Стены комнаты изгибались и поднимались вверх почти на пятьдесят футов. В верхней части этих стен ряд за рядом стояли резные кресла, которые почти касались куполообразного потолка. Ряды тянулись, как подкова, пока не заканчивались широкими коридорами с левой и правой стороны. Рядом с одним из коридоров, в третьем ряду сидений, сидел Дэк, и выглядел он не очень хорошо. Он на мгновение встретился с ней взглядом, и Осень успела заметить, как его переполняет чувство вины, прежде чем он отвернулся.

Вглядевшись в ряды кресел между широкими коридорами, она увидела, что там кресла стоят намного свободнее. Три уровня — и приглядевшись внимательнее, Осень поняла, что каждый уровень на самом деле — это несколько уровней поменьше. В центре нижнего располагались пять кресел в виде тронов, на которых сидели пятеро мужчин в мантиях. Старейшины Эйдрик, Эбен, Бел, Лэндо и Гал, представляющие каждый цвет Младших. Позади них стояли или сидели другие Драгуны того же цвета, мужчины и женщины. Кирэлл сообщил ей, что если заседание не объявляется закрытым, то на нем могут присутствовать и члены семей старейшин.

На втором уровне, больше и шире первого, было шесть кресел, на которых сидели шесть мужчин. Старейшины Праймов: Джеор, Хай, Пеле, Рэд, Туве и Киран. Рядом с Кираном сидела не только Никсел, но и Никси, Равенна и Эйлин. Зеб, Джариат и Радко стояли позади отца. Она не могла поверить, что они все пришли.

Семья Кирэлла здесь. Они пришли, чтобы поддержать их. Посмотрев на Кирэлла, Осень увидела, что он тоже это понимает и чувствует, как много это значит.

Третий уровень был еще больше и шире, с восемью тронами. Он был совершенно пуст, ожидая возвращения Высших, которые должны были занять свое место. Что ж, по крайней мере один из них вернулся, и настало время им это доказать.

Наконец, после того, как Осень все оглядела, ее взгляд вернулся к Кирэллу, который молча наблюдал и ждал, когда она даст ему знать, что готова продолжить. С едва заметной улыбкой она кивнула. Они направились к старейшинам.

Голоса, заполнившие комнату, когда двери открылись, начали медленно затихать, когда те, кто находился в галерее, заметили их появление. Вскоре единственным звуком во всем огромном зале остался ровный стук каблуков Осени по камню.

***

— Мама, — прошипела Никси, глядя, как ее брат и его новая пара идут к ним через обширное пространство арены.

— Ш-ш-ш, — прошептала Никсел в ответ.

Она повернулась, чтобы посмотреть на свою пару и увидела, что Киран так же удивлен, как и она, хотя этого и не показал.

Драгуны могли менять одежду после прибытия на новое место, но это делалось редко, потому что требовало огромного количества энергии и оставляло Драгуна слабым. Сегодня был не тот день, чтобы быть слабым. Но Никсел пришлось признать, что ее сын и Осень выглядели потрясающе.

— Кирэлл, старший сын Черного Прайма старейшины Кирана. Тебе было приказано явиться к нам одному, — неприветливый взгляд старейшины Туве метнулся к стражникам, стоявшим у уже закрытых дверей.

— Ты не можешь приказать мне оставить мою пару без защиты рядом с незнакомыми мужчинами, особенно когда они находятся в своей форме Монстра.

— Кто сказал, что я не могу защитить себя? — спросила Осень, и хотя ее вопрос был адресован Кирэллу, она даже не попыталась понизить голос, отчего по толпе пробежал гул.

Кирэлл посмотрел на нее сверху вниз, уголки его рта дернулись, когда он попытался не улыбнуться.

— Прости меня, пара. Ты уже более чем доказала, что можешь защитить себя, но я не хочу, чтобы тебе пришлось делать это снова.

Это заявление вызвало еще одну волну гула, пробежавшую по толпе.

— Ты прощен, — приподнявшись на цыпочки, она быстро поцеловала его в губы. Он наклонился, чтобы она могла дотянуться, а затем снова повернулся лицом к Совету.

— Именно твоя так называемая «пара» и собрала нас всех здесь сегодня, — заявил Туве, пытаясь вернуть себе контроль.

Дракон Осени, которая хоть и позволила им иметь дело с Советом, но всегда была начеку, подняла голову, не веря ушам… Низший Прайм осмелился усомниться в ее связи.

Осень всерьез намеревалась позволить Кирэллу говорить с Советом и пообещала себе подавать голос только в случае крайней необходимости, потому что он знал и понимал их законы, а она нет. Но ей уже было трудно сдерживать себя. Ей хотелось выпустить когти и ударить. Она хотела дать понять этому Туве, что его дочь, которая самодовольно сидит рядом, никогда больше не сможет коснуться ее пары. Кирэлл, должно быть, почувствовал это: пальцы, касающиеся нижней части ее спины, двинулись, лаская обнаженную кожу и успокаивая ее и ее дракона.

