1 Попов А.Н. Изборник славянских и русских сочинений... С. 197.2 См.: Повести о чудесных видениях в Нижнем Новгороде и Владимире // РИБ. Т. 13. Стб. 239.3 Известная концепция семи земных и восьмого, «будущего» века, следующего за концом света, противостояла хилиастическим учениям с первых веков христианства (см., например: Св. Иоанн Дамаскин. Указ. соч. С. 43-44).4 «Слово Мелетия Александрийского»; Цит. по сборнику «Просветитель Литовский II», составленному в первой трети XVII в. при Филарете (ОР РГБ. Ф. 98. № 355. Л. 159. Описание сборника см.: Опарина Т.А. Иван Наседка... С. 174-186).5 Кириллова книга. Л. 20-20об. («Казанье об Антихристе» С. Зизания).6 Книга о вере. М., 1648. Л. 271. Подробнее см. ниже.7 Там же. 8 Стефан Зизаний. Казанье об Антихристе. Л. 27об.-28.9 См.: Кириллова книга. Л. 20.10 Там же. Л. 39об.-40.11 Книга о вере. Л. 271.12 Там же. Л. 272-273.13 БЛДР. Т. И. С. 560.14 Опарина Т.А. Иван Наседка... Приложения С. 343-344. См. также: Она же. Образ «третьей части звезд небесных...» С. 70-71.15 См.: Опарина Т.А. Образ «третьей части звезд небесных...» С. 72-78; Она же. Число 1666 в русской книжности середины - третьей четверти XVII в. // Человек между Царством и Империей: Сб. материалов междунар. конф. М., 2003. Ч. 4. 287-317.16 Опарина Т.А. Иван Наседка... С. 117, 122.17 О древнерусских представлениях о природе и плоти антихриста см. экскурс II.

Оценка Лжедмитрия I в источниках Смуты

Эсхатологическое видение событий, связанных с появлением в России первого, а затем второго самозванца, не ограничивалось публицистикой, оно было распространено в обществе. Вспоминая о правлении Отрепьева, Палицын заключал, что его современники «уже чааше конец злобе изблеван видети» (Сказание, 115). «Новые мученики», описанные в «Истории», предрекали людям скорую смерть от посланника сатаны (Сказание, 113). Дьяк Тимофеев писал о Лжедмитрии, что люди «ничим же тогда мнее самого антихриста его зрящим, недостойна на престоле суща, неже царя» (Временник, 88). По замечанию И. Массы, многие утверждали о Лжедмитрии, «что то был сам дьявол»1 и т. п. Характерно, что массовый всплеск апокалиптических видений и знамений произошел в стране после свержения первого и появления второго Лжедмитрия (1606-1613 гг.).Демоническая природа Отрепьева описана во многих памятниках. По словам «Утвержденной грамоты» 1613 г., Отрепьев, подобно сатане, прельщал людей бесовскими мечтаниями2; автор «Повести об избавлении Устюга Великого» утверждает, что дьявол вселился в чернеца Григория, который собирался уничтожить православную веру во всей России3; в Милютинской редакции Жития царевича Димитрия Угличского Отрепьев - «сосуд диаволь и сын сатанин»4. В соответствии с «Повестью книги сея от прежних лет» приход к власти самозванца был подготовлен дьяволом: «И вниде ж в того священнаго мниха сотона и обеща ему царствующий град поручити», «лукавый ж бес вложи мысль сию в сердъца всем человеком: да мнят его все бытии существеннаго царевича Дмитрея, оного Ростригу»5. В письме, датированном 1608-1610 гг., неизвестный автор утверждал, что Бог «последи тех посещений навел был, приведением бесовским, антихриста Ростригу; он же сам себе именова бытии цесарем непобедимым, не дано бо ему свыше таково именование, не погибе ли и с сосудом своим, уготованным адом?»6Помимо «демонизации» образа самозванца для памятников Смуты типично сравнение Отрепьева с Юлианом Отступником. Этот топос древнерусской литературы7 восходит к переводным источникам (Хроникам Георгия Амартола, Иоанна Малалы, чуду из Жития Василия Великого) и обретает новую жизнь в начале XVII столетия, будучи применяемым к самозванцу. В «Повести како отмсти...», «Повести како восхити...» и «Повести 1606 года» (первой части «Иного сказания») Лжедмитрий сравнивается с Фокой Мучителем, Константином «Мотылоименитым» (Копронимом) и Юлианом Законопреступником (сравнение восходит здесь к описанию гонителя христиан в Хронике Георгия Амартола8). Сопоставление самозванца с Юлианом присутствует в редакциях Хронографа 1617 г.9; Тимофеев именует самозванца порождением Юлиана Законопреступного (Временник, 83). В отличие от эсхатологических моделей этот топос широко применялся сразу после свержения самозванца в грамотах, созданных в мае 1605 г. Подобное сравнение вполне отвечало намерениям самозванца, описанным в «известительных» документах. В Чине венчания Василия Шуйского Лжедмитрий назван вторым Юлианом, пытавшимся искоренить правую веру подобно византийскому царю10.