-  Это мне и без тебя ясно, - сорвался было в разнос по-мальчишески Виктор. Он сделал шаг к старлею: - Старший лейтенант! Серьёзно вас предупреждаю – что б у меня в батальоне… Короче, что б без самодеятельности! Пока я не отдам приказ, что б… Понятно? – чувствуя, что вновь сбивается в неуверенность, он сдвинул сурово брови: - Перед ребёнком тоже нечего себя показывать. Скажи, пожалуйста, какой Аника-войн выискался! («Ну и скажу», - было пробурчал Ахромеев, но тут же замолк.) Слушай, рот свой на замок! Вот так… Что за позорище с биноклем устроили? Почему советский ребёнок обязан вам за яблочками лезть? Он что, прислужник вам… фашистский холуй какой? Стыдно товарищ командир…

-   Так-так… Вот за это следовало бы по фарте – с полного маху и разбегу, - сомкнув медного сияния брови, процедил Ахромеев. – Старше вы меня по званию, хоть и на годочек младше, но… Ладно, после боя договорим. Если живы, останемся, - усмехнулся он. – Может в «смерть шпионам» что напишешь? Мол, разлагается старший лейтенант Ахромеев  у меня на глазах, порочит, мол, звание советского офицера… погоны, мол, ему пора…

-   За такое точно морду бьют, - побелел лицом Виктор. – Только мы не бандиты, не блатари. Мы советские офицеры. Ясно? То-то… Кыш-брысь в рубку и с машины мне ни ногой, - он прихлопнул широкой ладонью по кирзовой кобуре «тэтэшника». – Я здесь хозяин, старлей. И царь, и Господь Бог, - вспомнил он слова старшины-взводного на курсах в Воронеже. – Усвоил или после боя предпочитаешь договорить?

-   Так мы ж советские офицеры? Ладно… Хочу сказать, комбат: много красивых слов не гони. Уши болят.

-   Выполнять приказ! – рука Виктора открыла клапан кобуры и рванула вороненую, рубчатую рукоять.

-   Есть…

   Детвора обалдело молчала. Голопузый, под конец, тонко расхохотался. Затем громко крикнул: «Айда на колокольню! Там войну посмотрим». Размахивая губной гармоникой, он первый взлетел на каменные, полукруглые ступени паперти. Следом запылила остальная детвора, шлёпая босыми пятками или стоптанными, прохудившимися башмаками.

-   Комбат, вас по рации – «сороковой», - донеслось из переднего люка.

   Виктор в два прыжка уже был там – перехватил рукой наушники шлемофона, откуда доносились треск и шипение:

-   «Тридцать девятый» слушает!

- …Твою мамашу в гробину! Слушай, где ты шляешься, комбат? Ладно, после боя с тобой разберусь. Штрафбат для тебя – самое подходящее… Докладывай, что у тебя!

-   Докладываю, - упрямо стиснул зубы Виктор. – Занял позиции. Рассредоточился. Отрабатываем манёвры по секторам. Ведётся наблюдение за местностью. Пока без изменений, «сороковой».

-   Знаю, знаю, что я «сороковой». Спасибо тебе, что напомнил, - захрипел в наушниках комполка. – Ладно, молоток ты, в общем и целом. Смотри мне в оба! «Коробочек» тридцать на тебя прёт – первая волна! Сейчас в километрах пятидесяти-шестидесяти. Их попытались сдержать противотанкисты соседей. Всего на час удалось… Вообщем, хреново у них вышло, ничего не скажешь. Смотри, что б у тебя так не вышло! Вообщем на тебя прут. Клином или «свиньёй», как это у них заведено. Сдерживай, ты меня понял?

-   Понял, «сороковой». Есть сдерживать.