— Нам сказали, что Совет собирается не для этого, — снова обратился к Совету Кирэлл. — Нам сказали, что вам сообщили о том, что я обрел пару, — он перевел взгляд на Маайке, которая лишь слегка вздернула подбородок. — И о том, что она Высшая, — он перевел взгляд на Лэндо, который не выдержал его взгляда. — И вы пожелали встретиться с ней.

Это было еще одно решение, которое они приняли прошлой ночью между любовными играми. Они будут вести себя так, как будто этот визит — акт вежливости; знакомство Осени с Советом и Монду. Все остальное, как и ее возраст, должно было быть озвучено Туве.

— Верно, но мы также хотим подвергнуть сомнению твое утверждение о том, что ты нашел свою пару.

— Утверждение? — спросила Осень, не веря ушам. — У вас что-то не в порядке с глазами?

— Конечно, нет! — Туве оскорбленно отшатнулся. — Я чистокровный Драгун, и хотя я вижу, что Кирэлл немного… изменился… он все еще сохраняет атрибуты Черного Прайма. А это значит, что это не настоящая связь. Вполне понятно, учитывая, насколько нечистой должна быть родословная, от которой ты якобы происходишь, — усмехнулся он, его взгляд оскорбительно скользнул по Осени.

— Как ты смеешь! — прорычал Кирэлл, направляясь к Туве.

— Кирэлл! — взревел Киран. Его приказ как Черного Прайма должен был обладать достаточной силой, чтобы заставить любого Драгуна подчиниться, особенно Кирэлла, поскольку он был сыном Кирана. Но Кирэлла бы это не остановило.

— Вот видишь! Это еще одно доказательство! — воскликнул Туве, вскакивая на ноги, и его рука метнулась вперед, как стрела, указывая на теперь уже неподвижного Кирэлла. — Если бы ты действительно был связан с Высшим, то смог бы противостоять Черному Прайму!

— Старейшина Туве, ты переходишь границы, — прорычал Киран, тоже вскакивая на ноги, и его сыновья поспешили поддержать его.

— Я всего лишь констатирую факты, старейшина Киран. Факты, с которыми вы не хотите мириться, потому что это касается одного из ваших детей.

— Факт в том, старейшина Туве, что ваш сын обязательно показал бы вам, насколько вы ниже его по статусу, если бы он стал Высшим, — резкий, ясный голос Осени прорезал сердитое рычание, которое наполнило зал. Она подошла и встала рядом с Кирэллом. — Но Кирэлл никогда бы не поступил так со своим отцом. И ваша неверная интерпретация того, что только что произошло здесь, заставляет меня спросить, а что еще вы можете истолковать неправильно? Например, цвет волос моей пары. Потому что старейшина должен знать, что волосы пары Высшего всегда двух цветов. Это знак уважения к тому, кем была эта пара и кем она стала. Только дети имеют волосы одного цвета.

— У тебя нет никаких доказательств, — пренебрежительно сказал Туве и, полагая, что выиграл спор, поправил одежду и снова сел.

— О, доказательства есть. Это записано на гобеленах, которые висят в Крубе, — сказала она.

Круба… это имя отдалось почтительным шепотом по всей комнате.

— Круба, — усмехнулся Туве. — Как будто ты там была. Никому не позволялось переходить границу Крубы на протяжении тысячелетий.

— Возможно, так и было… до тех пор, пока два дня назад мы с моей парой не пролетели через эту границу.

Она увидела шок, отразившийся на лице Туве.

— Что… это невозможно, — прошептал он.

— И почему же? — вызывающе спросила Осень.

— Потому что даже если в тебе течет какая-то толика крови Высшего, ты не настоящий Драгун, и тебе никогда туда не пройти.

— Круба, похоже, думает иначе.

— Ты лжешь!

— Осторожнее, старейшина Туве, — прорычал Кирэлл. — Или я вспомню о законе и приду на защиту своей пары, на что имею право.

— Ты думаешь, что можешь угрожать мне? Мне? Старейшине?! Охрана, схватить его!

— Ох, проклятие, нет, — прорычала Осень, выпуская когти. Она повернулась лицом к четырем стражникам, которые приближались справа, а Кирэлл сделал то же самое с теми, что были слева.

— Довольно! Стража, вы останетесь там, где находитесь! — взревел Киран, и хотя он остался сидеть, приказу его повиновались все.

— Ты не имеешь права вмешиваться, Киран, — запротестовал Туве.

— Я более чем доказал, что могу быть беспристрастным в своих решениях, старейшина Туве. Можешь ли ты сказать то же самое? Я согласился с решением Совета, позволив тебе возглавить это дело, потому что именно ты созвал Совет. Но я не позволю тебе арестовывать кого-то только потому, что он ссылается на наш закон!

— Киран!

Шепот пары отвлек внимание Кирана от Туве.

— В чем дело, Никсел? — спросил он.

— Смотри! — она указала туда, где все еще стояли Кирэлл и Осень, спина к спине, лицом к теперь уже неподвижным стражникам.

Киран не понимал, что так смутило или ошеломило Никсел и тех, кто стоял на трибунах, пока свет внезапно не отразился от тонких пальцев Осени. Нет… это были не пальцы… когти?

— Что… это невозможно, — пробормотал Туве.

— Кер! — изумленно прошептал Киран.