Палицын использовал сравнение с императором-отступником, говоря о намерении Отрепьева погубить веру путем развязывания войны с мусульманским миром: «Тщаше же ся конечне и вселукавне, яко же Улеян Законопреступник, тай христиане погубите и раздражает род Агарянский, посылает же к крымскому царю з дары безчестны, зделав шубу от кожь свиных...» (Сказание, 264). Однако топос присутствует только в тексте Изначальной редакции и исчезает из аналогичного фрагмента в Окончательной (Сказание, 113-114). Книжник обосновал иную трактовку происходившего, в рамках которой сравнение с Юлианом было уже не обязательным11.Демонический образ Лжедмитрия в «Истории» имеет глубокую связь с эсхатологическими представлениями начала XVII в., которые стали неотъемлемой частью объяснительной системы противников самозванца на «третьем» этапе. Если для документов периода борьбы Отрепьева за престол и памятников, представивших его немедленное обличение в 1606 г., отождествление самозванца с сыном погибели не характерно, то публицистические произведения, созданные после 1606 г., описывают царствование Лжедмитрия (а также наступление второго самозванца) через символы, восходящие к Откровению и иным апокалиптическим пророчествам. «История» Палицына представляет один из наиболее интересных опытов подобного рода.Описывая «демонические» замыслы и дела расстриги, келарь упоминал также о расхищении поляками казны и о присутствии иноверцев в православных храмах (в этом фрагменте использован рассказ о вхождении еретиков в московский Успенский собор из посланий 1606 г.12). Осквернение столицы закончилось внезапным свержением Лжедмитрия, которое явилось не заслугой людей, «безумно» целовавших крест еретику, но неизреченной милостью Бога, пославшего грешникам великое чудо: «...уже бо окаянный еретик всех в руку своею объят и совершенно любим от всех, в той же день повелением Божиим вси на него восташя». Итог, подводимый Палицыным, закономерен: «Того ради и нам зрящим подобаше внимати и за неизмерную владычю милость благодарити его» (Сказание, 115). И все же чудо не вразумило общество и не привело его к покаянию, в результате чего кары не прекратились, но вступили в совершенно новую фазу.

1 Цит. по: Ульяновский В.И. Смутное время. С. 374. Ср. замечание Т.А. Опариной относительно «Временника» дьяка Тимофеева: «Интерпретируя факт казни Самозванца, автор полагал, что в этой роли как неуязвимый лже-Христос Лжедмитрий I сам себя принес в жертву, как бы позволив убить, а значит, он еще вернется в другом обличии» (Опарина Т.А. Иван Наседка... С. 121). Отметим, что ожесточенные споры о верной интерпретации происходящего возникали практически каждый раз, когда в обществе нарастало напряженное ожидание конца света. В середине XVII в. не только никониане, но и некоторые «учителя раскола» предостерегали людей от того, чтобы видеть погибельного сына в том или ином русском современнике: антихрист должен произойти из рода Израилева, от колена Данова, и воцариться, остальные отступники - предтечи «конечного» антихриста. В то же время многие считали сыном погибели Никона, а затем Петра I: мирское имя патриарха Никита высчитывалось староверами как символизирующее число зверя и т. п. (см.: Чумичева О.В. Соловецкое восстание 1667-1676 гг. Новосибирск, 1998. С. 11; Опарина Т.А. Число 1666... С. 315-316 (сноска 2). Ср. обличение таких представлений «пустозерскими сидельцами»: Материалы для истории раскола... Т. 6. М., 1881. С. 261-268; Демкова Н.С. Неизвестные и неизданные тексты из сочинений протопопа Аввакума // ТОДРЛ. Т. 21. М.; Л., 1965. С. 235).2 ААЭ. Т . 2. С. 605.3 См.: Кукушкина М.