Приблизившись вплотную к бессознательному телу, он раскрыл его, осмотрел специальный комбинезон, в котором тот сейчас был. Этакое продолжение медицинского прибора. Покачав головой, расстегнул у шеи застежку, активировал ее и по телу прошлись раскрывающиеся линии, которые мгновенно заставили комбинезон соскользнуть с тела. Файдал лежал обнаженным, по телу были видны ужасные ожоги, в большинстве случаев до мяса, раны, старые шрамы белели стеснительно. Самому себе кивнув, Сато вытащил из кармана брюк флакончик с прикрепленной тонкой кистью. Открыв флакон, высмотрел на теле место, где нет травм кожи, в аккурат в области паховой зоны сразу под пупком - единственное место, которое не обгорело до мяса и уже подзажило из-за костюма и препаратов. Видать там не достал огонь нейролитика, а был обычный. Он может сам выбрал бы другое место, но придется принять что дали. Тенаар взял кисть и закрыв глаза, мысленно сосредоточился, как с Виталем делал, когда наносил ему печать.

Мысли ушли, словно воск, перед глазами остался только рисунок и имя, кому служит этот человек. Опустив слегка открывшиеся глаза, Тенаар смочил кисть в "жидких рунах" и сделал первый мазок. В ответ на это по телу прошла легкая судорога, а аппаратура тревожно запищала. Но рука, уже делавшая подобную схему защитного орнамента, она не остановилась, не дрогнула. Сато, словно шел мыслью за рукой, ни о чем постороннем не думал и воплощал в реальность пришедшую печать. Сколько проводилось сие действо, творчество если хотите, он не смог бы ответить, так как в реальности время идет иначе, чем там, где пребывало его сознание. Когда последний завиток вписанного имени на древнейшем языке, на котором написаны все трактаты Храма, был окончен, печать, что имела два диапазона - видимый и не видимый - заблестела. Все линии были тонкими, прерывистыми и создавали впечатление чего-то крайне похожего на звезду с ее лучами. На самом же деле рисунка тут нет - все завитки и черточки часть писания. Из-за невидимой структуры, которая ушла под кожу, кажется, что это рисунок, но на самом деле слова.

Сато убрал кисть, закрыл флакончик и спрятал их в карман. Взяв свой клинок, плавно вытащив его из ножен, закрыв глаза и сосредоточившись, медленно стал произносить тягучие слова. Тяжелые и неподъемные строки древнего завершения ритуала нанесения печати, были словно осязаемы. В этот момент Виталь потерял сознание, Файдал же итак вне него. Он ничего не почувствует, только удивится нанесенной татуировке. Завершив зачитывать слова, Тенаар уколол палец и прижал ранкой к центру печати. Знаки вспыхнули целостной картиной, став золотистыми словами, а имя багровым. Несколько минут и татуировка потемнела, стала черной и едва заметной. Сато тут же убрал в ножны кинжал, осмотрел труды рук своих и улыбнулся. Воспаление на коже в местах ожогов заметно снизилось. Печать начала свою работу.

Комбинезон был возвращен на свое место - он довольно легко склеивается стоит только свести вместе его края. У горла закрепил держателем и укрыл одеялом. Сведя руки перед собой в замок, держа их внизу, Тенаар улыбнулся спящему в искусственном сне человеку.

- Файдал, ты давай, выздоравливай. Твой господин ждет тебя, больше чем показывает. Не разочаровывай ни его, ни меня, ни себя. Ладно? - он улыбнулся перебинтованному лицу, после чего вышел из палаты.

У входа был встревоженный доктор, который прибыл на сигнал тревоги в палате, но его остановили слуги Тенаара. Сато осмотрел его, после чего отступил в сторону, разрешая проверить пациента. Сам же направился напрямую в сторону выхода. Доктор влетел в палату и удивленно замер на изменения в данных пациента. Что именно сделал Тенаар он не знал, но это помогло - стабилизировалось давление, сердечный ритм, и показания комбинезона показали улучшение кожного покрова на 5%!

Сато вышел из больницы, направился к себе. Ему срочно нужно принять ванну. Из-за печати.

