***

   Приехав в Москву, он первым делом отправился на квартиру к Ирине, с которой предварительно созвонился по мобильному. Чтобы не мешала толпа на вокзале, ушёл в кабину таксофона. Его тут же обступила толпа неряшливых молодых людей. Длинноволосые и с серьгами в ушах, они наперебой предлагали купить «лоху» телефонные карточки, которые, по их словам, были «бессрочные». Пришлось одного отодвинуть плечом, а другому слегка показать кулак. Пройдя через блестящие турникеты, он оказался в метро. Спустился по гремучей дорожке к станции метрополитена «Курская» и вскоре доехал до станции «Пушкинская» с выходом на одноимённую площадь, где в подземном переходе произошёл небезызвестный теракт. Там же за стеклянными пирамидальными формами некоего ресторана высилось высоченное здание, где располагалась редакция газеты «Великая Россия».

     Правда при выходе из метро к Мише привязалась неприятная юная особа. Облизывая вымазанные в шоколаде губы, она предлагала ему себя в качестве «дочери».

   - Шли бы вы лучше того – в церковь, - весело отмахнулся от неё парень.

   - А что мне там делать? – заманчиво протянула та, не понимая смысла.

   - Да Богу помолиться, свечку поставить. Глядишь и мысль, какая новая появится.

   - Да ну вас, мужчина. Можно подумать – какой…

   Обиженно фыркнув, она бросилась приставать к господину в каракулевом пальто и меховой шапке, что беседовал по сотовому телефону. Пусть тебе повезёт, пошутил Миша. Он подумал, что это лучше, чем чертыхаться и попадать в разного рода непредсказуемые ситуации. Выйдя за остеклённые массивные двери, он оказался в подземном переходе, где некоторое время постоял у мраморной доски. Несомненно, что унесённые в этот день жизни не нелепая случайность. Скорее это суть необходимость. Сумма причинно-следственных связей, приобретённых нами из прошлого жизненного опыта, а зачастую из прошлых жизненных воплощений. Потерпевшие катастрофу самолёты и вертолёты, затопленные города и сёла, сошедшие с рельс поезда, сотни, тысячи и миллионы жертв это – процесс включения личной и групповой кармы. Об этом многие теперь знают, но мало кто этим знанием пользуется по назначению. Об этом трудно говорить в телеэфир, пропитанный бездуховной коммерцией, похотливой эротикой, а также кровью и грязью локальных конфликтов, ощущая всеми телесными и душевными фибрами. Ощущая всеми духовными и телесными фибрами, как этот кошмар накопляется и сгущается в мире людей, которые либо не понимают этого, либо пытаются использовать общую трагедию для своих выгод. И хотя подобные передачи уже есть… сколько наберётся людей, могущих открыто заявить в «голубом экране», что, мол, собирались в этот день и этот час именно туда, но – сорвалось и не состоялось по какой-то причине. Но вот – по какой! Может кто-то подумал о прекрасном и вечном, кто-то каялся и молил о прощении, кто-то так и вовсе «завернул» себя в храм. А кто-то и вовсе не думал ни о чём. Вырвал себя их шумного, не всегда чистого водоворота жизни, присел на скамью или облокотился о ствол влажного, пахнувшего ароматами далёких лесов дерева в парке. Мысленно устремил себя ввысь – поближе к неведомым далям, которые суть тонкие миры, где царит любовь и свет. Присутствует ВЕЧНОЕ Начало ВЕЧНОЙ Жизни.

   Ира наскоро угостила Мишу чаем с брусничным вареньем.

   - Ты к нам надолго? – носилась она как угорелая, в одном халате после душа и ванной. – Сорвался с того ни с сего. Я тебя совсем не ждала.

   - А что, может под кровать следует заглянуть? – неумно пошутил Миша, одёргивая полог с кистями. – Алло, генацвали? Где ты есть? Вылазий, да! Чай пить будем!

   - Фу, дурак! – рассмеялась девушка. – Я к тому говорю, что предки уехали на дачу. Только завтра обещали быть. Правда, могут, как ты внезапно нагрянуть. Но пока их нет, я с тобой, - она тут же приземлилась у него на коленях, прильнув своими губами, влажными и разгорячёнными…

  Они познакомились год назад в Сергиево-Троицкой лавре. Тогда Миша тоже был в командировке. По окончании он решил, дабы развеяться, зайти сначала в бар Дома Журналистов. Но затем, ощутив некоторую пустоту в душе, решительно, за сутки до отъезда, купил билет в пригородных кассах до бывшего Загорска, что вернул прежнее святое русскому сердцу название. Через четыре часа, трясясь в неотапливаемой электричке, он прибыл в этот маленький городок. Ещё через пол- часа он уже гулял по монастырю, стоял на службе. В храме Трапезная заметил модно одетую девушку. Она ставила свечку к иконе святой равноапостольной Ирине. Затем, помолясь и перекрестив себя, выстояла всю службу. Они вышли по каменной лестнице во двор. Там Миша без обиняков спросил: «А вы верующая? Или так, интересуетесь?» Ира изумлённо тряхнула головой в бархатной шляпке, с опускающимися тёплыми наушниками. «Нет, верующая. Ну, не всегда, конечно, в храм хожу, как вы. Когда особенно нужно, тяжело или хочется что-то попросить у Бога. Это, наверное, неправильно?» Пришлось Мише признаться, что и он на этом поприще не преуспел. Два-три раза в год это не много. Но, признаться честно, если ходишь с душой и просишь искренне (а до этого ещё искренней раскаиваешься в своих ошибках!) это помогает почти незамедлительно. Девушка рассмеялась: «И у меня также! На прошлой неделе подруга затянула в стриптиз-бар, фу, гадость какая… С тех пор на душе покоя нет. Вот, кажется, замолила. Правда, по опыту знаю, что могут быть сюрпризы. Ведь нечистый их любит… ». «Ну да, ну да, нечистый! - пошутил Миша голосом Савелия Крамарова, прищурив один глаз. На них тут же цыкнула одна богомольная старушка, что выносила из храма на месте святого источника бутыли со святой водой. Пришлось заметно сбавить обороты. Выяснилось, что Ирины родители служат в московской мэрии. Сама Ира работает в проектном институте. На все его расспросы о Лужкове, она, не колеблясь, сказала: врут! Конечно, «кепка» не идеален, но для города делает много. Вот недавно в их районе, в их доме в том числе был проведён ремонт за счёт мэрии. Покрашены стены, поклеены обои, заменена сантехника. Это, конечно, скромные услуги, но в других городах (Миша кивнул) и этого не делают. Лужковым вся Москва довольна, несмотря на происки всяких там Доренко с Березовскими.

   - Я у тебя погощу пару деньков, - заявил Миша уже на кухне. – Так что не бойся, не объем. Надо кое-что по командировке сделать. Ну, а сутки – с тобой. Меня вот что удручает: мне так давно хочется обойти вдоль и поперёк всю историческую Москву. Пушкинская галерея – век не бывал! Да и Кремль не мешало бы почтить своим визитом. Да что там своим…

   - Я вот тоже думаю – что ты только о себе? – хитро улыбнулась Ира, надкусывая овсяное печенье. – Меня в расчёт не принимаете, товарищ журналист?

   - Ну почему же? – прильнул к её губам на этот раз сам Миша. – Как раз-таки принимаю. А то ведь меня самого не примут в расчёт. Возьмут и спишут за ненадобностью. А то ведь у вас здесь, в столицах, товару завалящегося – немеренно! Патриарший пруд пруди…