидов: поощряя брак между родственниками, почитаемый зороастрийцами идеальная форма брака, Ахемениды в то же время преследовали сугубо практическую цель — насколько возможно, ограничить влияние знати на царскую семью, не отдавая своих дочерей сыновьям знати.

В своих надписях Дарий I не перестает повторять, что все то, что он делает, было осуществлено волей/милостью/величием Ахура Мазды. Он представляется как правитель, избранный верховным богом в качестве его представителя на земле: так же, как Ахура Мазда — «великий бог», Дарий — «великий царь». Эта идея отражена также в монументальных рельефах и в рисунках на печатях. Хотя Ахура Мазда занимает в глазах Ахеменидов господствующее место в пантеоне богов, его присутствие нисколько не исключает присутствия «других богов, которые существуют» (формулировка древнеперсидского перевода утраченных авестийских текстов), которые, однако, оставались не известными до позднеа- хеменидской эпохи. Пришлось дожидаться находок надписей Артаксеркса II и Артаксеркса III, чтобы встретить ясное упоминание о божествах Анахите и Митре.