Пока в покоях Наследного Принца еще ощущались ароматы лекарств, его тело в большей степени находилось в состоянии сна, а супруг, неугомонный Тенаар, кружил вокруг как коршун, зыркая на всех, император методично и самозабвенно разносил в пух и прах министерство, охрану и тряс тех, кто отвечал за расследование. Назначив комиссию расследования, он потребовал заключения под стражу всех, кто занимался курированием безопасного полета, кто занимался системами слежения за орбитой, да вообще, он привлек к ответу всех, кого достал. Вот сейчас сидит и слушает доклад, один из тех, который поясняет где и какие ошибки, где и какие просчеты, а также выявленные предатели и шпионы, которые попались кто случайно, а кого просто сдали, дабы прикрыть кого-то покрупнее или отвести взгляд. Норанто сидел в этом большом зале, рядом с ним его секретарь, его охрана и его люди, которые давали клятву служить верой и правдой. И кто-то из них действительно служит и верой, и правдой, и за барыш.

Сейчас стоял и вел отчет следователь, который выявлял ошибки в системе защиты планеты. Ляпы, отсутствие того, что требовалось, неправильные кодировки, малое число тех или иных необходимых боевых единиц. В этом огромном зале, который словно на стены собрал сидячие места, имея кафедру для выступления и гостей, у кого лица то бледные, то красные, а то просто спокойные, спокойствия не будет никому. Император же, в отличие от нервничавших министров и офицеров, спокойно сидел и уже прикидывал в уме, кого именно он лишится, так как приказ Тенаара не оставлял никакой надежды людям на выживание, а император и не желал этого. Будь он на месте Тенаара, чисто для профилактики потребовал такое. Ну а он…да ему сами Боги велели!

- Речнев, - Норанто подал голос, когда выступающий, добил последние крошки своего отчета и замолчал стоя на месте, - скажи, ну поправь, если я не прав - заигрались, зарвались. Да?

- Да, ваша светлость, - мужчина, не молодой, но поджарый, хищный, кивнул головой.

- И что мне с этим делать? М? - Норанто сидел, облокотившись левой рукой о подлокотник, уперев кулак в подбородок, выражая и скуку, и крайнюю задумчивость, и полное разочарование всем, что происходит.

- Я могу отвечать, не оглядываясь…? - задал вопрос стоявший специалист.

- Да, Речнев, без оглядки, и только правду. Конфетки с красивыми фантиками мы кушали до того момента, как на Наследного Принца, выбранного Книгой Судеб Будашангри, не совершили покушение. И только чудо, да героизм его личной охраны, позволяет нам лицезреть его живым и идущим на поправку. Речнев, я накушался конфеток, песочек в них, вместо начинки, эмаль уже потер, хочу слегка сгладить. - Голос правителя просквозил могильным холодом и многие знали - по их душу. Мужчина кивнул головой, почесал бровь и вывел на экран список имен.

- Этим людям, по закону, трибунал, лишение всего имущества, нанесение печати трудового или боевого раба и ссылка по назначению. - Провел пальцем по консоли, которую держал в руках и список имен выведенный на экране за его спиной, отодвинулся вбок, дополняясь вторым, меньшим, - этим людям, как ответственным, кто не потрудился следить за своим ведомством, кто ленился и закрывал глаза - смертная казнь, лишение семьи титулов, владений, родовых меток и аннулирование всех заслуг. - Он мазнул пальцем и выявил еще несколько имен с разными рангами, которые имели широченный разброс - от простого техника и до генерала. - Эти люди были уличены, их вина доказана и в данный момент производится жесткий допрос.

- Уличены в чем именно? - спросил император, фиксируя объемным зрением все шевеления, так как собранные здесь люди видели и свои фамилии.

- В измене, подстрекательстве, взятках и саботажах, убийствах вышестоящих коллег. - Речнев не моргнул и глазом.

- У тебя все?

- Нет.

- И?

- Не подлежит огласке.

- Понятно. Действуй. - Император кивнул головой.

Речнев поклонился, а когда разогнул спину, поднял руку и махнул ею стоявшему у двери воину. В мгновение ока залу заполонили воины, вооруженные до зубов, не просто охрана дворца - солдаты. Речнев спокойно стоял и ждал, когда балаган с арестами завершится. Прям тут, в присутствии тех, кого не тронули, кто не провинился, происходили захваты с заломами рук, битьем лиц сопротивляющихся, и выносом молящих о пощаде. Но правитель был глух к их мольбам. Ему приказал Тенаар казнить виновных, кто довел до того, что у предателей появилась возможность совершить нападение на наследника. Причем не где-то там, а тут, практически во дворце - всего-то тысяча километров разделяла их.