В. Новая повесть о событиях начала XVII века // ТОДРЛ. Т. 17. М.; Л., 1961. С. 381.4 БЛДР. Т. 14. С. 118.5 ПЛДР. Кон. XVI - нач. XVII в. С. 374.6 Хроники Смутного времени. С. 440.7 Сравнения с Юлианом широко распространены в средневековой (в том числе древнерусской) книжности. С Юлианом (убитым святым Меркурием по повелению Богородицы) в русских источниках сравнивались Святополк Окаянный, Батый, Мамай, Алексей Михайлович (в старообрядческой литературе) и другие.8 Жизненный путь отступников оказывается при этом близок: оба были клириками, возжелавшими царства, оба отпали от христианства и, прилепившись к сатане, решили искоренить истинную веру, оба царствовали недолго, и после смерти их трупы не приняла земля (см.: Руди Т.Р. Житие царевича Димитрия Угличского: Коммент. // БЛДР. Т. 14. С. 683; Державина О.А. Анализ образов Повести XVII века о Царевиче Димитрии Угличском // Ученые записки Моск. городского пед. ин-та им. В.П. Потемкина. Т. 7, вып. 1. М., 1946. С. 32.9 В Хронографе 1617 г. описание достаточно краткое, на первый план выходит замысел Отрепьева «погасить» в стране Христово благочестие (БЛДР. Т. 14. С. 536).10 См.: ААЭ. Т. 2. С. 105.11 Говоря о попытках Лжедмитрия II прельстить людей к своей «прелести» и тем самым отторгнуть от правой веры, Палицын, как кажется, также сближает свои описания с известными апокалиптическими мотивами. Рассказ о попытке второго самозванца соблазнить митрополита Филарета («Приведену же бышу ко лже-Христу... советовавши же врази, да тем инех прельстят, и хотяще к своей прелести того присягнути». Сказание, 123) напоминает евангельское предсказание («...Въстанут бо лжехристы и лжепророцы, и дадут знамения велиа и чудеса, якоже прельстити аще възможно и избранныа». Мф. 24: 24. Л. 14). Ср. использование топоса Аввакумом: «А ныне прельщаете лестию и привидением, аще возможно и избранным со Антихристом заедино» (Демкова Н.С. Сочинения Аввакума и публицистическая литература раннего старообрядчества. СПб., 1998. С. 88). После скорби последних дней в соответствии с пророчеством небесные знамения укажут на наступление конца: «...убие же по скорби днии тех, солнце померкнет и луна не даст света своего...» (Мф. 24:29-30. Л. 14); Палицын, в свою очередь, так описывает бедствия Смуты: «...и тогда солнце померче, еже есть всякое благочестие» и далее: «...и вместо луны многиа пожары поля и леса освещеваху нощию...» (Сказание, 120-122). Ряд фрагментов «Истории» имеет определенные сходства с популярными на Руси эсхатологическими сочинениями. Горы незахороненных трупов, звери, творящие зло людям, церкви, превращенные в конюшни, бедствия днем и бедствия ночью и другие образы, наполняющие «Историю», встречаются в многочисленных описаниях последних дней в популярных на Руси памятниках. Ср.: Сказание. С. 120 (Л. 38об.-39), С. 121 (Л. 40), С. 122 (Л. 41-42), С. 123 (Л. 44-44об.); Срезневский И.И. Сказания об Антихристе... С. 84, 87 («Слово о скончании мира»); Ефрем Сирин, авва Дорофей. Поучения. Л. 302-302об. («Слово об Антихристе») и др. Тем не менее схожесть остается здесь слишком общей, чтобы можно было говорить о намеренном соотнесении описаний с теми или иными текстами.12 В патриаршем Послании от 30 ноября 1606 г. утверждалось: «В великую соборную апостольскую церковь Пречистыя Богородицы, честнаго и славнаго ея Успения, многих вер еретиков аки в простый храм введе... и ко всем честным образом и к чудотворцовым Петровым и Иониным мощем приводя велел прикладыватися скверной своей люторския веры невесте...» (ААЭ. Т. 2 С. 130; ср. разрешительную грамоту Иова 1607 г.: Там же. С. 155). Ср. у Палицына: «...но и в самом в соборном храме пресвятыя Владычица нашея Богородица, честнаго и славнаго ея Успениа приходящее и возлегаху локотма и возслоняхуся на чудотворныя гробы целбоносных мощей великих чюдотворец Петра и Ионы» (Сказание, 112-113); у Тимофеева: «Яко в просту храмину вседержавныя нашия общехристиянския Надежи и Заступницы всемирныя пес со всескверною сукою и латын и еретик со множествы вскочи...» (Временник, 88).