-   То-то, что есть. Сдерживать, значит что? Вести активную оборону. Ни в коем случае не выходить на дистанцию прицельного огня. Они тебя из своих 88-м мигом разделают. Маневрировать среди складок местности… используя естественные укрытия, строения там, сады-мады… Прячь машины, тьфу, б… «коробочки». Ну, остальное ты знаешь. Огнём и сталью сокрушай врага – ещё раз, приказ понял?

-   Приказ понял, «сорокой». Есть сокрушать… Я ещё хотел флангах напомнить. Беречь фланги. Не давать подсечь.

- Больно умный выискался! Отставить о флангах. Без тебя знаю. Грамотей…

  Виктор отключил «приём». С минуту постояв, он сорвал шлем с кожаной изнанкой, пропахший потом. В ярко-белёсой голубизне, куда свечкой уходил золотой, в подтёках ржавчины купол, меченный крестом, пропели один за другим – четыре звена штурмовиков Ил-4. На зелёных крыльях в решётчатых рамах угадывались снаряды «эрэс» и рядом с ними подвешенные чёрные ящики. Впрочем, ни Виктор Крыжов, ни бойцы и командиры среднего звена не знали о «бронепрожигающих» бомбах ПТАБ-2-5, которыми вооружили «чёрную смерть», дабы наверняка поражать 100 мм броню Kpfw.Pz. VI («Тигр»). «Соколы» наверняка летели, чтобы атаковать приближающуюся первую волну 4-й танковой армии Германа Гота, что, прорвав нашу оборону на северном фасе Курского выступа, форсированным маршем двигалась на Курск. Всё готовилось к повторенью, как в 41-м роковом. Окружения, многотысячные «котлы»… В составе сформированных по инициативе Жукова  мехкорпусов, где был избыток танков (от старых, начала 30-х, Т-26, БТ, многобашенных Т-28  и Т-35, до современных Т-34/76, КВ-1 и КВ-2), не хватало элементарного. А именно: запчастей, ремонтной базы на тягачах и грузовиках, самих тягачей СТЗ-3, «Комсомолец», «Ворошиловец», «Коминтерн», бензовозов и многого другого. Теперь, в 43-м, в разгар лета ситуация выглядела иначе. Сейчас у Центрального фронта было в достатке специальной техники, аварийных и ремонтных машин на базе Т-34, поступивших по ленд-лизу «студебеккеров», а также советских ЗИС-5 ВАЗ АА, ЗИС-42. Штаты танковых корпусов не превышали сотни танков и САУ, что повышало их мобильность и управляемость. Они имели до двухсот единиц радиосвязи всех видов. Однако вести «оттуда» были противоречивые и тревожные. «Солдатское радио» доносило, что, несмотря на глубокоэшелонированную оборону, километры минных полей, вкопанные в землю танки и многое другое враг всё ж таки прорвался. Массированные удары танками и пехотой, с использованием новых «тигров», «пантер», а также САУ «Фердинанд» («Элефант»), подсекли на флангах оборону Центрального и Воронежского фронтов. Теперь стрелы атакующих соединений вермахта устремились по сходящей – к Курску. Попытки 5-й гвардейской армии Катукова с ходу сдержать ситуацию и сбить врага таранными ударами ни к чему не привели. С 2000 метров длинноствольные пушки «тигров» (Kwk 88 L 60) 88-мм  брали 45-мм броню «тридцатьчетвёрок». Ребятам приходилось, маневрируя, выходить на сближение или  разить в уязвимые места, которые изучали по схемам накануне: гусеницы, двигатель, смотровые щели, орудийная маска и канал ствола. Кроме того ползли слухи о каких-то огненных шарах в небе, что появлялись и исчезали. Будто это Гитлер новое оружие применил. Вспоминалось при этом, как вещали через линию фронта или сбрасывали листовки: «Сталинградские бандиты Рокоссовского! Вы собираетесь устроить нам второй Сталинград. Мы сами устроим вам Сталинград… новое оружие тысячелетнего рейха обеспечит скорую победу и погонит ваши орды до Урала…»