– Ладно, погорячился, – и хмуро бросил другу – а ты не провоцируй!

– Хорошо, хорошо, не буду, – хозяин вечеринки расслабился и, подталкивая нас обоих в сторону стола, произнес:

– Пойдемте, выпьем.

– Я так понимаю, мне никто ничего не скажет, – констатировал я факт.

Леон улыбнулся и примиряюще похлопал меня по спине:

– Точно, ты в пролете. Но не обижайся – ничего плохого. Захочет, он – кивок на Андрея – тебе расскажет.

– Все-то у вас сплошные тайны, – притворно вздохнул я, подумав, что все тайное, как показывает жизнь, со временем становится явным. Так что и это событие получит свое объяснение.

Вечеринка мирно катилась к завершению. Гитара была уже в руках Сергея, рядом с ним, внимательно наблюдая за движениями рук, сидел Саня, а Миша составлял дуэт гитаристу, тихо подпевая и отбивая ритм ладонями по своим коленям. Славы я не наблюдал, как и Николая. В углу, у камина, о чем-то тихо беседовали Володя и Алекс. Андрей часто бросал в мою сторону пристальные взгляды, но по-прежнему молчал. Я начал даже волноваться: не заметил ли он мое к нему истинное отношение. Громко предложив выпить по последней на сегодня рюмашке, Леон стал хозяйничать, распределяя спальные места, пока все потянулись к столу:

– Так, ваша комната – дальняя слева по коридору. Андрей, дальше сам насчет белья разберешься, все по-прежнему, ничего не изменилось, – это он нам с Андреем сказал. Я опешил: почему это мы вдвоем? А остальные? До этого насчет сна я просто не задумывался. Когда я по квартире бродил, то все внимание на интерьеры было направлено. Мысленно вспомнил планировку: комнат пять, кладовки две, кухня, два санузла. Метров под двести вся квартира. Да уж. Меж тем Леон, повысив голос, обратился к паре у камина:

– Володь, ты как, где спать будешь? Выбор: гостиная или кабинет.

Переглянувшись с братом, тот ответил:

– Пусть Саня решает.

– Идите в кабинет, мы с Мишей здесь останемся, – мальчик не задумался даже, и тут же обратился к продолжавшему петь Михаилу: – Ты не против? – Тот только головой согласно кивнул, не прерывая песни.

В такой ситуации я оказался впервые, и поэтому совершенно не представлял, как себя вести. Не задумывался, что могу оказаться наедине с Андреем в одной комнате на ночь. С девушкой я знаю, чтобы делал. А тут. И хочется и нельзя. И как они вообще это делают? Кошмар! Может, где в другом месте устроиться? Но где?

– Ты можешь позже лечь, а я пойду, – Андрей направился к выходу из гостиной. Я догнал его:

– Да нет, вон, гитару на отдых отправили. Ребята сейчас тоже спать устраиваться будут.

Я шел за Андреем по коридору, непроизвольно волнуясь, и ситуация напомнила мне события десятилетней давности, когда в доме отдыха, куда мама уговорила-таки поехать с ней, я, 16-летний подвыпивший пацан, шел за женщиной много старше меня в ее номер. «Почти как в первый раз» – я усмехнулся своим мыслям и покачал головой.

В комнате Андрей со знанием дела полез в шкаф и достал комплект чистого белья. Я тем временем огляделся. Осматривая квартиру, не обращал внимания, где какая мебель стоит, и сейчас мой взгляд непроизвольно устремился на огромную кровать.

– Это что, спальня? – сердце забилось еще быстрее, я постарался успокоиться, дыша глубоко, медленно и редко – как после бега.

Андрей, застилая кровать, ответил:

– Да. У них три спальни: Леона, отца и для гостей. Это отцова, – он помолчал, затем предложил:

– Если надо, можешь сходить принять душ. В шкафу полотенце возьми.

– Да нет, не надо, – «К чему это он? Неужели думает, что мы…» – дальше додумать побоялся – «Нет, не похоже».

Андрей был вроде спокоен, но хмур. После непонятного спора с Леоном, что я застал после похода в туалет, настроение у него так и не улучшилось. Он молча стал раздеваться. Я подошел к кровати и взял подушку.

– Ты куда? – Андрей, уже снявший рубашку, удивленно уставился на меня.

– Так вальтом ляжем.

– Э-э-э, нет. Я во сне могу так пинануть, что мало не покажется. Ложись нормально. Ты что, боишься, приставать начну? Не боись, – он усмехнулся, – У нас такие дела только по взаимному согласию. По крайней мере, в нашей компании. Не думай, что геи – это сплошная развращенность.

– Да я не думаю. Просто по привычке, – Вслух одно, а про себя другое: «Я не представляю, как буду лежать рядом и делать вид, что совершенно спокоен».

Я сглотнул, когда увидел, как Андрей, уже полностью раздевшись, в одних плавках идет к кровати. Руки задрожали. Быстренько отвернувшись – не дай бог, заметит мое состояние, – стал раздеваться, слыша, как устраивается спать парнишка. Когда же я погасил свет и лег, стало еще хуже. Казалось, что стук моего сердца слышен чуть ли не в коридоре, и я боялся даже шелохнуться, стараясь, чтобы дыхание было спокойным. Но понял, что долго так не выдержу. Я его хотел. Очень. Плюс влияло то, что выпил, а воображение подсказывало о том, что делается в других комнатах. Как он может быть таким безмятежным! Довольно резко встав с кровати, так, что Андрей повернулся ко мне с вопросом «Что случилось?», я, коротко ответив «Не спится. Пойду, умоюсь», полез в шкаф, не включая света искать полотенце на ощупь. Нашел. Хорошо, что в ближайшем санузле была душевая кабинка, не пришлось идти через весь коридор до ванной. Холодный душ помог, и я, уже существенно успокоенный, вернулся в спальню.

Андрей лежал очень тихо. Я лег рядом, окликнул его пожелать спокойной ночи, но оказалось, что он уже спит. Не удержавшись, погладил его по волосам, он что-то пробормотал и я испуганно отдернул руку. «Все равно, здорово, что сегодня мы вот так вот рядом» – подумал, отворачиваясь от парнишки, чтобы во сне случайно не обнять. Я был доволен: он так близко и пусть не мой, но со мной. И, как ни странно,– обычно холодная вода бодрит, а не усыпляет, – весьма быстро заснул.

Проснулся уже в двенадцатом часу. Сперва даже не понял, где это я. Тут же вспомнив вчерашний день, повернулся посмотреть, здесь ли мой друг. Андрей еще спал. Удовольствие видеть его спящим рядом с собой оказалось таким сильным, что волной прошло по телу, побуждая заняться сексом и получить еще большее наслаждение. Тем более что вчера в душе – ведь не у себя дома – побоялся снять возникшую потребность привычным способом, холодная вода подавила, но не смыла желание. Рука сама потянулась к нему, но я, закусив губу, сдержал себя и, сжав кулак, медленно, чтобы не разбудить парня, встал с кровати – от греха подальше. «Боже, это мучение – так рядом и не тронуть» – я испытывал сложное чувство, рождающееся где-то в груди и расходящееся по всему телу, когда стоял вот так и смотрел на него, такого желанного, но такого далекого. От моего пристального взгляда или оттого, что уже выспался, парень зашевелился, пробуждаясь. Я, быстро подхватив свои вещи и полотенце, пошел в душ – надо было привести себя в норму.

Проснулись все, кроме Санечки – мальчик умудрялся спать, накрыв голову подушкой, хотя в гостиную заходил то один, то другой член тусовки. Появился растрепанный Андрей и включил музыку.

– Зачем, разбудишь! – попытался остановить его Миша.

– Нефиг, пора вставать, – мой друг все еще был не в духе.

– Ты явно вчера или перепил или недопил, – осуждающе сказал Михаил, а вошедший только что Слава задал провокационный вопрос:

– Или ночью не доволен? – и бросил на меня испытующий взгляд.

Я невольно стал краснеть и, чтобы скрыть это, отвернулся и пошел к столу, где увидел вожделенную бутылку минералки. Сзади раздалось раздраженное «Не твое дело!» Андрея.

Прозвучали шаги и голос Леона:

– Ребята, вы что это с утра пораньше?

Выпив прямо из бутылки, я повернулся к остальным. На диване зашевелился Саня – разбудили-таки. Андрей стоял с недовольным видом у музыкального центра, а Слава смотрел на него с вызовом. Леон же глядел на меня с непонятным выражением на лице. Я сделал морду кирпичом, словно меня все эти разговоры совершенно не касаются. Леон постарался разрядить возникшее напряжение, обратившись к Андрею: